Кира Измайлова - У ворона два крыла

— Что ты такое говоришь? — нахмурился Том.

— Правду. Говорю же, кое-кто из папиной родни там учился. Один из папиных родственников — полукровный. Со слов папы, если бы тот все время, что потратил на подхалимаж и интриги, посвятил учебе, вполне мог бы прославиться, он неплохой зельевар.

Честно говоря, я сама не вполне понимала, зачем пытаюсь его переубедить. Просто как-то чувствовалось: Том и так, судя по всему, не страдает излишней добротой и человеколюбием, а на Слизерине из него может выйти что-то… что-то… я не смогла подобрать названия.

— Ты бы еще сказала «во многом знании — многие печали», — зло фыркнул он. — Ненавижу проповеди!

— Я и не думала проповедовать, я говорю, что думаю и о чем слышала от отца, — пожала я плечами. — Решать все равно тебе.

— Ты не понимаешь, — сказал Том, взявшись обеими руками за оконную раму. — Мне необходимо узнать правду. Любой ценой, и чем скорее, тем лучше!

— Не ищи торных путей, — ответила я еще одним афоризмом бабушки Марты, — они порой в болото заводят.

— И доказать, что пусть я вырос в приюте, я не хуже, чем эти аристократы! — продолжал он, явно не слушая меня.

— Чем доказывать, что ты не хуже, докажи просто, что ты лучше. Сам по себе, — это тоже было из бабушкиных анналов. — Извини, я пойду переодеваться, прибытие скоро. Очень приятно было с тобой познакомиться.

Том не ответил, он неотрывно смотрел на дальние холмы, и в глазах у него разгорался нехороший огонек.

Я вздохнула, постояла еще пару секунд и ушла в купе. Сняла с полки свой чемодан, надела мантию и стала ждать прибытия. А пока ждала, подумала вдруг: папа как-то слишком много знает о хогвартских порядках и о магии вообще. Может, он вовсе не сквиб, просто слабый волшебник, не доучившийся до окончания школы или просто решивший уйти к обычным людям? Либо же папа поддерживает постоянную связь с родней, это более вероятно, иначе откуда бы у нас периодически брались новые книги и даже свежие журналы о магии? Повторюсь, его не выгоняли из дома, он ушел сам и, по его словам, оборвал все связи. Но так ли это на самом деле?

«Приеду на каникулы, спрошу прямо», — решила я, и тут поезд дал гудок и остановился.

Большой зал был действительно очень большим и поражал воображение, особенно магглорожденных, остальные-то хоть представляли, к чему быть готовыми.

Началось распределение. Я осмотрелась и увидела Тома: он был рослым и заметно возвышался над сверстниками. По сторонам он не смотрел, на привидений не отвлекался, красоты зала его не занимали. Взгляд у него был сосредоточенным, а лицо будто превратилось в бесстрастную маску.

— Редли, — прочитала распорядительница, и преподаватели переглянулись с явным намеком, но тут она неожиданно для них закончила: — Томасина.

Я прошла к древнему массивному табурету, вроде тех, что стояли у бабушки на кухне, уселась на него, чинно сложив руки на коленях, а на голову мне надели потрепанную шляпу. То есть Распределяющую Шляпу.

«Так-так, — раздался в голове скрипучий голос, но я не испугалась, папа объяснял, что так и будет. — Интересно-интересно. Рассудительности в меру, но и смелости достаточно. Хитрость в наличии, но сердце доброе. Ума довольно. Скорее всего, тебе на Гри…»

«Нет! — мысленно выпалила я. — Уважаемая Шляпа, там много родни моего отца, я туда не хочу!»

В голове словно бы пощекотали.

«А-а-а, вон в чем дело, — хихикнула она, — ты вовсе не Редли… Да, с такой наследственностью тебе лучше туда не надо.»

«Я Редли, — обиделась я и вдруг насторожилась: — О чем это вы?»

«В тихом омуте…» — ответила она загадочно.

«Только папину фамилию не упоминайте, пожалуйста!» — спохватилась я.

«Зачем бы мне? Как в списке значишься, так и зовешься… Ну и что бы тебе предложить? Не Слизерин, нет, стало быть…»

«На Рейвенкло можно?»

«Да как угодно, — ответила Шляпа и добавила загадочно: — Факультет ничего не меняет в человеке.»

— Рейвенкло!

Я выдохнула с облегчением, передала Шляпу распорядительнице и поискала взглядом свой стол. Ага, вот их цвета — синий с бронзовым…

— Риддл, Том, — зачитали тем временем, и мой случайный знакомый сел на табурет.

Шляпа думала так долго, что я решила, будто Том вступил с нею в философский диспут. Лица его почти не было видно, только сжатые в тонкую линию губы, поди пойми, о чем он думает?

— Рейвенкло! — провозгласила вдруг Шляпа.

