Бернард Корнуэлл - Перебежчик

"Каменная стена" Джексон привел свою армию на полуостров после того, как вытеснил янки из долины Шенандоа.

Войска северян в Шенандоа численно превосходили Джексона, но он марш-броском сначала окружил их, затем преподал жестокий, кровавый урок. И теперь его войска находились под командованием Ли. Противостояла же им неуклюжая и нерешительная армия Макклелана.

Эта армия после сражения у перекрестка не наступала и не отступала. Вместо этого она была занята организацией новой базы снабжения у реки Джеймс.

Джеб Стюарт прошелся с тысячей двухстами кавалеристами-южанами по всей армию северян, с презрением насмехаясь над беспомощностью Макклелана. Патриоты Юга получили нового героя.

Полковник Лассан участвовал в рейде Стюарта и теперь рассказывал об этом Старбаку:

- Это просто великолепно! - с восторгом отзывался он. - В лучших традициях французской кавалерии!

Он приволок три бутылки бренди, украденного у янки, и разделил их с офицерами Легиона. Вечер был наполнен его рассказами о далеких и давних битвах.

И все же Макклелана не победить кавалерией, какой бы блистательной она ни была. Северян разобьет пехота - вроде той, что вел сейчас к лесам у ручья Бёрд. Стоял изнуряющий, знойный день.

Весна перетекла в лето, от цветов не осталось и следа, и грязные дороги полуострова высохли, превратившись в потрескавшуюся корку, от которой поднимались клубы пыли всякий раз, когда по ней проходили люди или лошади.

Бёрд развернул восемь рот Легиона в две шеренги. Небольшой батальон из Арканзаса занял позицию на левом фланге, за ротой Старбака. Они подняли свои знамена. Одно из них представляло собой старомодный флаг Конфедерации с тремя полосами. На другом же знамени черного цвета располагалось грубоватое изображение змеи, свернувшейся в кольцо.

- Не наш флаг, вообще-то, - признался арканзаский майор Старбаку, - но он, собственно, пришелся нам по душе, так что мы его забрали. Раньше он принадлежал каким-то ребятам из Нью-Джерси.

Пустив густую струю табачной слюны, он рассказал Старбаку о том, как он и его солдаты прибыли добровольцами в Ричмонд в самом начале войны.

- Кое-кто из ребят хотел вернуться домой в Арканзас после Манассаса, и я мог их понять, но не переставал твердить, что живых янки легче найти здесь, чем дома, так что, думаю, мы продолжим сеять смерть.

Его звали Хаксалл, а его батальон насчитывал немногим более двухсот солдат, таких же худых и косматых, как и сам Хаксалл.

- Удачи вам капитан, - сказал он Старбаку, и, ссутулившись, поспешил к своему небольшому батальону, когда полковник Свинерд отдал приказ выдвигаться.

Перевалило за полдень, и Свинерд едва держался в седле, к вечеру его уже развезет, а к полуночи он будет в бессознательном состоянии.

- Вперед! - прокричал Свинерд, и Легион двинулся к тенистому лесу.

- Кто-нибудь знает, где мы находимся? - поинтересовался у одиннадцатой роты сержант Хаттон.

Никто не знал. Это был очередной участок заболоченного леса, над которым начали рваться снаряды. Старбак слышал, как они свистели в деревьях, а сыпавшиеся время от времени листья указывали место, где снаряд прошивал кроны.

Некоторые снаряды разрывались в лесу, другие с воем пролетали над Легионом, к батарее конфедератов в поле за их спиной. Пушки мятежников отвечали, наполнив небо грозовыми раскатами артиллерийской дуэли.

- Застрельщики! - закричал майор Хинтон.

- Вперед, Нат! - мимоходом бросил он, и рота Старбака послушно вышла из строя, побежала вперед и рассыпалась цепью в пятидесяти шагах перед остальными ротами.

Рота разбилась на отряды из четырех солдат, но Старбак, будучи офицером, остался в одиночестве и внезапно почувствовал себя очень уязвимым. На нем не было знаков отличия, которые могли бы выдать врагу, что он офицер - ни сабли, ни аксельбантов, ни металлических планок на воротнике, а его одиночество, похоже, делало его легкой мишенью.

Он всматривался в край леса, гадая, ожидают ли их там застрельщики северян, или что еще хуже, зеленые тени скрывают смертоносных снайперов с их телескопическими прицелами и смертоносными винтовками.

Он чувствовал, как колотится сердце, и каждый шаг требовал настоящего усилия. Он инстинктивно прижал деревянный приклад винтовки к животу в готовности открыть огонь. Снаряд разорвался всего в нескольких ярдах впереди, и шрапнель со свистом пролетела мимо плеча.

