Kathryn Perez - Therapy

Хейли ударяет меня в грудь, заставляя упасть обратно на грязную землю. Она вытаскивает свой телефон и фотографирует меня, пытающуюся выпрямиться. Я слышу, стук сердца в своих ушах, и сквозь меня проходит страх. Инстинкты говорят мне подняться, но я не делаю этого. Любая храбрость, которая у меня была, уже давно ушла, но по правде говоря, не думаю, что она вообще у меня была.

На этот раз я желаю быть невидимой. Я не хочу быть здесь. Сейчас я это понимаю. Я думала, если они сделают это со мной, то потеряют интерес, но подняв глаза на них, я могу отчетливо увидеть, что это только подогревает их желание

Элизабет тянется вниз, вонзая свои ногти в мою руку и дико крича на меня, когда она изо всех сил тянет меня назад.

— Поднимайся, черт подери, ты, шлюха, и давай отпор! Ты делаешь это слишком легким. Где веселье? — она смеется, оглядываясь на небольшую группу, столпившуюся вокруг нас.

Хватая меня за волосы, она поднимает правую руку и снова ударяет меня со всей силы. Я падаю на землю, обхватив себя руками. Мое лицо в нескольких дюймах от грязи и камней, и, прежде чем я успеваю вернуться в прежнее положение, ее колено вонзается мне между лопаток, прижимая меня вниз. Мое лицо сталкивается с сотнями небольших неровных камней, и рот наполняется металлическим привкусом крови.

Сдаваясь, я не борюсь с ней и не пытаюсь уйти. Я полностью отделяюсь от боли, всего унижения, и лежу там абсолютно побежденная. В данный момент унижение и стыд, которые я должна чувствовать, отсутствуют, но я знаю, они вернутся. Они всегда возвращаются. Обжигающие удары по ребрам с обеих сторон сотрясают мое тело, и я понимаю, что они меня пинают. После долгих минут боли мое тело замирает, и я слышу, как под их ногами хрустят камни.

— В следующий раз, когда будешь думать о том, чтобы трахнуть чужого парня, вспомни сегодняшний вечер, шлюха! Мы будем счастливы в любой день снова надрать твою задницу! — кричит Элизабет, затем захлопывается дверь машины. Звук колес, поднимающих грязь и гравий, наполняет воздух в тот момент, когда они заводят двигатели своих машин и набирают скорость на темном асфальтовом покрытии дороги. Под мои ногти забивается песок, когда я вонзаю пальцы в грязь. Я изо всех сил пытаюсь подняться на своих трясущихся руках, но тело сопротивляется моим усилиям. Я закашливаюсь, и боль, что охватывает меня, слишком сильная, чтобы выдержать. Позволив телу тяжело упасть обратно вниз, я закрываю глаза. Тусклый свет луны медленно исчезает, превращаясь в темноту перед моими глазами.

* * *

Мои веки пытаются приподняться, когда я слышу мягкий мужской голос. Я слышу слова, но мозг не может понять их значение. Я могу сфокусироваться только на боли, пронизывающей все мое тело, и на вкусе крови во рту. Меня обхватывают нежные руки, и мягкие пальцы убирают волосы с моего лица. Я вдыхаю сильное тепло и аромат мяты. Мои глаза не могут сфокусироваться, но даже в этом смутном состоянии огромное влияние его взгляда на меня неоспоримо. Мое тело хочет, но не реагирует на объятие.

— Эй, открой глаза. Посмотри на меня, Джессика. Я помогу тебе, хорошо? Это я — Джейс, — я слышу его шепот, когда мой разум начинает выплывать на поверхность из темноты. Он тянет меня вверх, поддерживая, когда мои колени подкашиваются. — Давай, все хорошо. Я могу позаботиться о тебе.

Я чувствую его руки под моими коленями, когда он поднимает меня в свой сильный захват. Моя голова покоится на его груди, и я ничего не могу поделать, но стону от боли из-за давления на мои ребра. Я заставляю свои глаза открыться, чтобы посмотреть на него, уставившегося на меня. Забота на его лице очевидна. Его взгляд бегает туда-сюда, и я почти могу увидеть вопрошающие мысли, когда он осматривает каждый дюйм моего лица.

— Ты сильно ранена. Мы должны сейчас же доставить тебя в госпиталь. Черт, какого дьявола тут произошло? — заявляет он.

Мои слова застревают в горле, так что я только киваю. Несмотря на замешательство от того, почему он здесь, или почему он помогает мне, я расслабляюсь в его руках, когда направляется к своему пикапу. Он опускает меня на пассажирское сиденье, осторожно усаживая меня, затем тянется к бардачку. Он вытаскивает оттуда коробку с салфетками. В подстаканнике у него есть бутылка воды, и он тянется, чтобы схватить также и ее. Он держит ее, жестом показывая взять ее.

