Mirror - Unknown

Лара и Эмма обменялись взглядами.

– Что? – спросила я.

– Дорогая, но ты же больше не девственница, да?

– Да, но дело не в этом, – ответила я, активно жестикулируя руками. – Мне кажется, я приняла свою девственность, когда ее не стало. Боже мой, я чувствую себя революционеркой.

– Элли, с тобой точно все в порядке?

– Да, все хорошо, вернее потрясающе! Я вдруг поняла, что в девственности нет ничего плохого. Да, в меня никто не входил, и что с того? Я могла бы сделать это с пластиковым членом. И кому какая разница? С каких пор всех волнует состояние моей плевы? Если меня судят по цвету кожи, то это расизм или фашизм, тогда почему не ввести нечто подобное и к девственности?

– Ты уверена, что ты понимаешь, что такое фашизм?

– Ты же учишься на юридическом, ты должна понять, о чем я сейчас говорю. Так что, вы со мной согласны?

– Конечно согласны, – сказала Эмма, – Именно об этом мы тебе и говорили. И знаешь что? Почему меня должны осуждать, только потому, что я занималась сексом? Да кто вообще в праве определят шлюха я или нет, если в моей вагине побывало более 30 членом? Никто!

Глаза Лары немного расширились от услышанной цифры, но она присоединилась к нашим возражениям.

– Верно. И кого вообще должно волновать, что мне нравится заниматься сексом с эмоционально нестабильным парнем, который не хочет быть со мной в отношениях? Ведь я тоже не хочу отношений с ним. Мне нравится заниматься с ним сексом, и в этом нет ничего предосудительного. Мне не нужен парень. Я хочу постоянного, ни к чему не обязывающего секса с Джезом. И знаешь, а пошло оно все! Если ты, наконец, смирилась со своей девственностью, я перестану притворяться, что хочу чего-то большего от Джеза. Признаю, мне нравится наша договоренность. Она просто идеальна.

– А знаете что? – добавила я, улыбаясь во все лицо. – Мне все равно, что я была 21-летней девственницей. Я была не наркоманкой, ни психопаткой, я была девственницей! И мне плевать, если Ханна узнала, что Джек был у меня первым. Да я была девственницей и что с того? И мне все равно, если она начнет распускать сплетни.

– Точно, – согласилась Эмма. – Тем более это не такая уж интересная новость. Эмма, без обид. Об этом уже через пять минут забудут. Тем более после выпуска мы больше ни с кем не увидимся.

– Ты абсолютно права. Конечно, будет немного неловко, если люди начнут вслух обсуждать эту тему, но вскоре они обо всем забудут. Но пока я буду с ними встречаться, я пойму, какая я привлекательная и научусь любить себя за то, какая я есть. Мне не обязательно выглядеть как Анжелина Джоли, чтобы заняться сексом.

Эмма недовольно нахмурила брови.

– Ладно, я не просто привлекательная, я чертовски сексуальная, как и вы.

Девчонки засмеялись и подняли свои бокалы.

– За Элли и ее волосатый лобок, – закричала Эмма, и мы чокнулись бокалами.

Я оставила держать бокал в воздухе. – За мое будущее. За девушку, которой поебать на состояние ее лобковых волос, плевы или пережитые ею унижения. За мою вагину.

Глава 32

Лобок и Предубеждение

А вот и обещанная статья о лобковых волосах. Вместо того, чтобы нам обеим делиться своими историями, ЭМ почтительно поклонилась и удалилась, ссылаясь на то, что волосы на ее теле светлые и не требуют тщательного ухода. Так что, ЭК предстоит долгий рассказ о ее огромных зарослях, и долгом пути к принятию себя ниже пояса. Надеюсь, это кому-нибудь поможет.

ЭК: Первый раз, когда я показала парню свою вагину он рассмеялся. Нам обоим было по 17 лет, и я страшилась такой же реакции на протяжении четырех лет. Мне было 21, когда я решила побороть свои страхи, и вновь раздеться перед мужчиной. Но и тот засмеялся.

У меня вполне обычная вагина, у нее нет никаких отклонений. Однако, оба мужчины нашли ее смешной, хотя скорее не ее, а мою интимную стрижку.

Парень №1 увидел меня в естественном виде. Они были длинные и волнистые. Я ничего не делала, чтобы проредить свои нижние заросли, и он посчитал это уморительным. НО как бы сильно он не смеялся, он все еще хотел, чтобы я приласкала его. К чему я это говорю: может, мой лобок и выглядел как маленький мохнатый зверек, но парень хотел получить от меня минет.

