Смутное время. Миротворец - Кольцов Сергей

Новый рассвет. Мне его не хватало эти дни.

С трудом перебирая своими огромными лапами, к нам поднялся Оранак и выглядел он очень печально: крылья поломаны и изорваны так, что тащились тряпками, на теле золотого дракона появилось несколько кровавых следов от когтей, даже морда несла несколько отметин. Однако он шёл уверенно, ступая по уцелевшим кускам подземелья, и остановившись напротив меня, выдохнул:

— Мы выжили, драконья кровь…

— Выжили. — Эхом ответил я, посмотрев на него и слыша приближающихся людей, которых поторапливали командиры, хоть это и было бессмысленно.

— В мире было открыто шесть Врат сил, три из них закрыли люди, одни закрыли мы. Пора закрыть и остальные. — Произнёс он и, посмотрев на север, двинулся туда, где всё ещё сражались духи, пробиваясь через отступающих тварей. — Мы еще встретимся, проклятый. А тебя, незваный гость, я благодарю. Пусть и был в числе тех, кто не хотел твоего пребывания в нашем мире.

— Да, я в курсе… — махнул на него рукой Бук.

Оранак посмотрел на нас и пройдя по развалинам северной башни и стены, скрылся в мраке. Бук же, вонзив алебарду в камень, просто стёк с камня и уселся на остатки лестницы. Затем, откинувшись на камень, закрыл глаза, подставляя лицо под лучи солнца…

Мы пробыли в тишине недолго, потому что тучи, что довольно долго клубились над столицей, наконец пролились дождём, который приятно охлаждал разгорячённое схваткой тело. Да мне удалось закрыть Врата, но это было сложно, даже начал думать, что придётся использовать свою жизнь в качестве инструмента. Блекло улыбнувшись, я посмотрел на солнце, показавшее свой край на небе, и, переведя взгляд в сторону, увидел выходящих к нам Малграфа и магистра Рииса вместе с боевыми магами, которые сумели сюда прорваться.

Впрочем, рассвет — это тоже хорошо… Начинался новый день и начинался он с победы!..

Всё только начинается.

Три дня. именно столько потребовалось легионерам, чтобы завершить основную зачистку города. Однако работы на этом не закончились — расчищались дороги и улицы от завалов, провалы в земле засыпались. При этом ещё продолжались работы по уничтожению мутантов и упокоению мертвецов, которых было принято сжигать. Всё таки магический фон до сих пор лихорадило от переизбытка энергий Хаоса и Смерти, что дало благодатную почву для самопроизвольного поднятия мёртвых и изменения живого. С этим тоже пришлось сталкиваться, пусть и случаи были единичными…

Наконец, на закате третьего дня, я вышел на стену, под которой сейчас и находился военный лагерь, который, по понятным причинам, не переносили в город, и, усилив голос магией, произнёс:

— Воины! Я благодарю вас! За вашу службу, за отвагу и героизм, который вы показали перед лицом страшного врага. Благодаря вашей стальной воле и отваге мы встретили новый рассвет. — Переведя дыхание я продолжил. — Мы не забудем и тех кто пал — наших друзей и братьев, которые отдали свои жизни, чтобы мы встретили этот день. Слава павшим воинам!

— Слава! — ответили мне воины громким гулом.

— Пир приготовлен сегодня в вашу честь. Я лишь прошу сегодня обойтись без насилия. Лучше выпейте за тех, кто ушёл к духам, показав свою честь и гордость. Мы будем вспоминать этот день с гордостью и печалью. Слава легионерам! Слава воинам севера! Слава павшим!

— Слава! Слава! Слава! — Ответили мне воины и я, послав ментальную волну, только качнул головой и ушёл со стены.

Спустившись с сопровождающими меня Малграфом и Валисом Орбом, мы неспешно двинулись к центру города.

— Вы были кратки. — Заметил гроссмейстер Орб. — Жаль, что мы не успели подойти вовремя.

— Не вините себя, мне сейчас требуются верные люди. Город ещё долго будет пустовать, а мне придётся действовать быстро и решительно. Вы уже в курсе бунта герцогов?

— Да принц. — Ответил он с некоторым удовлетворением.

Валис Орб опоздал всего на один день, передовой отряд прибыл уже вчера, но это уже было поздно. Правда, поскольку большинство рыцарей было магами, их помощь пригодилась при разборе завалов, лечении раненых и сожжении мёртвых. Через пять дней должны будут подойти основные силы Ордена.

— Первое заседание большого совета после войны с Хаосом. Тебе придётся непросто. — Заметил Малграф.

— Всё будет в порядке. Аргументов у меня достаточно, а если не придём к соглашению, придётся надавить. Ведь аристократия очень не любит, когда её давят, буквально до мокрых штанов.

Гроссмейстер Орб, даже не скрываясь, весело усмехнулся, а затем отвлёкся на мысленное донесение и лишь покивал головой, чтобы отдать новые указания. Сейчас именно от рыцарей Пылающей девы зависела сохранность моей шкурки, а вот желающих убрать меня сейчас, когда я устранил угрозу Хаоса, выросло на порядок…

Ну что же, посмотрим, что мне скажет аристократия. Даже интересно будет их выслушать, хотя я понимаю, что, если слишком сильно надавлю — меня просто попытаются убрать, как слишком опасный и неконтролируемый элемент. Я их и так пугаю до дрожи в коленках, конечно, это не то, чем бы стоило гордится, но свой характер исправлять я не собираюсь.

Пока перебирал варианты речи для большого совета, наша повозка подъехала к зданию совета, которое было одним из немногих, где вообще можно было находится, однако и здесь ещё далеко не всё было безопасно — слишком уж хорошо умеет прятаться Хаос.

Выйдя из повозки, я бросил взгляд в сторону и краем глаза заметил агента тайной стражи в маскировочной одежде, замершего с арбалетом в одном из окон, контролируя обстановку. Пройдя внутрь здания, я отметил ещё нескольких агентов, которые контролировали здание. Наконец, войдя в зал собрания и пройдя через центр, поднялся на возвышение и устроился в своём кресле, что находилось на три ступени ниже трона, бывшего в единственном экземпляре, потому что в роли наследника фактически остался один, и это не я.

— Принц Эшарион, мне кажется вы поспешили занять трон наследника. — Заметил герцог Валенс. — Сейчас право на него сохранила лишь принцесса Калерия. Кроме молодой принцессы никто не имеет права занимать это место.

— Прошу прощения, забыл. — Произнес я, сдерживаясь, и просто сдвинул трон на три ступени ниже, прямо туда, где должно стоять кресло личного слуги императора, располагающегося на одном уровне с остальными герцогами. —