Фил Бандильерос - Самое естественное обезболивающее

Сириус, смеясь, словно лая, сказал:

— Ладно, Гарри, я по делу. Я не могу ничего сделать с розыском, поэтому прошу тебя помочь.

— Помочь? Сириус, я, конечно, понимаю, что ты хочешь восстановить своё доброе имя, но…

— «Но что может сделать простой школьник?» ты хотел спросить? — улыбнулся он.

Нещадно пахло пылью, хотелось чихнуть, но не удавалось. В визжащей хижине почти не было света, если не учитывать того призрачного лучика, что просачивался сквозь щель в крыше.

Сириус, загадочно улыбнувшись, что ещё больше придало антураж обстановке, начал излагать свой план:

— Гарри, я ничего не могу сделать, а ты не простой школьник. К тебе прислушаются. К тому же наверняка есть те, кто заинтересован в нормальном расследовании, — сказал Блэк, понюхав после этого воздух.

— «Нормальном расследовании»? — спросил я.

— Достаточно сыворотки правды и всё встанет на свои места. Я… Я доверяю Дамблдору. Гарри, попробуй надавить на него, если сможешь. Старик был подавлен от того что меня с его попустительства осудили без расследования, поэтому… поэтому он может пойти на сотрудничество, если ты устроишь ему сцену. Да, я знаю, что о многом прошу, но иначе…

— Не надо, Сириус, я понимаю, — вздохнул я, за что тут же поплатился, громко чихнув.

Сириус на это опять рассмеялся, а мне еле удалось скрыть румянец на щёках.

— Да, тут вам не там, одна пыль… — протянул он.

— Я… попробую, Сириус, — сказал я.

— Гарри, прежде я хотел спросить, как у тебя жизнь? С кем ты живёшь? — Сириус прислонился к стене и приготовился слушать.

— Я… да, в общем, с тётей…

— С Петунией? — удивился крёстный, а его фигура, выделявшаяся на сером фоне стены, стала какой–то… угрожающей.

— Ну, да.

— Она же ненавидит магию! — воскликнул Блэк.

— Ну… они и меня не особо любят… точнее ненавидят, но что я могу поделать? — взмолился я.

— И Дамблдор тебя отпустил к ним?

— Он меня к ним подбросил, двенадцать лет назад.

Глаза Сириуса сузились, и я инстинктивно отступил на шаг назад. Заметив это, Сириус немного расслабился и постарался придать себе вид доброжелательности, что у него не очень получалось — было видно, что он в гневе.

— Должно быть, у него есть веская причина, что бы так с тобой поступить. А скажи ка Гарри, кто рассказал тебе о магии?

Я вспомнил здоровяка–лесничего.

— Хагрид.

Тут Сириус не выдержал и вовсе ударил кулаком по стене, не рассчитав силу, от чего комната заполнилась пылью.

— Дамблдор навещал тебя? Разве не он должен был рассказать тебе всё?

— До одиннадцати лет я был уверен, что мои родители алкоголики, погибшие в автокатастрофе, — сказал я новость, от которой Блэк чуть не кинулся тут же выщипывать бороду одному светлому магу.

— Но как? Как, во имя Мерлина, Дамблдор допустил подобное? — закричал Блэк.

— Я не знаю. Директор никогда не славился своей способностью заботиться о ком–то, — покачал я головой, прикрыв нос краем мантии. Пыль уже начала оседать.

Блэк нервно расхаживал из стороны в сторону, а потом резко остановился:

— Гарри, ты просто обязан пойти к Дамблдору. Если он не поможет… А, он ведь может помочь, то всё пропало. Я… я должен! — воскликнул Блэк, с мольбой на меня глядя.

— Спокойно, Сириус, — я постарался привести его в подобие спокойствия.

— Да, да! Когда скажешь ему всё, напиши мне. Сова умная, найдёт, — Сказал крёстный и, превратившись в собаку, побежал прочь из визжащей хижины.

День только начинался. Да, это будет нервный для всех нас день…

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор встал сегодня рано и, позавтракав в своём кабинете, принялся писать письма. Сначала отправил в Визенгамот, потом своему другу — Фламелю. Альбус сидел в кабинете и задумчиво смотрел на строчки письма, когда внизу перед горгульей объявился Гарри Поттер. Директор взволнованно разрешил ему пройти, и горгулья сама отъехала в сторону, пропуская мальчика. Гарри выглядел решительно настроенным — шагал уверенно, смотрел в глаза директору и удостоил Фоукса мимолётным взглядом.

— Директор, я к вам по поводу Блэка, — сказал Гарри, пройдя к столу.

— Садись, Гарри, в ногах правды нет, — вздохнул Альбус, думая, что может сказать ему Поттер. Но Гарри удивил его:

— Директор, как вообще проходил суд над моим крёстным? Кто вёл расследование его дела? — Гарри удобно устроился в кресле и Фоукс, заметив мальчика, спикировал со своей жёрдочки к нему на спинку кресла.