Парень №2 увидел у меня бразильскую депиляцию в форме усов Гитлера. (Предупреждение: депиляция «Плэйбой» рекламируется как вид бразильской депиляции, но выглядит она совершенно иначе. Обычная депиляция подразумевает, что у вас остается тонкая полоска волос вдоль. После «Плэйбой» у вас останется полоска поперек, очень смахивающая на усы Гитлера на лобке). Он сказал: «Я всегда думал, ты девушка, предпочитающая все в естественном виде». Но его пах был аккуратно выбрит.

Я позволила их реакции повлиять на меня. Меня беспокоило мнение мужчин, относительно внешнего вида моей вагины, именно поэтому я провела часы за бритьем, стрижкой, депиляцией и выщипыванием моих лобковых волос. Однажды, во время бриться я едва не порезала себе клитор. На моем лобке остались красные пятна от вросших волос.

Именно поэтому я решила покончить со своими страданиями. Я больше не намерена избавляться от растительности там внизу, ведь они задуманы природой, чтобы защищать наши гениталии от грязи.

Отныне, я буду делать с ними то, что захочу. Я буду укорачивать их, но не намерена соблюдать линию бикини. И знаете почему? Потому что я бережно отношусь к своему лобку. Я не хочу порезаться во время бриться, или получать ожоги на коже от крема для депиляции, который не действует на мои жесткие волосы. Я не хочу лежать полуголой в салоне и испытывать адскую боль. Мне плевать, что скажет мой следующий парень, и уж тем более я не хочу поддерживать общественное мнение, что у женщин не должно быть волос на теле. Но ОНИ У НАС ЕСТЬ.

Я нажала «опубликовать» и счастливо ждала, когда сайт переключится на главную страницу влога. У нас было 750 подписчиков. Прошлый месяц был ужасным, но мы с Эммой нашли утешение в нашем детище, и хотели продолжать рассказывать миру о наших вагинах.

Большинство комментарием были негативными. Очевидно, наши статьи были глупыми и бессмысленными. Но на десять ненавистников всегда находилась одна девушка, говорящая нам спасибо. Это и побуждало нас продолжать.

Джек прислал несколько сообщений, извиняясь за свое поведение, но я не ответила ни на одно из них. Он понял намек и оставил меня в покое. Мне было больно, и только потому, что это задело мою гордость. Мне потребовалось 4 недели, чтобы я, наконец, смирилась со случившимся. Я написала ручкой на левой руке «Я его забыла», как напоминание. Я сменила его имя в телефоне на «Не отвечай, вспомни о Луизе». Мне становилось грустно о мысли от мысли о бразильской модели (я нашла ее страницу на «Фэйсбуке»). Я не могла с ней конкурировать.

Взяв себя в руки, я направила всю свою энергию на сдачу выпускных экзаменов и ведение влога с Эммой. Была забавно, как легко я смогла сосредоточиться на работе, когда меня не беспокоил кризис относительно моей девственности.

Я пока так и не получила ответа из фирм по поводу стажировок, поэтому я продолжала рассылать свое резюме. Долго думая, я все же решила включить в резюме ссылку на мой блог. Я не знала, повлияет ли это на их решение, если учесть в какие серьезные издания я старалась попасть, но это покажет меня с новой стороны.

В тоже время Пол продолжал трахаться с Влади, постепенно сокращая количество презервативов в подаренной мной огромной коробке. Лара ходила на занятие, у них состоялся Весенний Бал, гламурное мероприятие, смысл которого я так и не поняла. В скором времени она переедет ко мне. Я проведу лето со своими подружками, окончательно забыв Джека. Его имя больше не упоминалось на страницах моего дневника.

У меня осталось только одно незаконченное дело. Мне нужно было сходить на прием к доктору Бауэрсу.

Именно поэтому, после выставления последней записи в блоке, я выключила свой ноутбук, взяла кожаную куртку, солнечные очки, и пошла на встречу со своими страхами. Я собиралась изменить запись в своей карточке с «девственности» на «сексуально активную женщину». Впереди меня ждало будущее счастливой шлюшки, и мне не терпелось сообщить об этом врачу.

***

Я сидела в приемной врача, в ожидании, когда на экране загорится мое имя. Меня немного трясло, но я объясняло это работающим кондиционером. Мои голые ноги, которые на улице смотрелись весьма загорелыми, выглядели бледными в свете люминесцентных ламп. От холода у меня встали дыбом несколько пропущенных после бритья волосков на ноге.

Я свела ноги вместе, прикрывая колени белым сарафаном. Приемная была практически пуста, ведь многие после сдачи экзаменов разъехались по домам, или были заняты поиском работы.

На экране телевизора появилась надпись: Мисс Элли Колстакис, пожалуйста, пройдите в кабинет Доктора Бауэрса.

Я послушно встала.

– Входите, – сказал знакомый голос.