jharad17 - Щенок II. Гнев Снейпа

- Ферни.

Он увидел, как эльф распахнул глаза, тихо выдохнув, а затем появился прямо рядом с Северусом.

- Хозяин Снейп, сэр? - пропищал эльф, и Северус зашикал на него. Понизив голос, Ферни прошептал:

- Вы дома!

Северус счел напрасным отвечать, поэтому просто кивнул на книзла и спросил:

- Это что?

- Книзл, хозяин Снейп, сэр!

- Да, - вздохнул Северус, разглядывая создание. Сероватый комочек меха с розовым носиком и голубыми глазищами. Он был... милым. Но не у него же дома!

- И что он здесь делает?

- Хозяин Хагрид показывал хозяину Гарри детеныша книзла, и хозяину Гарри он очень понравился.

- И Хагрид подарил ему это, - еще один вздох. Ему придется серьезно поговорить с великаном, честное слово.

- О, да, - радостно согласился Ферни. - И хозяин Гарри показал Трикли весь замок, даже со...

- Стой, - перебил Северус. - Как ты его назвал?

- Хозяин Гарри назвал его - книзл Трикли Тарт*, сэр.

Северус закрыл глаза и потер переносицу. Ребенок уже назвал его. Черт.

- Отец? - раздался сонный голос из комнаты.

Северус вздернул бровь, наблюдая, как книзл вылизывает Гарри ухо, а тот хихикает.

- Перестань, Трикли! – попытался оттолкнуть ее мальчик.

- Гарри...?

- Хагрид подарил мне ее! Смотри! Хагрид сказал, что она защитит меня от плохих людей и поможет найти дорогу домой, если я потеряюсь, потому что она волшебная! Можно, я ее оставлю?

Северус застыл.

- Мне казалось, этот вопрос ты должен был задать до того, как возьмешь ее, а не после, особенно, если это подарок Хагрида. У меня нет никакого желания держать в комнатах книзла!

Глаза Гарри широко распахнулись от тона Северуса. Они выражали смесь печали и наивности так, что у Северуса екнуло сердце. Он не любил ни кошек, ни книзлов. Честно говоря, он был уверен, что у него на них аллергия.

Щеки Гарри немного покраснели.

- Да, сэр, - склонив голову, прошептал он. - Я отнесу ее обратно.

Избегая взгляда Северуса, Гарри взял белый комочек меха в ладонь и потерся об него носом, а потом соскользнул с кровати.

- Уже поздно, - резко сказал Северус. - Слишком поздно, чтобы беспокоить Хагрида. Сходишь утром, - он бросил взгляд на Ферни, а затем обратно на Гарри. - Ты ужинал?

- Ммм...

- Ну, ты хоть обедал? - он повернулся к эльфу. - Сколько вы спали?

- Хозяин Снейп, сэр? - Ферни нахмурился, пытаясь вспомнить. - Два часа тридцать пять минут, сэр! Хозяин Гарри очень устал после исследований замка, и...

Вздохнув, Северус развернулся лицом к двери.

- Я буду ужинать в семь тридцать вместе с вымытым и приведенным в порядок Гарри, если ты справишься, конечно.

Северус добрался до ванной и встал под горячий душ. Возможно, будет даже лучше поесть здесь, в тишине комнат, вместо Большого зала, набитого орущими студентами.

Он появился на кухне двадцать минут спустя - все еще раздраженный, но, зато, чистый. Гарри стоял около стола рядом со стулом Северуса с книзлом на плече. Ужин уже был накрыт: ростбиф, картофель и горошек - все пахло превосходно.

Рядом с тарелкой Северуса стоял бокал красного вина. Он уселся, расправив на коленях белую салфетку, а затем воззрился на Гарри, который стоял, низко опустив голову и сжав пальцы в кулачки.

- Гарри, садись, - мягко произнес он.

Малыш поднял голову. Его глаза были расширены, а губы плотно сжаты. Гарри дышал шумно и рвано.

Северус быстро терял терпение. Он знал, что должен встать и уйти сейчас, но он был голоден и устал после длинного, изматывающего дня. Неужели так трудно просто дать ему спокойно поужинать?

- Гарри, скажи, в чем дело?

Гарри коротко потряс головой, хотя это могло быть просто нервной судорогой. Конечности малыша подрагивали все отчетливее.

Северус сузил глаза. Что за черт? Он понятия не имел, что происходит, а Гарри, видимо, не собирался ему ничего говорить.

Ну и хорошо.

- Посмотри на меня.

Гарри встретил его взгляд, и мужчина шепнул:

- Legilimens.

