Василий Клюкин - Коллектив Майнд

Айзек по-дружески положил Пьеру руку на плечо и твердым командным голосом произнес:

– Мы оба с тобой выйдем отсюда тупыми баранами, без стыда и эмоций. И тебе будет совершенно все равно, кого ты любил и чего стеснялся. Терять нам нечего.

– Я так не думаю.

– Покажи, не ломайся.

Пьер нехотя достал портмоне и протянул Айзеку. Айзек раскрыл. Несколько мелких купюр, документы на скутер и слегка помятая фотография: Пьер за руку с черноволосой девушкой. Миловидной, но далеко не красавицей. Судя по всему, фотографии было лет пять, может чуть меньше.

– Как ее зовут?

– Шанталь.

– Шанталь…

Протест. Протест от того, что происходит, протест от того парадокса, что он здесь оказался, точил и вырывался из Айзека. Ему хотелось все отменить, чтобы все было не так, по-другому. Он не хотел идти сюда, и мысль не пустить, отговорить Пьера от сдачи энергии, с огромной силой разрасталась, заполоняя все, из чего Айзек состоял. Его можно спасти! Мозги Айзека бешено закрутились. Ему хотелось подобрать такие слова, такие убедительные, чтобы остановить парня. Ему-то это зачем? Что за бред вбил в себе в голову этот вчерашний тинэйджер? Сразу вспомнился Паскаль, сдавший креатив из-за любви. Айзек постарался успокоиться, чтобы быть убедительным.

Он почувствовал себя переговорщиком, стоящим на крыше и ведущим разговор с подростком на краю карниза десятиэтажки. Он знал только, что задача – спасти, и надеялся на интуицию, жажду жизни и свое дикое желание сделать это!

Додумать он не успел.

Часть первая. Глава пятая

Всеобщее внимание привлек бомж, который вдруг вскочил, достал крест и громогласно провозгласил!

– Да прибудет с нами Господь!

Его пакет полетел в центр зала, второй – за стойку ресепшн. Через секунду раздался громкий взрыв, потом второй, третий, еще. Резко повалил дым.

Айзек инстинктивно прикрыл голову. Впрочем, огня и осколков от взрывов не было. Помещение быстро заполнилось густым дымом. Никакой боли Айзек не почувствовал, ударной волны тоже. Только громкий хлопок, а едкая взвесь оказалась не совсем дымом – это был довольно вонючий белый газ, едкий. Айзек узнал этот запах из детства, газ, который фермеры активно применяли для травли насекомых на своих полях.

  Айзек чихнул раз, еще. Посетители чихали один за другим. Перед лицом Айзека промелькнуло перекошенное от страха лицо девушки, сотрудницы агентства.

  Айзек услышал визг пожилой женщины, донора. Завизжали еще несколько голосов. Повернув голову, он видел Пьера, тоже невредимого, потрясенно переводящего взгляд с задымленного зала на Айзека и обратно.

  В его глазах читался изумленный вопрос: «Это все по-настоящему?»

  Раздался еще один взрыв. Заработала система пожаротушения, отовсюду с потолка полилась вода и завыла сирена. На Айзека накатилась волна страха, безумного, жуткого ужаса. Он осознал, что это еще не конец и случиться может все, что угодно. Началась паника. Кроме газа опять никаких осколков, ни взрывной волны. Айзек был цел, ничего не болело. Но испуг, что дальше еще что-то случится, налетел со страшной силой. Ничего не было видно, от едкого газа из глаз текли слезы. Сверху лилась вода. Айзек утратил способность соображать трезво.

  – Где ваш главный компьютер? Где вы храните сердце этого дьявола? – громко орал террорист, надевая респиратор.

Айзека это немного отрезвило и заставило сосредоточиться. Он аккуратно сполз с кресла на пол и на коленках двинул в ту сторону, где была дверь.

  – Быстрее, а не то я ее убью!

Снова взвизгнула какая-то женщина. Слышно было, как тяжело дышит старик. Вода прибила газ, воздух понемногу начал рассеиваться. Айзек испугался, что террорист его заметит, опасливо озирался и быстро на коленках передвигался в сторону выхода.

  – Спрашиваю в последний раз! И никому не двигаться! – террорист злобно глянул на Айзека.

Айзек замер. Он не понимал, что надо делать, есть ли у террориста сообщники, открыта ли дверь.

  В центре зала, сразу за деревянной стойкой он видел того, кого принял за бомжа. Тот обхватил одной рукой ресепшионистку за горло, а другой рукой что-то приставил к ее спине.

  Охранник, все еще стоявший на ногах, явно не решался подойти ближе. С одной стороны, пистолету у бомжа вроде неоткуда было взяться, рамка на входе бы зазвенела. С другой стороны, видеть, что в руке террориста, что он приставил к спине женщины, охранник не мог и на всякий случай не рисковал. Да и не хотел рисковать. Да и не факт, что ход мыслей Айзека отражал то, что действительно думал охранник.

