air - Unknown

– Мне просто нужно… – начинаю я, но он подталкивает меня встать.

– Иди-иди. В фанфик, который я читаю, только что добавили новые главы, так что мне есть чем заняться, – говорит он и начинает что-то читать в своем телефоне.

Спиной ощущаю его взгляд, когда иду через весь бар и останавливаюсь перед Анселем и Миа у стойки.

– Перри, – начинает говорить Ансель. – Я…

– Дам вам пару минут, – перебивает его Миа и начинает уходить.

– Нет… Пожалуйста, я хочу извиниться.

Она отмахивается от меня, давая понять, что в этом нет надобности, но я все равно продолжаю:

– Нет, знаю, мы говорили по телефону, но этого не достаточно. Я тогда была потрясена случившимся, а когда увидела тебя… – говорю я со смешком, – думаю, я совсем потеряла голову. После этого я чувствовала себя ужасно – когда остыла и хорошенько обо всем подумала. Я прощу прощения.

Миа на мгновение закрывает глаза, а потом делает шаг ко мне и обнимает. Обняв ее в ответ, я чувствую, какая она хрупкая, и от этого мне становится еще хуже. Она кажется такой маленькой, словно я могла бы ее сломать силой своего гнева.

– Тебе не за что извиняться, – отвечает она. – Я серьезно. Уверена, все мы – и я в том числе – наверняка отреагировали бы так же, – посмотрев на Анселя, она слегка морщится.

Знаю, это, должно быть, трудно для нее: сказать, что мое поведение хоть в какой-то мере оправданно, ведь тогда значительная часть вины перекладывается на Анселя. Ее мужа, между прочим. Она, конечно, права, но это все равно не оправдывает те мои слова.

– Поговорите, – тихо говорит Миа, – а я буду поблизости, если понадоблюсь. Ладно?

Ансель кивает и, нехотя отпустив ее руку, поворачивается ко мне.

– Я… – начинает он по-французски, перестав ерошить волосы. Этот жест такой знакомый, что крохотная область в моей груди ноет. – Я столько раз обдумывал, что тебе скажу, если появится такой шанс, но сейчас… в голове совершенно пусто.

Я его прекрасно понимаю.

– Давай сядем? – предлагаю я и показываю на небольшой свободный столик в углу.

Ансель кивком пропускает меня вперед, и я слышу его шаги позади себя.

– Не могу поверить, что мы сейчас разговариваем, – как только мы сели напротив друг друга, говорю я. – Я никогда бы не подумала…

– Знаю. Немного странно, если честно. Видеть тебя здесь.

– Это все Миа, – проведя пальцем по царапине на глянцевой поверхности стола, отвечаю я. – Она хочет, чтобы ты был счастлив, и знает, что тебя это беспокоит. Она все это и спланировала.

– Она только что сказала мне, – говорит он.

– Она потрясающая, Ансель.

– Да, – соглашается он. – Мне сильно повезло, что она простила меня за все, что я скрывал.

– Например, меня.

Покачав головой, Ансель подается вперед и облокачивается на стол.

– Например, тебя, да. Я… То, как я поступил, было несправедливо по отношению к вам обеим. Могу только представить, как для тебя все это выглядело: понять, что все закончилось, и услышать, что я женился, а она живет в когда-то нашей квартире. Наверное, ты была ошарашена. Потом увидела ее на вечеринке у Кристофа и Мари. Мне стоило быть честным по отношению к вам обеим… Я у тебя в долгу, Перри. После всего, что нас связывало, мне стоило бы лучше обойтись с тобой. Я много думал об этом в последние месяцы.

– Спасибо, – отвечаю я. – Думаю, отчасти мне было необходимо услышать это от тебя, – повертев подставку под стакан, я продолжаю: – Ты прав, это было тяжело и больно, и да, тебе нужно было рассказать ей обо мне, Ансель. Как и мне о ней, прежде чем я узнала от кого-то еще. Я не буду делать вид, будто произошедшее не болезненно, но… ты разлюбил меня и в этом не виноват.

Делаю паузу, чтобы вдохнуть и под окружающий шум подумать, что еще я хочу сказать.

– Потребовалось время понять, что в то короткое время, когда мы были влюблены друг в друга, мне было тяжело осознать разницу между тем, какие отношения у нас были на самом деле, и тем, какими мне хотелось их видеть. Сейчас-то я это понимаю. И понимаю, что просить тебя остаться со мной было эгоистично. Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы мы оба были счастливы.

– И я этого хочу, – отвечает он.

Ансель тянется ко мне через стол и берет мои руки в свои, и, к моему величайшему облегчению, это ощущается точно так же, когда то же самое сделал Оливер.

Как прикосновение друга.