— Вот это пополнение, — весело сказал кто-то из старшекурсников. — Том и Томасина! Вы не родственники?

Том в ответ ожег его таким взглядом, что парень враз замолчал. Молчала и я, о чем разговаривать? Спросить, мои ли «проповеди» повлияли на его решение или Шляпа просто оказалась упрямее? Вот еще…

Том тоже молчал, ел как-то без аппетита, явно о чем-то думал. О чем-то нерадостном. Возможно, о предстоящем длинном пути.

Надежды мои не оправдались, близкого знакомства с однокурсницами я не свела, ну да что ж теперь… Учиться было интересно, и, хотя мне напрочь не давались чары, по другим предметам я успевала вполне достойно. Том же мгновенно выбился в лидеры, и видно было, что на уроках ему скучно. Впрочем, сперва ты работаешь на репутацию, потом она работает на тебя. У него уже к концу сентября сложилась репутация круглого отличника, самородка, но почивать на лаврах Том не собирался. Он постоянно что-то записывал, вычислял, и по лицу видна была напряженная работа мысли. Иногда его озаряло, тогда он улыбался и снова начинал строчить, то и дело зачеркивая и перечеркивая написанное. И вечно пропадал в библиотеке. Должно быть, все искал упоминания об отце.

А была уже середина октября…

— Томасина, — поймал он меня как-то за рукав, когда я проходила мимо со стопкой книг. От неожиданности я все их разроняла, и библиотекарша гневно зашипела. — Простите, пожалуйста, я не нарочно.

Пока мы собирали книги, Том негромко сказал мне:

— Ты была права начет торных путей.

— То есть?

— Сдавай книги и пойдем, расскажу.

Из любопытства я согласилась, и он привел меня на одну из башен, откуда открывался замечательный вид на Запретный лес. Там мы уселись на парапет. Ветерок был свежим, зато солнце пригревало.

— Я нашел отца, — просто сказал Том и лицо его заледенело. — Путь был непростым, зато коротким.

— И как ты это сделал? — удивленно спросила я.

— Шляпа, — коротко сказал он, а я вдруг поняла. Она ведь каким-то образом узнала фамилию моего отца! — Когда она начала кудахтать о славных предках, я уцепился за это и заставил ее выложить все имена. Переупрямить ее непросто, но возможно…

Том вдруг ссутулился, зажав руки меж колен.

— Я действительно прямой потомок Слизерина, — сказал он наконец. — Но не по отцу. По матери. Ее звали Меропа Гонт, а этот род восходит к Певереллам и самому Слизерину, я проверил. Вроде бы ее брат еще жив, а возможно, и отец.

— Но это же здорово, что ты нашел родных! — воскликнула я.

— Нет, это совсем не здорово, — ответил Том серьезно. — Потому что матушка моя была замужем за Томом Риддлом, обычным человеком. И семья… ты понимаешь.

— Ее изгнали? Раз она не пошла к ним за помощью? Или просто из гордости…

— Этого я не знаю, но постараюсь как-то разузнать. Главное я выяснил, прочее уже детали. Пока я буду делать то, что ты сказала мне тогда в поезде.

— Я много чего наговорила, — улыбнулась я. — Проповеди тебе не нужны, как ты заявил.

А сама с досадой подумала, что не сообразила попросить Шляпу сказать — учился тут мой отец или нет.

— Я имею в виду, доказывать, что я лучший — сам по себе, — серьезно сказал он. — И еще… Ты мне помогла. Я в самом деле потратил бы уйму времени на все эти расшаркивания и прочую пакость, а тут все вышло хоть и непросто, зато быстро. Теперь я должен помочь тебе.

— Как это? — не поняла я.

— Тебе чары не даются, я видел. А это ведь плевое дело, Томасина. Просто… — он задумался. — Нет, объяснить не могу. Не хватает слов. Достань палочку и отойди от парапета.

— А что ты намерен делать? — с опаской спросила я.

— Я тебе не говорил, но я умею заставлять людей делать то, что нужно мне, — произнес Том серьезно. — Я покажу тебе — на тебе, как работают чары. Не испугаешься?

— Звучит это все зловеще и отдает непростительными заклятиями, — честно ответила я.

— Я даже палочку вынимать не буду, — заверил он. — Дай что-нибудь, носовой платок, что ли… Брось на пол. А теперь встань вон там и смотри мне в глаза. Не бойся.

— Я и не боюсь… — пробормотала я и уставилась в черные глаза.

И вдруг с ужасом поняла, что не владею собственным телом. Что Том легко может заставить меня подойти к парапету и спрыгнуть вниз. Что рука с зажатой в ней палочкой поднимается сама собой…

— Не дергайся так и произнеси заклинание, — спокойно произнес он. — Ну? Вингардиум Левиоса!