Эльфийский тесак (СИ) - Райвизхем Ал

Фолко и Малыш деловито раскладывали колоду, изредка посматривая на битву с ветвей дерева, где они так ловко устроились. Но вскоре их оторвали от этого занятия. Их дерево стало тем рубежом, на котором столкнулись основные силы. Кровь лилась рекой. Хоббит и маленький гном немедленно отбросили карты и принялись помогать арнорским дружинникам дельными советами. Те же, видимо в шутку, пообещали, как только расправятся с врагом, поджечь дерево. Всюду, куда только не кинешь взгляд, казалось, что враг наступает. Передвижные заградотряды вражеского воинства неумолимо убивали тех, кто был самым последним среди авангарда, а находившиеся в гуще сражения десятники и сотники, со всего размаху бросали в гущу обороняющихся арнорцев монетки, после чего их бойцы с ревом бросались в атаку, пытаясь отобрать монетки. Десятники кидались соответственно монетками по десять медяков, а сотники соответственно по сотне. Перевес и инициатива были явно на стороне врага. Но, когда казалось, что чаша весов окончательно склонилась в сторону ангмарского войска, совершенно неожиданно небо потемнело от копоти, а лязг и рев неведомых механизмов разнесся над полем сражения. Прямо сквозь укрепленные позиции заградотряда, которым командовал Рогволд, прошла танковая колонна. Не ожидавшие ничего такого бойцы заградотряда, в большинстве своем не успели выскочить из-под гусениц, а танки, как оказалось, были лишены тормозов. Из люка головного танка высунулась чумазая физиономия Торина. Оглядевшись по сторонам и, увидев поверженные тела заградотрядовцев, гном ужасно смутился.

— Ой, — сказал он, покрутив своим длинным носом. Воровато оглядевшись по сторонам, он убедился, что никто не заметил его «маленькой» оплошности и тут же взял себя в руки, расплывшись в гадкой ухмылке, наводившей ужас на врагов. — Вперед, в рукопашную! — заревел он, взмахнув топором над своей головой. Затем он скрылся внутри танка и задраил за собой люк. Взревевший танк прыгнул вперед. Следом за ним последовали остальные машины. Не прошло и минуты, как танки столкнулись с остолбеневшим от ужаса противником.

Танковая колонна гномов шла тесно и быстро, оставляя после себя мешанину распростертых человеческих и лошадиных тел. Земля позади сразу раскрасилась в неправдоподобно темно-красный цвет.

— Вот он какой, гномий хирд! — подумал Фолко с восхищением глядя на то, как танковая колонна запросто смяла пехоту врага и принялась расстреливать из пушек конницу Олмера.

— Наша берет, наша! — потрясая кулаками, заорал маленький гном. Но ветка дерева не выдержала такого проявления радости и Малыш с громким воплем рухнул прямо в самую гущу врага, столпившуюся под деревом.

— Держись, Малыш! — заверещал Фолко. — Я щас слезу, — с этими словами хоббит залез еще повыше и обвязался веревкой вокруг дерева, чтобы не упасть вниз.

В следующую минуту несчастный Малыш с диким криком «Кийя» завертелся словно юла. В его растопыренных руках невесть откуда появились нунчаки и велосипедная цепь. С полдесятка нерасторопных ангмарцев разлетелись в стороны с разбитыми головами. Еще с полдесятка шарахнулись назад и угодили под клинки своих сотоварищей. Вперед выступил рослый детина в зеленом с огромным мечом в руках. Маленький Гном пригнулся, а затем осторожно поклонился врагу. Тот от неожиданности застыл как изваяние. Маленький Гном неторопливо вытащил из рук одного из павших врагов меч и вновь поклонился врагу. Тот удивился еще больше и, растерянно оглядевшись по сторонам, тоже поклонился Малышу. Распрямиться ему было уже не суждено. Маленький гном одним ударом развалил его на две половинки, забрызгав кровью оторопевших врагов. Между доблестным маленьким гномом и толпой ангмарцев образовалась дистанция. Воспользовавшись заминкой, самые расторопные разрядили свои арбалеты в широкую грудь Малыша. Тот пошатнулся, затем с громким, душераздирающим криком рухнул на землю. Почти в ту же секунду над землей пронесся град снарядов, которые выпалили танки гномов. Дерево с громким скрежетом повалилось на землю вместе с громко вопящим хоббитом. И тут враг вновь дрогнул. Его войска, значительно поредевшие под непрекращающимся огнем воспрявших духом арнорцев с диким визгами носилось по полю туда-сюда. Лишь орки-камикадзе бесстрашно бросались со связками гранат под гусеницы танков.