Поток мыслей обрушился на него. Северус аккуратно отсеял все лишнее, ища кусочки памяти, относившиеся к случаю с книзлом, наблюдая картины, как Гарри бегает по коридорам замка и играет с котятами, все глубже и глубже в прошлое, отыскивая причины странного поведения мальчика.

Ах, вот оно что...

Остатки ужина - ростбиф, горошек и картофель, лежащие на белом столе. Гарри убирает тарелки, одну за другой, с жадностью уставившись на объедки, которые ему нельзя доедать. Протирает стол тряпкой; ему хочется пить - потом можно будет немного пососать влажную тряпочку в его темном, маленьком чулане. Потом роется в ведре, выискивая кусочки еды - картошка грязная и мокрая, но он быстро засовывает ее в рот и глотает, даже не жуя... Вспышка света, крики и плач, плач Гарри... Уличный холод, вкус крови на губах, капли холодной воды, но еще холоднее тон Петуньи: "Вернон разберется с тобой, мальчишка". Толчки и затрещины Дадли и его друзей, боль в ребрах, хруст костей руки, дядя Вернон: "На колени". Холод металлической цепи, обернутой вокруг шеи, слова: «Если будешь хорошо себя вести - то поужинаешь сегодня"...

Северус вынырнул из памяти Гарри, чувствуя подступающую тошноту. Он крепко зажмурился, пытаясь сохранять спокойствие. Если бы Дурсли уже не были наказаны - Северус бы отправился к этим чертовым магглам немедленно, чтобы с наслаждением расчленить их!

Взмахом палочки Северус убрал со стола злосчастный ужин и повернулся к Гарри, стоящему на коленях позади него. Тихие слезы стекали по его щекам, а губы шептали слова, которые Северус не мог расслышать.

Северус упал на колени рядом с малышом, и его сердце сжалось, когда Гарри в ужасе отшатнулся от него. Мальчик весь сжался, что не удивительно, учитывая поведение Северуса весь последний час... Северус собрал в кулак все спокойствие, сжав руки в кулаки, чтобы не пытаться обнять Гарри и не напугать его снова.

- Гарри, прости... Гарри, ты в Хогвартсе, помнишь? Пожалуйста, посмотри на меня... Ты меня слышишь? Сын?

Северус, который не мог больше выносить молчание сына, потянулся к нему, но его руки были отброшены в сторону белым меховым комочком на плече Гарри.

_________

- Отвратительное, грязное животное!

Дядя хватает его за шею, встряхивая так сильно, что клацают зубы.

- Я же сказал тебе, мальчишка, никакой еды! Я научу тебя слушаться, уродец!

Дядя тащит его к задней двери.

- Вон! Раз ты ведешь себя, как собака, значит, я буду обращаться с тобой так же! Ты не способен жить в приличном месте! Вон из моего дома!

Глаза дяди пугают, но мальчик так слаб, что еле встает на колени. Секунда - и вокруг его горла оборачивается толстая цепь. В следующий момент он оказывается скован. На привязи! потрясенно понимает мальчик. Он смыкает руки вокруг цепи и пытается избавиться от нее.

- Не трогай! - дядя отбрасывает его руки. Затем достает из-за спины последний инструмент пытки - поводок с толстой петлей на конце. Схватив другой конец в руку, дядя ведет его в дальний угол сада. Взяв молоток, он прибивает цепь к сараю, так, чтобы нельзя было отцепить ее. Он, смерив мальчика взглядом, произносит:

- Если будешь хорошей собачкой - получишь немного еды. А иначе...

-

Лежа на его коленях, мальчик внезапно потянулся руками к своему горлу. Пусто. Ни ошейника, ни цепи - ничего нет.

- Не собака, - тихонько простонал он. - Нет цепи. Нет.

Он соскользнул с колен Северуса, сжавшись в комок, но оставив спину незащищенной. Хотя, это лучше, чем живот. Ужас зашевелился в горле, опутывая его с головы до ног, подобно паутине - отсюда ему не выбраться. Его разум застопорился на воспоминаниях тех дней - дней без еды и воды, когда его пальцы были сломаны, и единственным его собеседником была маленькая змейка, спрашивающая, не умер ли он еще.

Но змейка была мягкой и теплой, она потерлась о его щеку. Нет шипения. Это не змея. Пушистое тельце потерлось о его подбородок, и малыш понял, что что-то лежит на его животе, а его пальцы запутались в густом мехе. Дыхание постепенно выравнивалось, и он успокаивался. Воспоминание о тех ужасных временах отступило.