  – Отпустите ее, – неожиданно заговорил старик, – Она – женщина, клерк, вряд ли что-то знает.

  Известна фраза, что опыт приходит с годами. Но только теперь впервые воочию Айзек увидел и понял, что это значит.

  – Я отставной офицер, – старик старался говорить твердым и спокойным голосом, хотя от газа дышал тяжело, – Что вы хотите?

  – Я хочу уничтожить эту дьявольскую машину, я хочу вырвать ее дьявольское сердце!

  «Мда, – понял Айзек. – Очередной религиозный фанатик, да еще к тому же похоже реально сумасшедший». Айзек потихоньку приходил в себя, паника отступала. По телевизору иногда рассказывали про нападения на Агентство. Но это было редко, и по телевизору ты смотришь одно, не думая о том, что с тобой реально может случиться то же самое по-настоящему.

  Старик встал со стула и командным голосом спросил женщину:

  – Где у вас центральный компьютер?

– Т-т-та-там, – заикающимся от слез голосом выдавила женщина и махнула рукой в сторону белого компьютера, стоявшего в отдельной комнате, отгороженной от общего зала стеклянной стеной.

Террорист оттолкнул женщину и в два шага допрыгнул до кабинета, распахнул дверь, поднял компьютер над головой и с силой шарахнул об пол.

Охранник все еще стоял как вкопанный. Старик рявкнул:

– Все на пол, прикройте головы!!!

От такой воли, такого мощного приказа на пол беспрекословно рухнули все, даже охранник.

Бомж продолжал крушить в кабинете компьютер, остервенело вырывая провода и разные детали, раздавался скрежет и звук лопающейся пластмассы. Сквозь этот шум с улицы доносился вой сирен и отрывистые голоса. Полицейские! Айзек вспомнил, что участок находился буквально в ста метрах.

Айзек хотел было успокоить перепуганную женщину, чуть привстал, и в эту секунду в зал ворвались полицейские. Айзека ударом по голове сбили с ног, и он потерял сознание.

Часть первая. Глава шестая

Айзек включился не сразу. Голова гудела и кружилась, чуть подташнивало. Его куда-то тащили, сильно выкрутив руки. Он был в наручниках. Машина, полицейский участок, громко хлопнула железная решетка. Окончательно Айзек пришел в себя только в камере, куда его втолкнули, особо не церемонясь. «Ничего, – устало подумал он, – Разберутся». И медленно сел на железную кровать. Его все еще немного мутило, он закрыл глаза и моментально вырубился.

Ему снилась война. Большая война. Он не знал, кто с кем воюет, почему, но видел атомный взрыв. Целые кварталы полыхали. Как в голливудском фильме "Войне миров" по Герберту Уэллсу. Он видел много разных городов, без названия, и только про один знал, что это был Париж. В ярком оранжево-желтом огне. Айзек рассматривал высоченный пожар с расстояния километров тридцати с какой-то холма, ничего толком не было видно, но точно знал, что это Париж.  Айзек зачарованно смотрел на страшное зрелище, вдруг подъехали солдаты, человек шесть или восемь. Они его не видели.

Страха не было – он спокойно разрядил обойму в первых двух, схватил автомат и убил остальных. Сделал это абсолютно хладнокровно, быстро и без заминок, с легким расстройством, что патроны, ярко-синие, которые он отчетливо видел, летят как-то медленно. Темнота. Картинка пропала. Айзек находился между сном и пробуждением и даже начал пытаться анализировать свое сновидение, по-прежнему не просыпаясь:

– В жизни я близко не способен на убийство, но во сне я убивал не в первый раз... Мда… Что можно сказать о жизни человека, во сне которого горят города, идут войны и падают самолеты?... Почему я во сне хладнокровный убийца?... Сны приходят часто. То я на вечеринке в своей первой квартире с одноклассниками, то летаю на воздушном шаре и вертолете, то падаю в самолете, хожу по льду или бегу от полиции или от маньяка… Какой в этом заложен смысл?... Кенийскому жителю вряд ли снится Париж или лед, то, что он никогда не видел... Может сны — это параллельная жизнь или мне снится исковерканное отражение моих мыслей, воспоминаний, эмоций, чего? …или действительно параллельная жизнь? ... Мы же ни хрена не знаем, ни о человеке, ни о вселенной, только лишь наши догадки. Догадки неандертальца о северном сиянии…

Кто-то настойчиво толкал в бок, и Айзек окончательно очнулся. Хотелось сказать: оставь меня, отвали, я устал и хочу спать. В голове была какая-то тянучка, в мысли въелась и поселилась тяжесть. Но назойливый сосед не унимался. Сонливость в глазах постепенно рассеялась, и Айзек узнал его. Он был там, в агентстве, это тот самый фанатик-террорист.