Ольга МИТЮГИНА - ХРАМ МОРТИС-2. Посланница преисподней

Она звонко рассмеялась, запрокидывая голову.

— Может быть, – озорно заявила она. И добавила вредным тоном: – А может быть, и нет.

— Не понял…

— Вам предстоит длительное путешествие вместе с Ариэллой. Ты не хочешь на ней жениться, она не хочет выходить за тебя замуж… но отчего бы не провести несколько приятных ночей вместе, в результате которых может родиться бастард короны… твой наследник… От умной и красивой женщины, принцессы демонов. Разве это так плохо?

— Ты что, серьёзно? – Эет от удивления даже отстранился. Силинель села, обхватив колени руками – такая прекрасная в облаке пышных волос.

Девушка наклонила набок голову.

— Сама не знаю, – наконец с улыбкой призналась она. – Просто мы говорили о целесообразности, а это целесообразно.

— Это политика, – горько заметил Эет. – Ну хорошо, предположим… И что мне потом делать с Ариэллой? Жениться я на ней не хочу и не буду, а разлучать ребёнка с матерью…

— Ну зачем же разлучать? Ариэлла может остаться на Атариде в качестве советника по делам демонов. Не будучи супругами, вы не станете тяготиться никакими взаимными обязательствами, и ничто не испортит вашей дружбы. А общий ребёнок только укрепит её.

— А это по-дружески – так откровенно использовать женщину? – прямо спросил Эет. – Ариэлла захочет остаться, когда все демоны – кроме тех, что она сама мне подарила – покинут наш мир? Расстанется ли она с отцом, со своим народом – и ради чего? Ради положения советника по каким-то там делам? А если она уйдёт, забрав ребёнка – как я посмею остановить её?

— Эт… – нежно улыбнулась Силинель, ласково касаясь его лица. – Я же не говорю, что ты должен обманывать или принуждать Ариэллу. И уж тем более ни к чему не принуждаю тебя самого. Я просто пытаюсь объяснить, что понимаю, в чём, помимо прочего, состоит долг государя. И, если ты сочтёшь необходимым как-то договориться с Рири, я ни в коей мере не стану на тебя злиться.

Эет с изумлением и болью смотрел на эту бесконечно дорогую ему женщину – и видел такую же боль в зелёном сумраке её глаз.

Чёртова политика…

Он бережно взял в ладони руки Силинель и, поцеловав, уткнулся в них лбом.

— Я… подумаю… – выдавил он. – Времени у меня много.

— У тебя мало времени, – печально обронила она. – Завтра ты встречаешься с Владыкой демонов. Завтра ты должен назвать ему условия, на которых вернёшь Жезл Созидания.

— Уход демонов из Невенара и с Земли, – прошептал Эет, закусив губы.

— Именно. Кто останется, и восстановятся ли дипломатические отношения между Атаридой и герцогством Сегерика – когда Вельзерен найдёт для своего народа новую родину – всё это ты должен решить для себя до вашего разговора.

— Что мне сказать Владыке, чтобы он услышал меня?

Силинель в замешательстве покачала головой.

— Не знаю… Скажи ему, что Мортис хотела бы вернуть свой долг… пусть и невольный.

— Долг?

— Его божественная кровь вернула жизнь Гвариану.

Эет кивнул, прикусив губу.

— Скажи ему всё, как есть, – Силинель мягко накрыла своей ладонью его ладонь. – Вельзерен умён… а когда-то был благороден.

— Когда-то.

— Да. Но ведь удалось же тебе разбудить в душе Мортис – Силинель, – улыбнулась девушка.

Эет промолчал.

— И ещё… Возьми с Вельзерена слово, что до тех пор, пока ты разыскиваешь Скипетр, сам Владыка не отправит на поиски никого из своих подданных. Пусть он поклянётся силой Скипетра.

— Это такая страшная клятва?

Силинель пожала плечами.

— Не такая уж и страшная… Просто, если Вельзерен хочет использовать силу Скипетра, он должен будет сдержать слово. Иначе Жезл не станет его слушаться, вот и всё.

Эет кивнул.

— Значит, будь что будет.

И Силинель кивнула в ответ.

— Выброси все сложности из головы.

И Эет вновь обнял богиню, пьянея от поцелуев.

— Я привезу тебе подарок из Невенара, – шепнул он, дотрагиваясь губами до воздушной прядки над ушком Сили. – Чего бы тебе хотелось?

Силинель рассмеялась и ничего не ответила.

Впрочем, Эет и не настаивал…

Несколько часов, ещё несколько восхитительных часов взяли они у судьбы – пока не пришло время расставаться.

….Когда он открыл глаза в своей комнате, за окном отчётливо потемнело. Небо заволокли тяжёлые тучи, и ветер гнул вершины лесных деревьев – там, внизу, за последними городскими крышами.

В голове, подобно тучам за окном, клубились мрачные мысли.