Директор вздохнул.

— Видишь ли, Гарри… тогда было весьма неспокойное время, так что Сириуса осудили… без дополнительного расследования, — осторожно сказал Дамблдор.

— «Дополнительного» значит «расследования как такового»?

— Ну… — помялся директор, которому не понравился резкий тон. Хотя вряд ли стоило ожидать большего.

— То есть, вы хотите сказать, что Сириус провел, чёртовы двенадцать лет в тюрьме даже притом, что никто не расследовал его дело?

— Вообще–то Сириус признал свою вину на процессе.

— А он тогда мог вообще нормально соображать? — ехидно спросил Поттер, взглянув на феникса.

— Это неизвестно…

— Вот что, директор, прошу вас провести дополнительное расследование. Сириус не такой идиот, что бы себя оговаривать, так что я уверен, что его осудили в спешке и не заморачиваясь расследованием дела. И что удивительно, спустя долгие двенадцать лет так никто и не озаботился тем, что бы выяснить, что тогда произошло. Это… даже не знаю, как назвать. Халатность, дикость, варварство и полное бесправие. Анархия! — воскликнул Гарри, привстав для виду и сверкнув очками не хуже самого директора. Дамблдор оценил.

Директор отшатнулся, глядя на Гарри, который продолжил свою обвинительную речь:

— И сейчас вы, верховный чародей Визенгамота, что вы предприняли для восстановления справедливости? Кому вы написали, инициировали ли вы расследование? Сообщили ли своим людям в министерстве и ДМП что Петтигрю жив?

Дамблдор задумался, надолго. Гарри меж тем закончил свою речь:

— Вот что, директор, вы глава Визенгамота, вам и карты в руки. Я сегодня же свяжусь с мадам Боунс и попрошу встречи с ней.

— Гарри, в этом нет необходимости! Я… я сам напишу миссис Боунс, — вздохнул Дамблдор.

— И всё же, я тут главный свидетель. И могу под сывороткой правды сказать ей, что видел Петтигрю. Нам необходимо оправдать Сириуса как можно скорее.

— Но министр, Гарри, может нам помешать. В конце концов, такие ошибки для него нежелательны, и что хуже, он не захочет признавать Сириуса невиновным…

— Если министр пойдёт против фактов, то мне его жаль, — тихо сказал Гарри, задумавшись над словами директора.

— Хорошо, Гарри, я постараюсь провести расследование.

— Не «постарайтесь», директор, просто напишите кому надо, и вызовите, если сможете их сюда. Или мы пойдём сами в министерство и поговорим с ДМП. Фадж, конечно же, идиот, но не настолько что бы спорить с фактами. Хотя… с него станется, — повесил голову на последних словах Гарри. Очевидно, что министр будет против.

— Хорошо, Гарри, — сказал Дамблдор и притянул к себе лист бумаги, — Ты свободен.

А дальше была обычная учёба в Хогвартсе. Гарри, ещё раз навестил Сириуса и рассказал ему о прошедших переговорах. Дамблдор всё–таки написал письмо мадам Боунс, и у них было несколько интересных разговоров, но результаты они дали только к концу учебного года.

За два дня до прощального пира Дамблдор передал Гарри записку с паролем и просьбой срочно прийти к нему в кабинет.

Гарри, оставив за спиной любопытных друзей, которые тут же поднялись и пошли следом, вышел из большого зала.

— Стой, Гарри! — крикнула Гермиона и Поттер остановился.

— Ась? Меня Дамблдор вызывает, так что извините, я вас ненадолго покину, — вздохнул и улыбнулся Гарри.

Гермиона нахмурилась, как и Уизли, но в отличие от него промолчала,

— А чего это он тебя вызывает? Зачем?

— Это… личное. Извини, Рон, — сказал Гарри и, развернувшись на каблуках, оставил покрасневшего от обиды Уизли за спиной.

— Лимонная долька! — сказал Гарри каменной горгулье и прошёл в кабинет, когда та открыла проход.

В кабинете был… Сириус, в анимагической форме, мадам Боунс, которую Гарри помнил ещё по делу в прошлом году и сам директор.

— О, Гарри, вот и ты. А мы тебя заждались. Нам нужны твои показания, если тебе не трудно, — сказал директор.

— Да, конечно, директор, — смиренно сказал Поттер, поприветствовав мадам:

— Рад вас видеть, миссис Боунс.

— И я тебя тоже, Гарри, — улыбнулась женщина.

— Что я должен делать?

— Мадам Боунс просит тебя рассказать, что было несколько недель назад, — сказал директор, — Но что бы не повторять ошибок прошлого, и что бы больше не было сомнений в твоей правдивости, я предложу тебе принять сыворотку правды, — сказал директор. Мадам Боунс тут же вскочила, и гневно уставилась на директора: