Девочка-свеча - Софья Леонидовна Прокофьева

Словно загадочный сон исходил от королевы Эрилайды, потому что скоро все, кто был во дворце, погрузились в тяжёлое непробудное забытьё. Болтливые служанки, няньки, конюхи возле задремавших лошадей. Уснул кузнец, зажав щипцами остывающую подкову. Мухи посыпались в сладкий пирог. Поварёнок хотел взмахнуть полотенцем, но свалился на пол в глубоком сне. Бабочки упали на цветы, пчёлы забылись, не долетев до ульев.

Только один раз королева подняла голову и открыла полные ужаса глаза. Над ней наклонился огромный полупрозрачный зверь с разинутой кровавой пастью.

Но тут же веки королевы отяжелели, она тихо вздохнула и снова опустила голову на скрещённые руки.

Так прошёл этот страшный день.

Поздно ночью к дворцовой ограде, увитой бледными розами, подошёл Зелёный Горбун. Он расстегнул свой бархатный камзол и снял с цепочки висевший на его скрюченной шее медный ключ причудливой формы. Он открыл им литые ворота и вошёл в туманный росистый сад.

Медленно стал он подниматься по лестнице. Какая мёртвая тишина, какой застывший мрак повсюду! Похоже, и ветер уснул, ни один листок не шелохнётся.

Но казалось, Зелёный Горбун видит в темноте, как кошка.

Он остановился возле королевы Эрилайды, неподвижно лежащей среди цветов и обеими руками обнимающей крест.

Он тронул королеву кончиком башмака, но она не пошевелилась.

– Крепок же твой сон, красавица Эрилайда, и с каждым часом он станет ещё крепче. Ты жила радостью и любовью, но всё кончилось и исчезло, растаяло и уже не вернётся. И потому пройдёт ещё немного времени, и ты превратишься в холодный, бездушный мрамор, не знающий ни снов, ни воспоминаний. Каменными станут твои придворные, слуги и даже цветы на могиле. Что ж, прощай, королева! У меня теперь другие дела и заботы…

Вдруг по смертельно бледной щеке королевы скатилась живая тёплая слеза.

– Проклятье! – прошептал Зелёный Горбун. – Даже моё могучее колдовство не может погасить в твоём застывшем сердце любовь к ребёнку.

Зелёный Горбун резко повернулся и стал спускаться вниз по лестнице. Зловеще прозвучал его голос в застывшей тишине:

И тотчас исчезли бледные нежные розы, сплошь обвивавшие стену. Послышался леденящий душу звериный вой. Тени зашевелились, взметнулись вверх. Дикий виноград, покрытый чёрными ядовитыми шипами, обвил всю ограду. Он тянулся всё выше, цепляясь колючками за призрачные лапы зверя, за туманную шерсть, переходящую в тучу.

Зелёный Горбун с довольным видом оглядел ограду, затем накрепко запер ворота.

– Теперь никто никогда не войдёт сюда. Спи мраморным сном, королева Эрилайда. Я разыщу твою дочь и убью её. До тех пор не знать мне покоя…

Как медленно тянется время для тех, кто несчастен и одинок.

Зима – это тяжёлые охапки хвороста и дров, чтобы растопить печь. Даже в мороз вспотеешь, пока дотащишься до дома. Лето – тяжёлые деревянные бадьи с водой, туда-сюда, туда-сюда, от колодца к дому.

– Ишь уселась, ленивая девчонка, – ворчала тётушка Кошмар, стоило только маленькой Соль присесть хоть на минутку. – Тебе бы только отдыхать да бездельничать, мерзавка!

Но хуже всего было другое. С тех пор как умер добрый король Эрилайд, а дворцовая стена заросла отравленными шипами, полными змеиного яда, всё в городе пришло в упадок.

Богатые люди разъехались кто куда. Мельница остановилась. Пекарь уже не пёк вкусных булочек с маком и изюмом. Кузнецу больше никто не заказывал чугунных оград для палисадников. Кружевница Миэль, пригорюнившись, скучала у окна. Кому теперь были нужны её тонкие, как паутинка, кружева? Швейцары сидели у опустевших дверей на шатких табуретках, зажав ладони между колен. Уныние, как густой туман, опустилось на город.

Только по вечерам слуги Зелёного Горбуна незаметно скользили от дома к дому, расспрашивая всех и каждого, не видел ли кто, случайно, маленькую принцессу с золотыми волосами?

И, конечно же, никто не обращал внимания на тощую чумазую оборвашку в драных чулках с немытыми, нечёсаными волосами невесть какого цвета.

Однажды летним днём тётушка Кошмар послала Соль в лес за земляникой.

Ягоды ещё не поспели. Бродя по поляне, Соль еле отыскала на припёке несколько ягод, розовых с одного бока.

Посреди поляны, вдалеке от леса, одиноко высился старый дуб. Стоял он, растопырив могучие ветви, словно сердясь и скучая.

Соль присела у корней, прислонившись спиной к корявому стволу. Она знала, что дома ждёт её грубая брань, а то и порка за пустую корзинку. Плеть висела на гвоздике за дверью.

И вдруг, не выдержав, девочка обхватила ствол дуба руками, прижалась щекой к шершавой коре, и слёзы брызнули из её глаз.

– Ну вот, расхныкалась! – вдруг услышала Соль ворчливый шелестящий голос. – Только этого не хватало.

Соль вне себя от изумленья вскочила на ноги.

– Это ты? Это ты говоришь?

– А то кто же ещё, по-твоему? – сердито зашелестели листья. – Конечно, я, Дуб с Плохим Характером. Вот постой так один-одинёшенек лет сто, а то и больше, и не такому научишься!

– А я вижу хорошее глубокое дупло, – робко сказала Соль. – Там, наверно, тепло и уютно. Поселите там парочку белок, и вам будет не так одиноко.

– Белки живут семьями в лесу, – ворчливо возразил Дуб. – Уж как я их завлекал, заманивал. «Нет, – говорят, – не хотим жить на голом месте, посреди поля».

– Ох, постойте, господин Дуб! – радостно воскликнула Соль, хотя тут же поняла, что несёт сущую чушь. Ведь, конечно же, Дуб никуда не может ни уйти, ни убежать. – Я знаю белку, которую прогнала её тётушка из родного дупла. И только за то, что у неё и зимой и летом серебристая шкурка. Вы ведь знаете, у всех белок летом шкурки становятся рыжими. А Серебрянка, так её зовут, всю жизнь мечтает иметь своё дупло.

Не прошло и часа, как Серебрянка водворилась в своём новом жилище. Белка благодарно поцеловала Соль в лоб, а Дуб положил ветку девочке на плечо.

– Теперь вы не будете так одиноки, господин Дуб. – Соль ласково погладила Дуб по жёсткой коре.

Вдруг Дуб тревожно качнул верхушкой.

– Ну-ка, девочка, быстро спрячься в траве, – строго приказал он. – Поторопись! А ты, Серебрянка, не высовывайся из дупла, пока я не разрешу. Сюда идёт человек, с которым мне хотелось бы поговорить по душам.

И правда, по пыльной дороге