Луи-Себастьен Мерсье - Картины Парижа. Том II

43

Агезилай{268}, победив фригийцев, велел раздеть их и нагими выставить на продажу, а одежды сложить отдельно. Но никто не хотел их покупать, потому что они были слишком изнежены и слабы, чтобы стать хорошими рабами. Все бросились на их пожитки. Тогда Агезилай, возвысив голос, сказал своим воинам: Вот люди, с которыми вам придется сражаться, а вот добыча, которая послужит вам наградой. Когда я читаю об этом, меня пробирает дрожь. Прим. автора.

Здесь покоится (лат).

Исключают ли эти качества способность правильного суждения? Прим. автора.

Не думаю. Призываю в свидетели всех, кто хорошо изучил предмет, исследовав его так же внимательно, как я. Прим. автора.

Это — как будет угодно критику. Я старался быть правдивым, я не хотел ни льстить, ни оскорблять; трудно было итти по этой узкой тропе. Прим. автора.

Критик ко мне весьма милостив! Вы, читавшие мою книгу, скажите: может ли мое сочинение вызвать хотя бы отдаленное сравнение с такой мерзостью, как пасквиль? Зачем было упоминать это слово? Оно меня тяготит. Прим. автора.

Я сказал о Бисетре лишь несколько слов, но я еще поговорю о нем в следующих томах. Прим. автора.

Вот похвала, которая мне очень лестна; постараюсь заслужить ее и в дальнейшем. Прим. автора.

Да, отвратительное неравенство. Кто может, подумав о нем, не согласиться со мною? Прим. автора.

Я не советовал жечь Париж; прочтите главу Предположение. Автор не сумел или, вернее, не захотел меня понять. Само название главы указывает на суть дела. Зачем приписывать мне мысль, которой я не имел? Нет, я не бредил, когда писал это сочинение. Какое счастье, если бы это был бред! Прим. автора.

Иначе и не могло быть. Лишь бы мысли были правильные — вот главное. Прим. автора.

Слова иногда противоречат друг другу; факты — никогда. Если сопоставить две отдельные фразы, выхваченные из обширного сочинения, любого автора можно уличить в противоречии. Водворите фразы на их место, и к ним вернется их логика. Прим. автора.

Напыщенность — это порок стиля; но можно напыщенно защищать и добро и зло. Я не отрицал, что существуют милосердные души; но разве этим исключается наличие большего числа душ черствых, нечувствительных и разве это опровергает утверждение, что нищета — удел большинства горожан? Прим. автора.

Вот образ и выражения, которых я не употреблял. Я с удовольствием отметил, что добрые нравы нередки в среде буржуазии, и я мог после этого, не впадая в противоречие, изобразить порок, шествующий с высоко поднятым челом. И чем постыднее порок, чем обнаженнее и наглее разврат, тем дольше мне приходилось останавливаться на его изображении. Описывать контрасты не значит себе противоречить. Критики спешат торжествовать при помощи неправильных сопоставлений. Прим. автора.

Почем знать? Разве не следует предлагать их вниманию картины и мысли, которые могут произвести впечатление на их надменные души, ибо души эти, хотя и одурманены чрезмерными наслаждениями, все же не умерли для добра? Прим. автора.

Золотая середина{269} (лат.).

Я не опровергал этих писателей. Я меньше их наблюдал, но я наблюдал и высчитывал по-своему. Ниже я отвечаю на это обвинение, — единственное, основанное на фактах. Прим. автора.

Все это не имеет никакого отношения к количеству парижского населения, о котором идет в данном случае речь. Прим. автора.

Не все королевство в целом, а то, что окружает столицу на сорок льё в окружности. Узнайте, что говорят на этот счет соседние провинции. Прим. автора.

Критик несколько ошибается; пусть прочтет, что у меня написано, чтобы убедиться в этом. Прим. автора.

Вместо того чтобы ее сжечь, я увеличил ее объем втрое. Это, пожалуй, одно и то же. Прим. автора.

Я мог бы, пользуясь официальными документами и частными письмами привести в ужас сомневающихся, если бы обнародовал все дошедшие до моего сведения подробности. В этой книге я изложил только выводы из этих данных и утверждаю, что я ничего не преувеличил. Прим. автора.

За перевод латинских цитат и ряд других указаний, касающихся античной культуры, приношу глубокую благодарность Ф. А. Петровскому. Е. Г.

«Corruptio optimi pessima» — латинская поговорка: «Худшее — искажение лучшего».

Шатле — верховный суд в Париже.

Базош — старинная корпорация парижских парламентских клерков, восходящая к XIV веку.

Девица Клерон (Клер-Ипполит-Жозеф Легри-де-Латюд, по сцене Clairon, 1723 — 1802) — одна из величайших французских трагических актрис. Однажды, в самый разгар своей славы, Клерон отказалась выйти на сцену, требуя удаления нежелательной ей актрисы; спектакль пришлось отменить, а Клерон была заключена в тюрьму Фор-л’Эвек, где весело провела несколько дней, окруженная многочисленными поклонниками. Однако, вернувшись из тюрьмы, Клерон нашла свое место занятым. В 1799 году она издала свои мемуары.

Возлюбленная Танкреда — т. е. Аменаида, героиня трагедии Вольтера «Танкред» (1760).

Фор-л’Эвек — старинная тюрьма, куда заключали главным образом провинившихся актеров и неисправных должников; разрушена в 1780 году.

Дюкло играла однажды в «Горации». — Мари-Анн де-Шатонёф Дюкло (Duclos, 1670—1748), — знаменитая французская трагическая актриса. «Гораций» — трагедия Корнеля (1640).

Мадмуазель Дюмениль, Мари-Франсуаз (Dumesnil, 1711—1803) — знаменитая французская трагическая актриса.

Мадмуазель Сенваль — мадмуазель Альзиари (по сцене Sainval, род. 1742), французская трагическая актриса на амплуа королев, благородных матерей и покинутых женщин; играла в Комеди-Франсез до 1779 г., когда была уволена в результате интриг.

«Мнимый больной» — комедия Мольера (1673).

Замор — герой трагедии Вольтера «Альзира» (1735).

Превиль — см. коммент. 95 тома I.

Бризар — Жан-Батист Бризар (по сцене Brizard), знаменитый французский актер; в 1757 г. по совету Клерон и Дюмениль перешел с провинциальной сцены на столичную, где выступал с большим успехом до 1786 года.

«Полиевкт» и «Аталия». «Полиевкт» — трагедия Корнеля (1643). «Аталия» — трагедия Расина (1702).

Жанно — персонаж комедии Дорвиньи. См. коммент. 323 тома I.

Дезессар, Дени Дешане (по сцене Desessarts, 1740—1793) — французский актер, выходец из судейского сословия.

Забавный осел. В старину существовал обычай во время боя петухов, быков и собак пускать на арену осла, который забавлял публику своим растерянным видом.

Стентор — герой троянской войны, обладавший голосом сокрушительной силы. В переносном смысле — человек с зычным голосом.

Оросман, — герой трагедии Вольтера «Заира» (1732).

«Нанина» или «Побежденный предрассудок» — трехактная комедия в стихах Вольтера (1749); написана под влиянием «Памелы» Ричардсона.