НеДжо

Пока Перри отошла, я слушаю, как Лола с Харлоу сокрушаются по поводу отъезда Лондон и Люка. Все расстроены, что они уедут в Беркли, но блин, неужели залив Сан-Франциско теперь обнесен новой Берлинской Стеной? Или Люк с Лондон прекратят свое существование, если окажутся на расстоянии нескольких часов езды на машине? Я пытаюсь втолковать всем, что переехавшие друзья – это повод чаще путешествовать, но никто меня не слушает, так что я открываю видео, которые мне прислал Дэниел.

Наконец они замолкают, и я чувствую, как с любопытством прислушиваются к лаю, доносящемуся из моего телефона.

– Что за хрень там у тебя, Джо? – интересуется Оливер.

– Собаки танцуют брейк.

Тут они перестают сопротивляться и все вместе – Лола, Оливер, Харлоу и Финн – толпятся за моей спиной, чтобы тоже посмотреть. Интернет завораживает, это точно.

Но когда Перри направляется назад к нашему столику, под действием какого-то странного инстинкта я поднимаю голову и встречаюсь с ней взглядом. Возможно, конечно, я просто заметил ее периферийным зрением, но это больше похоже на какой-то неслышный гул, благодаря которому я ощущаю ее присутствие. В последнее время я все реже и реже чувствовал эту мгновенную связь с людьми – как будто души сцепились вместе, прежде чем это доходит до мозга – и начал забывать, насколько это приятно.

Когда она улыбается, видны зубы, белые и неидеальные. Ее резцы заостренные, а один передний зуб слегка заходит на другой, но от этого она выглядит еще милее. Я киваю сам себе, придумав новую теорию: люди с неидеальными зубами не парятся по мелочам.

А когда она подходит ближе, кажется, будто, поразмышляв о чем-то, на нее снизошло какое-то откровение.

У нее по-прежнему этот огонь в глазах – тот, который вспыхивает всякий раз, когда она моргает – но при этом она светится спокойствием. Вокруг ее лица, шеи и плеч словно какое-то свечение.

Отпихнув Оливера, я похлопываю по месту на диване рядом с собой. Он посмеивается, ну и хуй с ним. Если она здесь всего на несколько дней, почему бы не пойти ва-банк в надежде, что и ей нравится быть рядом со мной?

Когда Лола с Оливером встают, чтобы освободить место, Перри садится рядом со мной, нечаянно стукнув мое плечо своим.

– Привет, – с улыбкой говорит она.

– Привет.

Краем глаза замечаю, как Харлоу с Финном обменялись любопытными взглядами, но мне плевать, и я на них даже не смотрю. Помимо желания поинтересоваться, как все прошло с Анселем, меня так и подмывает спросить у Перри все, что обычно хочу знать, например:

- что самое пугающее она делала в своей жизни;

- какой день она может называть худшим;

- кто ее любимый музыкант;

- какую самую плохую книгу она заставила себя дочитать.

Но сейчас испытываю странное чувствую, что эти вопросы порядком устарели. Когда дело касалось большинства других женщин, я просто хотел услышать их истории. Чтобы они поведали мне свои безумные секреты. Это потому, что мне было скучно? Кто знает. Но сейчас я полнее понимаю смысл слова «восхищение», ускользающий раньше. Она меня не смешит и не забавляет возможными безумствами. Меня тянет к ней, но я не тороплюсь развернуть упаковку.

Не открывайся мне сразу. Дай мне насладиться тобой нюанс за нюансом.

– Все в порядке? – тихо спрашиваю я, кивком показывая в сторону Анселя, который с Миа заказывает напитки у стойки, после чего они вдвоем идут к нашему столику.

Перри кивает.

– Да, все хорошо, – закрыв глаза, она делает глубокий вдох, и от того, что это у нее выходит без какого-либо напряжения или смущения, мне хочется наклониться и поцеловать ее под челюстью, туда, где бьется пульс на шее. Потом она добавляет, тихо и честно: – Наконец-то.

В ней есть необыкновенное отсутствие желания скрытничать и защищаться, что просто сбивает меня с ног снова и снова. И она совсем не такая, как я ожидал после всех рассказов о ней.

Я думал, она резкая и грубоватая. Холодная и бесчувственная. Но она другая: открытая, но не крикливая, уверенная в себе, но при этом спокойная.

Блин, под влиянием обстоятельств все мы бываем странными. Ансель не любит ее, и это хорошо. Мы не можем всем подходить. А она как призма, которую я держу на свету, чтобы найти изъяны, – уверен, у нее есть. И мне интересно, подходят ли ее изъяны моим.

Наклонившись, Оливер слегка похлопывает ее по руке и улыбается. Он ничего не говорит, только кивает и улыбается. А когда Перри кивает ему в ответ, мое чертово сердце взрывается.