Галина Гордиенко - Гран-при за лучший прикол

― Шпионил, ― с ненавистью выдохнула Маша.

― Ага, ― невинно посмотрел на нее Лешка. ― Любимое занятие ― подсматривать за ненормальными девицами, играющими динамитом!

― Мы не играли! Этим, как его…

― Маш, это метафора, ― шепнула Лелька.

Маша мгновенно надулась: снова незнакомое слово! Иногда ей казалось, что до конца жизни придется краснеть из-за собственной безграмотности. Вот читает она, читает, а толку-то…

Ваня сочувственно хмыкнул и тут же сурово поджал губы: Машке еще предстояло ответить за свое легкомыслие!

Епифанцев поморщился и первым двинулся к подвалу, он не любил проволочек.

Лешка ухватил Тамару за запястье. Будто боялся, что она в любую секунду улизнет и на этот раз впутается в историю похлеще похищения, хотя куда там хлеще?!

Сазонов посмотрел на бледное личико, усыпанное яркими веснушками, на тонкий нос с горбинкой и взлохмаченные каштановые волосы, не признающие расчески, и чуть смягчился.

«Не так уж Томка виновата, ― подумал он. ― Мужика не похищала, сама до сих пор в шоке, случайный свидетель, как и я. А что конверт пыталась найти, помочь сестре… ко мне могла б обратиться!»

Ваня словно подслушал его. Обернулся и прорычал, явно надеясь, что Маша услышит:

― На цепь! Всех троих! Каждая хороша!

Лелька вздрогнула: ну и голос! Стекла в окнах зазвенели. Как только шифер с крыши не посыпался…

Маша споткнулась и едва не упала. Помятый Василий, гремя цепью, тяжело пролетел над ее головой. Упал Епифанцеву на плечо и признательно проворковал:

― Пр-ра-авильно говор-ришь…

Появление гостей прервало выяснение отношений между пленниками. Оба замолчали с явным облегчением, они давно перешли на взаимные оскорбления, и диалог перестал быть конструктивным.

Зато Ваня, Лешка и Тамара, обнаружив вместо одного похищенного двух, впали в ступор. Тамара, не замечая, что делает, инстинктивно прижалась к широкой Лешкиной груди. Переводила огромные карие глаза с одного пленника на другого, и ее губы дрожали.

― Пленники множатся как кролики, ― грубо констатировал Ваня, внимательно осматривая идиотов, угодивших в цепкие лапки его жены.

― Как и срок, ― кивнул Лешка. ― Пять лет да пять ― уже десять.

― Математик, ― одобрил Ваня и пнул стул под Вихлястым.

Бедняга задрожал и прикрыл глаза. Угрюмый рыжий тип, широкий будто шкаф, выглядел вовсе не так безобидно как дамы. И если паяльник окажется в его лапах…

― Этот гад ограбил квартиру над нами, ― наябедничала Маша, прячась за Лельку. ― Сам признался!

― Допр-рос пер-рвой степени! ― мстительно пояснил Василий причину откровения несчастного пленника. Попугай не забыл, как только что целовал грязный пол.

― Ах ты ж… ― Маша в бессильной злости схватилась за давно остывший паяльник.

― Ой-ой-ой, как страшно, ― пискнул негодяй, повторяя недавно слышанное. ― Сер-рдце в пятки забилось, сейчас дж-жинсы замочу!

Стас захохотал: ну и птица! Даже интонацию его сохранила и голос тоже.

― Он и Наливайко, маму Светкину, по голове стукнул, ― с ненавистью поглядывая на попугая, сообщила мужу Маша. ― Она в больницу попала!

― Не уб-бил же, ― проскулил Вихлястый.

― Так что мы не ангелочков сюда привезли, ― закончила Маша свою мысль, с вызовом посматривая на Ваню. ― Никаких пяти или десяти лет за них никто не даст!

― Грамоты вам с Лелькой вручат, ― обманчиво мягким голосом сказал Лешка. ― Почетные. За образцовое похищение среди бела дня в центре города.

― Хотя бы и так! ― гордо вскинулась Маша. ― Не каждый бы сумел…

Договорить ей не дали. Ванька поднял руку и гаркнул:

― Ша! Кончай базар!

Маша испуганно присела. Тамара не стала возражать, когда Лешка приобнял ее, так она чувствовала себя защищеннее.

Ваня обернулся к Лельке и жестко распорядился:

― Заканчивай свой цирк!

Лелька послушно кивнула, выступила вперед и показала издали Стасу конверты.

― Среди Светланиных бумаг нашли. Она домой свои вещи забрала, вот и…

― Враки! ― перебил Вихлястый. ― Мы весь дом перевернули!

― Дураки потому что, ― ехидно заявила Маша. ― Пакет на ручке кухонной двери болтался, черный такой, полиэтиленовый, пошто не заглянули?

Вихлястый побагровел от гнева и пробормотал:

― На кухне?! Там же только хозяйственные…

― Ага, ― добила его Маша. ― Он как раз поверх хозяйственных и висел. На самом виду.

