Избранное - Бабарахим Машраб
Помощь проекту
Избранное читать книгу онлайн
Пусть она изменит мне, но нет — я не изменю, покуда жив.
В чуждый дол и за другой вослед не сманит меня ничей зазыв,
Судным днем пока не вспыхнет свет, верен слову, буду я правдив, —
Пусть казнит меня — моя вина, — хоть повадкой приверед придет.
Вот обет мой, и покуда я не паду, согбен, — не отступлю,
И пока не даст мне забытья замогильный плен, — не отступлю,
И пока из мира бытия не паду я в тлен, — не отступлю,
И пока цела глава моя от камней измен, — не отступлю, —
Небо глыбой — девять сфер сполна — пусть само на мой хребет придет.
Как же я, и сир я одинок, отыщу заветный тот порог, —
Разве я тому, кто зол-жесток, тайну сердца рассказать бы смог!
Локона ухватишь завиток, а руки не сжать, — какой в том прок!
Нет, тому, кто от любви далек, не внушить, где правый путь пролег,
Пусть она, хотя и неверна, но ко мне проложит след — придет.
Искандеру был подобен я, а теперь я сокрушен, увы,
Сердце, словно скопище гнилья, мухи жрут со всех сторон, увы.
Тяжко будет честному, друзья, если он зайдет в притон, увы,
Как была могуча власть моя, а теперь я полонен, увы, —
Пусть же будет ноша не трудна — исцелитель моих бед придет.
Гнет любимой, сплетни злых людей, — вся душа от них — сплошной ожог,
Если бы из рая чудодей гурией ко мне сойти бы смог, —
Встретив его в хижине моей, пал бы я к земле у его ног,
Я светильник из своих очей сделал бы и перед ним зажег, —
Об Исе я думаю без сна — от него мне жизни свет придет.
Но, увы, сей мир тех, кто красив, превратить в неверных норовит,
Всех, хоть долей горя оделив, потопить он в сквернах норовит,
Всех он умертвить, кто еще жив, в бедствиях безмерных норовит,
Он сравнять с землею, придавив, всех нелицемерных норовят,
Но, хоть голова и сожжена, а пора желанных лет придет!
* * *
О, доколе я, бедняк, буду гибнуть от невзгод?
Ты чужда, и в сердце мрак, за бедой беда идет,
С горем рок меня сопряг, и печалей тяжек гнет, —
Это рока вещий знак иль небес круговорот?
Я умру, и чадный стяг вздох мой надо мной взметнет.
За тобою по следам, страстью сломлен, я бреду,
За тебя я жизнь отдам, — глянь же на мою страду,
Страсть к тебе — мой стыд и срам, — где же я покой найду?
Горький путь Меджнуна прям — средь пустынь терпеть беду, —
За тебя и к смерти шаг — для влюбленного не в счет.
Рок, увы, нас не сведет, я душою изможден,
В страшной жажде высох рот, день и ночь я истомлен,
Вот уже не первый год я от мук утратил сон, —
Неужели не дойдет до тебя мой плач и стон?
Я молю, чтоб не иссяк добрый дар твоих щедрот.
Разве без забот и бед достигают счастья встреч?
Не родится жемчуг, нет, если дождь не будет течь.
Нужен мотылькам не свет, а огонь палящих свеч.
Звучный сказ не будет спет, если вяло льется речь, —
Яд разлук — мой злейший враг, а свидания — что мед.
Страстью я к тебе объят, за тобой в тоске бреду,
За тобой следит мой взгляд — глядя в даль, я вдаль иду.
Я смятен, в душе — разлад, бормочу я, как в бреду,
Кривизну души крушат лишь мечом любви, — я жду!
Все, что живо, — как-никак рок в небытие сведет!
* * *
Райским ликом расцвела ты — как весна, ты воссияла.
Ах, с тобою — супостаты, мне же от тебя — опала.
Стрелы кар твоих крылаты — сердце кровью рдеет ало.
Сколько мук мне принесла ты, томноокая, — немало.
Рвался я к тебе, но зла ты: встретил я шипы и жала.
Нету сил терпеть укоры, по свету бродить пойду я,
Обойду все долы-горы, выплачу мою страду я.
Весь сгорел я, силы хворы, в бездну горя упаду я,
Нет терпению опоры, — как снесу твою вражду я?
Бедствий вдоволь мне дала ты — не одно, а доотвала.
День и ночь в мечтах и в речи, ты одна — моя отрада,
А тебе любезны встречи с чуждыми, ты — их услада.
Смерть моя уж недалече, ты живи, мне жить не надо,
Кончен век мой человечий, ты моей кончине рада, —
Где стоят твои палаты — виселиц сто тысяч встало!
Жемчуг ты таишь прекрасный — держишь ты его сокрыто,
Ты — не человек, мне ясно, род твой — ангельская свита.
Я тобой отторгнут властно, и любовь тобой забыта,
И не глянешь ты, бесстрастна, ждешь других, ты — им защита,
Меня горем угнела ты, а кого себе избрала?
Пожалей же, так негоже, сердцу раны нанесла ты,
Словно роза, ты пригожа, я пленен тобой, но зла ты,
Если я умру — ну что же, не терпеть тебе расплаты.
Жив я, рухну ли на ложе — так ко мне и не пришла ты, —
Муки смертью мне чреваты, ты дружна с другими стала.
На прогулки ты ходила, брови луками взводила,
Камни мечешь ты — уныло, словно пес, бреду я хило,
Тьмой меня ты окружила, а другим ты — как светило,
Все во мне тебе не мило, льнешь к другим всей страстью пыла, —
С чуждыми стократ мила