- Рады возвращению, да? - ухмыльнулся ему Траслоу.

- Просто мечтал подобным образом провести вечер пятницы, - ответил Старбак, удивившись своему пренебрежению к опасности.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что солдаты не отстают, и был поражен, увидев, что Легион был всего лишь небольшим звеном в серомундирной цепи пехоты, которая простиралась слева от него более чем на полмили.

На мгновение он даже забыл свой страх, глазея на тысячи людей в колышущейся цепи атакующих, идущих вперед под своими яркими знаменами.

Снаряд разорвался перед Старбаком, снова приковав его внимание к лесу. Он поспешил пройти мимо опаленного участка болота, где в грязи дымился осколок снаряда.

Раздался звук очередного взрыва, на этот раз позади Старбака и такой силы, что по всей местности пронеслась волна горячего воздуха. Обернувшись, Старбак увидел, что снаряд северян попал в орудийный передок, загруженный боеприпасами. Из разбитого транспорта повалил дым, и оставшаяся без седока лошадь похромала прочь от пламени.

Выстрелило ближайшее орудие, выбросив облако дыма на двадцать ярдов вслед за своим снарядом. Вырвавшаяся из жерла пушки ударная волна пригнула к земле траву. Развертывалась вторая шеренга бригады Фалконера, а где-то оркестр играл популярную в Ричмонде песню "Господь защитит правое дело".

Старбаку хотелось бы, чтобы оркестр заиграл что-нибудь более мелодичное, но войдя в лес, где зеленая листва не пропускала палящие лучи солнца, он забыл о музыке. Впереди по ковру из листьев пробежала белка.

- Когда мы в последний раз ели белку? - спросил он Траслоу.

- Мы отъедались ими до отвала в ваше отсутствие, - ответил сержант.

- С удовольствием съел бы сейчас жаренную белку, - сказал Старбак. Всего год назад его бы стошнило при мысли о поедании белки, но теперь он разделял солдатское пристрастие к молодым жаренным белкам. Мясо старых животных было намного жестче, и его тушили.

- Сегодня мы полакомимся пайками янки, - облизнулся Траслоу.

- Верно, - ответил Старбак.

Так куда же запропастились вражеские стрелки? Где их снайперы? Снаряд пролетел сквозь кроны деревьев, вспугнув голубей. Где же, черт его дери, ручей и болота?

И вдруг он увидел кромку долины, а за ней высокий лес у дальнего склона, под деревьями виднелась свежевырытая земля, и он понял, что янки окопались у того холма, используя его как огромный земляной форт.

- Вперед! - крикнул он.

- Вперед! - он интуитивно понял, что сейчас должно произойти.

- В атаку! - заорал он, и весь мир взорвался.

Всю дальняя стороны долины неожиданно затянуло полосой словно появившегося из-под земли тумана. За секунду до этого там были лишь листва и ветки, а теперь всё покрылось пеленой белого дыма.

Звук последовал мгновением спустя, принеся с собой шквал пуль, которые прошивали и расщепляли зелены деревьев. Солдаты с противоположной стороны долины стреляли и вопили, а солдаты на стороне Старбака умирали.

Кто-то крикнул:

- Сержанта Картера ранило!

- Не останавливаться! - заревел Старбак.

Было бессмысленным оставаться на опушке леса, чтобы стать легкой добычей янки. Пороховой дым рассеялся, и он разглядел скопление синих мундиров у дальнего леса, а на вершине склона над ними, выстроились в линию пушки за свежевырытым валом.

Из рядов синемундирников вырывались вспышки выстрелов, а потом вступила пушка, окутав деревья сероватым дымом. Какой-то солдат заорал, когда его выпотрошила картечь, другой, истекая кровью, полз к основной части Легиона, которая зашла вслед за застрельщиками в лес.

Деревья над головой Старбака издавали такой звук, словно их настиг неожиданный шторм. Всё новые пушки присоединялись к канонаде, наполнив лес воем и визгом картечи.

Винтовочные пули сухо щелкали и со свистом пролетали мимо. Страх комком застрял в горле у Старбака, но спасение лежало в продвижении вперед и спуске в зеленую долину.

Он перепрыгнул через кочку и скользя помчался вниз по крутому склону. Арканзасцы завопили боевой клич мятежников. Один из них покатился вниз по склону, окрашивая кровью опавшие листья.

Ружейный огонь янки перешел в постоянный грохот, непрерывную громкую трескотню, когда сотни винтовок простреливали долину.

Амоса Паркса ранило в живот, откинув назад, словно его лягнул мул. Над головой пронесся очередной залп картечи, обрушив вниз дождь из сорванных листьев и сломанных веток. Единственная надежда на спасение Легиона состояла в непрерывном беге вперед, чтобы таким образом опередить врага.