— Полундра! — разнеслось над полем сражения. Заслышав заветную команду, паника среди ангмарцев немедленно прекратилась. Оставшиеся в живых воины врага начали со страшной скоростью отступать. Не прошло и минуты, а поле боя опустело. Последние враги скрывались в ближайшем лесу. Лишь гвардейский трижды чернознаменный взвод слепых орков имени Слепого Пью сдуру сунулся в противоположную сторону прямо под пулеметы заградотряда. Довольный донельзя генерал-ефрейтор заградотряда Рогволд самолично взялся за оружие и затрясся в боевом экстазе, словно в его руках был не станковый пулемет, а отбойный молоток.

Спустя еще полчаса все было кончено. Раненых и пленных врагов покрошили в мелкий салат лихие арнорцы из резервного полка, которым командовал сам Наместник. Резервный полк располагался в пяти лигах позади сражения и должен был внести решающий вклад в победу. Маленький пони, на котором ехал наместник, горделиво остановился и наложил большую кучу прямо на поверженные тела врагов.

Так закончилась эта битва, и когда стихли победные пьяные возгласы (а случилось это где-то к утру следующего дня, когда содержимое походных фляжек опустело), воины Арнора отправились на поле битвы искать тела своих павших знакомых и родственников, переливая к себе содержимое их непустых фляжек.

Торин сидел подле дерева, жуя соломинку. Жестокая битва отняла у него друзей, чьи тела он не мог найти. К тому же перед боем у него вновь таинственно пропали его карманные часы с кукушкой. От дальнейших мрачных раздумий его отвлек крик Фолко, доносящийся из самой гущи дров, на котором собирались сжечь тела павших. Незадачливого хоббита, привязавшегося к стволу дерева закинули в дровяной штабель. Пытаясь высвободиться, Фолко заерзал и из его огромного кармана прокуковала деревянная кукушка.

Услышав столь знакомый и родной звук, Торин окончательно поверил, что судьба вновь подарила ему шанс увидеть свою карманную реликвию.

— А ну, еб… — копать, душу твою хоботом через забор наперекосяк, и твои глаза увидят Гондурас! — выдал тираду он, видя, как один из откормленных бойцов заградотряда в лопающемся черном мундире, подносит горящий факел к штабелю дров. — Ты че, не слышал, там мои карманные часы с кукушкой! — заорал он и, подскочив к заградотрядовцу, заехал тому кованым сапогом по заднице. Услышав такое, тот вздрогнул и выронил факел, причем прямо себе на ногу.

— Уй-уй-уй, — заорал «поджигатель». — Да я тебя, гном порхатый, в бараний рог согну! — сделав страшное лицо, завопил он.

Торин сильно возмутился услышанным.

— Ты на кого бочку катишь, жопа? — угрожающе спросил он и ткнул двумя пальцами в глаза «расиста». — На героя битвы, который голыми руками уничтожил полсотни ангмарских ублюдков? — гном деловито засучил рукава и так съездил тому по морде, что подчиненный Рогволда полетел в поленницу, разрушив ровные штабеля дров. Осыпавшаяся поленница дала возможность Фолко освободится от пут и, посмотрев, сколько время, засунуть знаменитые часы в свои необъятные карманы.

— Ах ты, мохноногая подлюга, — радостно завопил Торин. — Ты все-таки жив, ворюга! — воскликнул он и сгреб хоббита в охапку. — Я так рад, так рад, — фальшиво заявил он, незаметно насыпая Фолко за шиворот чесательный порошок. Вторая его рука, разорвав карманы хоббита, поочередно вытащила наружу свои часы, скрипку Страдивари и святой грааль.

— Вот ни хера себе! — воскликнул Торин, почесывая в затылке.

— Это я во время боя, у врагов отобрал, — страшным голосом сообщил хоббит. — Жизнью своей рисковал, под пули в полный рост ходил, в штыковую… — начал перечислять он, после чего подобрал лежащий под ногами факел и швырнул его в жертвенный костер. Огонь мгновенно обхватил сухое дерево и занялся высокой стеной по всему периметру разбросанной поленницы. Сквозь редкие прорехи в стене огня можно было наблюдать мечущегося в ужасе заградотрядовца с быстро оплывающей синяками мордой.