— Вот, выпей немного воды. У меня всегда есть «Адвил» в рюкзаке, — говорит он, затем наклоняется и вытягивает его из-под сиденья. — Я всегда держу его при себе, чтобы была возможность принять после игр или тренировок, — он вынимает банку из бокового отделения, открывает крышку и вытряхивает в руку две капсулы. — Вот, возьми их. Это поможет немного с болью, пока ты не доберешься до врача.

Я протягиваю руку за ними, мои пальцы слегка задевают его ладонь. Когда мы касаемся, странная энергия струится между нами — тепло и нерешительность, смешанные с притяжением, интенсивность этого почти душит. Мои глаза устремляются вверх, чтобы встретить его, в то время как сердце бешено стучит в груди. Секунды ощущаются как часы, когда невысказанные слова без особых усилий проносятся между нами. Я забываю свои страдания и боль, все остальное исчезает, кроме нас двоих в автомобиле. Я нервно отрываюсь от его взгляда, фактически заканчивая наш «святое-дерьмо-что-это-за-черт-возьми-чувство» момент, и открываю рот, чтобы принять лекарство. Внезапно я пугаюсь, чувствуя холод напротив моей щеки, и поворачиваюсь к нему.

— Все в порядке. Я не хочу причинить тебе боль, но нам нужно привести в порядок некоторые из этих царапин, — тихо говорит он, пока осторожно счищает засохшую кровь с моего лица. — Мне жаль, Джессика. Я думаю, что знаю, кто это сделал, и я чертовски сожалею, — он раздраженно вздыхает, на мгновение отвернувшись и нахмурившись. — Когда я услышал, что был сбор на водонапорной башне, я даже представить себе не мог, что они планировали такое дерьмо. Я задержался дома и опоздал, поэтому приехал сюда, когда они все рванули вниз по дороге.

Он роняет свою голову вниз, медленно покачивая ей назад и вперед.

— Если бы я был здесь, я бы остановил их. Я почти развернулся и последовал за ними, но заметил твою машину, и у меня появилось плохое предчувствие, так что я подъехал, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, — он на минуту делает тревожную паузу. — Когда я увидел тебя на дороге, это адски напугало меня, — он делает еще один большой вдох и продолжает: — Нам нужно направиться в отделение скорой помощи, чтобы убедиться, что ничего не сломано.

Почему он переживает за меня? Никто не переживает, так почему должен он?

— Почему тебя это волнует, Джейс? Со мной это сделала твоя девушка, так почему тебя это беспокоит? — с трудом произношу я, заговорив первый раз с тех пор, как он помог мне подняться.

Он морщится от моих слов, убрав руку от моего лица. Он смотрит в сторону и его кулаки сжаты.

— Я не с ними, Джессика. Я не отношусь к людям плохо только потому, что они отличаются от других, или потому что у них херовая репутация. Я никогда не буду действовать таким образом, даже если люди вокруг меня будут так делать, — он оглядывается на меня с искренностью в глазах. — Большую часть времени Элизабет — величественная сука, но ее родители лучшие друзья моей матери, и наши отношения всегда были частью их грандиозного плана. Это просто так случилось, что наши семьи подтолкнули нас друг к другу. Как только я отправлюсь в колледж, я буду свободен, чтобы принимать свои собственные решения о том, с кем мне встречаться.

Он пристально смотрит мне в глаза:

— Я никогда не был частью чего-то, вроде этого, вне зависимости от причин. Я не знаю тебя, Джессика, или почему у тебя такой образ жизни. Я не знаю, почему ты остаешься такой закрытой, или почему такая прекрасная девушка постоянно отдается таким придуркам, как эти парни. Только ты это знаешь, но, тем не менее, это не значит, что ты хуже, или что ты заслуживаешь этого.

Он протягивает руку, нежно приподнимая мой подбородок.

— Ты стоишь большего, чем думаешь. Тебе просто нужно поверить в это, после чего все остальные тоже поверят.

Я неуверенно поднимаю руку и осторожно кладу поверх его руки. Закрывая глаза, я чувствую, как катятся слезы. В этот момент я понимаю, как я на самом деле уязвима.

4 глава

«Продолжая борьбу, ты можешь помочь другому выйти из темноты».

— Кэролайн Наороджи

Джессика

Я убедила его, что буду в порядке. Я не хочу ехать в отделение скорой помощи. Последнее, что мне нужно, это иметь дело с родителями. Отец никогда не поймет, а мама совсем расклеится и сделает все намного хуже. Я избита, мне больно, но я могу это вытерпеть.

— Ты можешь сесть за руль? — обеспокоенно спрашивает он.

Я медленно сажусь в свою машину, морщась от боли. Моя грудная клетка пульсирует, а голова раскалывается. Он наклоняется, кладет локти на мое окно, и я чувствую себя очень жалкой. Я все еще в шоке оттого, что он здесь, помогает, заботится обо мне и проявляет искреннюю заинтересованность моим самочувствием.