Разлука с единственной, бесконечно дорогой женщиной, разговор с Вельзереном, и, тягостнее всего – необходимость что-то решать с престолонаследием.

И какая боль наполняла взор Силинель, когда она – внешне так спокойно, так рассудительно! – говорила об этом…

И ведь она права. И прав Сегерик.

Но…

Такая боль в её глазах…

И такой протест в его собственной душе.

И такая гнусность по отношению к Рири…

Как ему поступить? Как быть?

Молодой лич с тяжёлым вздохом закрыл лицо руками – на краткий миг.

За окном вновь взвыл ветер.

Эет, не надевая сапогов, упруго встал с постели и распахнул оконные створки.

Ветер ворвался в комнату, взметнул тонкие занавески, принёс отчётливый сухой запах пыли с горьковатой ноткой терпких почек и тонкий, волнующий аромат цветущей ивы. Ветер ударился о стены створками окна, рванул золотистые пряди Эета, затеребил лепестки розы – и вода в вазе задрожала под мощным порывом.

В пасмурном небе раскатисто прогрохотал гром.

Эет невольно рассмеялся и, запрыгнув на подоконник, разлёгся поперёк, почти наполовину высунувшись из окна. Вверху, над козырьком карниза, кипели сизые тучи – и на лицо увесисто шлёпнулись первые капли дождя.

Волосы рвал ветер. Обжигал глаза, нёс песок городских улиц, колол щёки и лоб клейкими чешуйками тополей, мягко бил невесомыми, пушистыми серёжками, сброшенными с ив.

В пепельном тусклом свете надвигающейся грозы с треском полыхнула вспышка – яростная, розовато-серебристая – и шумно хлынул ливень.

Струи хлестали по лицу, промокшая одежда тут же прилипла к телу, волосы – ко лбу и щёкам. Дождь кипел, с крыши рушилось даже не водопадом: ниспадало какой-то всклокоченной седой бородой. Вода пенилась, бурлила, рокотала в желобах, воздух пропитался запахом сырости: мокрая земля, мокрые листья, мокрая кора – весь мир стал мокрым в сером тумане грозы.

Эет смеялся, хватая дождь ртом.

Белый шквал летел над Атаридой, сметая пыль и грязь, питая корни деревьев, омывая листья… Разбивая в прах все мрачные мысли.

— Всё будет хорошо, Сили, – прошептал Эет в клубящийся серый туман над головой. – У нас всё получится.

В комнате громко кашлянули – и Эет, гибко выпрямившись, соскочил в спальню. На него огромными изумлёнными глазами смотрел Таривил – и улыбался.

Эет, почему-то смутившись, убрал налипшую на лицо мокрую прядь, заправив за ухо. С одежды текло в три ручья, и вокруг босых ног немедленно образовалась лужа.

— Интересный способ принимать ванну, – не удержался от лёгкой подначки эльф. – Если бы я знал, мой Господин, что вы предаётесь омовению, я ни за что не побеспокоил бы вас.

— Люблю грозу, – не придумав лучшего ответа, пожал плечами Эет и, повернувшись к окну, захлопнул створки.

— Да, – кивнул эльф. – Гроза прекрасна. Я не думал… – Тар запнулся и замолчал.

— Ну, как всегда, – улыбнулся Эт, стаскивая с себя мокрую тунику. Швырнув её на стул, он прошёл к шкафу, и, вытащив полотенце, начал энергично протирать свои длинные волосы.

— Что – как всегда? – не понял Таривил.

А вот будешь знать, как язвить!

— Ты, как всегда, не думал, что нежить – а твой Господин особенно – может любить то, что любят эльфы.

И, прежде чем Таривил успел обидеться, высунулся из полотенца и весело подмигнул.

— Богам смерти по чину положено любить грозу… И штормы, и бури. Свободная стихия – она всегда величественна и полна дикой, иногда жуткой красоты. Разве нет?

Таривил неуверенно пожал плечами. Наверное, не понял, почему Господин сказал о богах смерти во множественном числе – и к чему вообще их приплёл.

— Ну, так зачем ты пришёл? Просто поболтать? – Эет, накинув полотенце на плечи, плюхнулся на кровать и щелчком пальцев испарил лужу у окна. Разумеется, он догадывался о цели визита, но ни в коей мере не собирался облегчать эльфу задачу.

Таривил подошёл к столу и осторожно дотронулся до розы.

— Она никогда у вас не увядает, да? – вместо ответа спросил он.

— Да, – кивнул Эет. Лич ожидал, что сейчас вита-маг спросит, каким образом удалось добиться такого результата, но Таривил молчал. Повернулся лицом к комнате и стоял, глядя на дверь. Только руками опирался о стол, словно собирался на него запрыгнуть – но передумал.

— Вы отправляетесь в Невенар, – не спросил, а констатировал факт эльф.