― Ну, черт!!!

Ваня, потеряв терпение, стукнул кулаком по столу. Тот загудел. Одна из эмалированных кастрюль с грохотом покатилась по полу.

Вихлястый зажмурился. Маша прикрыла рот обеими руками. Стас Волошин хрипло попросил:

― Покажи поближе, тут темно.

Лелька подошла и повертела конверты прямо перед носом Стаса. Волошин уверенно кивнул на розовый и сказал:

― Мой. Вон, я кофе нечаянно капнул, сбоку, внизу.

Лелька рассмотрела едва заметное размытое пятнышко в самом углу конверта и улыбнулась. Подумав, при Стасе вытащила квитанцию.

Стас отпрянул, лицо покраснело от злости. Стул под ним заскрипел, Волошин прорычал:

― Что за шутки?!

Вихлястый радостно крикнул:

― Ай, умная девка! Бандеролью отправила! Найду, всю правду скажет!

― Говорила ж, алмазы! ― счастливо заулыбалась Маша.

― Компра, ― уверенно поправил Вихлястый.

Глаза Стаса стали бешеными. Он с ненавистью покосился в сторону Рюмина и прорычал:

― Идиот, всего лишь фотография!!!

Тамара насторожилась. Они с Лелькой переглянулись. Маша возмущенно ― ей не хотелось расставаться с такой красивой версией ― воскликнула:

― Какая?

― Не твое дело.

― Нужно, поверь, ― мягко сказала Лелька.

Стас повернул голову, Лелька ответила твердым взглядом. Стас неохотно буркнул:

― Ну, девушка моя, и что?

― Ох, шутник, ― восхитился Вихлястый. ― Девушка у него там!

― Приметы? ― не обратив на Рюмина ни малейшего внимания, спросила Лелька:

― Совсем, да?

― Скажи, не пожалеешь.

― Ну, блондинка. На щеке, на правой, родинка.

― И сережка в виде полумесяца, с брильянтами?

Стас дернулся, едва не опрокинув стул. Лелька приоткрыла второй конверт и дала ему туда заглянуть.

― Эта?

― Да.

― А зачем землю рыл?! ― возмущенно закричала Маша.

Вихлястый дышал, будто на гору карабкался. Остальные озадаченно молчали.

Лелька подошла к столу. Взяла нож и решительно перепилила туго натянутую липкую ленту. Стас поморщился и принялся растирать руки.

― Нет, зачем ты ТАК искал этот чертов конверт?! ― в Машином голосе звенели слезы.

Стас с трудом встал, мышцы совершенно затекли. Он насмешливо посмотрел на зеленоглазую похитительницу и бросил, будто гвозди вбивал:

― МОЯ фотография. Личная, ясно? Никто кроме меня не должен ее видеть. ― Стас сунул конверт во внутренний карман кожаной куртки и уже мягче добавил: ― Марина и так еле согласилась сниматься, и я поклялся ― никто и никогда. Только я.

Маша всхлипнула. Ваня кивнул, уважая такую твердую позицию. Тамара взволнованно таращила глаза. Лешка улыбался.

― Будь ты проклят со своей фотографией, ― прохрипел Вихлястый. ― Заварил кашу!

Маша топнула ногой и обернулась к Лельке:

― Так он ЭТО искал?

― Да. Не желал, чтоб снимок попал в чужие руки.

― Но почему?!

Лелька помялась. Покосилась на невозмутимое лицо пленника и шепнула:

― Дама в легком неглиже.

Вихлястый истерично захохотал.

Стас кончил массировать ноги. Выпрямился, кивнул на недавнего товарища по несчастью и вкрадчиво произнес:

― Вы ж его мне уступите?

― Но… ― Лелька беспомощно пожала плечами.

― Клянусь, останется жив, если…

― Благор-разумие, и еще р-раз благор-разумие, ― напомнил о себе притихший было Василий.

― Вот именно, ― не стал возражать Стас и вытащил из кармана сотовый.

Они стояли на крыльце и смотрели, как от дачи отъезжают два джипа с тонированными стеклами.

― Крыса очкастая и не сопротивлялась, ― пробормотала Маша. ― Рыльце-то в пушку!

― И шеф скорее всего не при чем, ― заметила Лелька. ― Наверняка Рюмин хотел продать «компромат» конкурентам.

― Аналитическое мышление, ― иронически буркнул Лешка. ― Что ж ты, милая, с ним столько дров-то наломала?

― Все неплохо кончилось, ― робко пролепетала под его рукой Тамара, защищая сестру.

― Неплохо? ― Лешка артистично приподнял правую бровь, Тамара покраснела.

Ваня покосился на часы: рабочий день накрылся медным тазом, и виновные должны за это ответить.

― Теперь, дамы, поговорим с вами, ― сурово посмотрел он на виновниц переполоха. – Впрочем, ваше право, ― он кивнул Лельке, ― предпочесть беседу с мужем!

Тамара поймала ненавидящий Машкин взгляд и трусливо шмыгнула за широкую Лешкину спину.