Tora-san - Victory значит победа

Но Вика заставила себя поднять глаза: она не его верная приспешница.

— Зачем вы меня похитили? — спросила брюнетка, пытаясь совладать со страхом.

Беллатрикс возмущенно открыла рот: как же, ведь Вике никто не давал слова. Волдеморт с любопытством на лице отмахнулся от женщины. Узкие зрачки впились в серые глаза Виктории. Она как будто оцепенела, не в силах отвернуться от змеиного взгляда.

— Садись, — сказал Волдеморт.

Вика поняла его слова так ясно, словно он говорил по-русски. Она хотела ответить, что не будет садиться. Но… В следующий миг уже сидела на стуле перед столом.

«Он меня что, загипнотизировал?.. Вот урод!»

Возмущение перемешивалось со страхом, бурля как струя газировки, рвущаяся из бутылки.

— Зачем вы меня похитили? — процедила снова Вика, глядя на свои колени.

— Так, значит, ты до этого не имела дел с магией, девочка? — спросил Волдеморт, будто продолжая начатый разговор.

«Да он глухой! Может быть, кричать погромче?»

— Почему вы мне не отвечаете?

Сзади раздалось приглушенное оханье. Видимо, Белла изумлена хамством девушки. Но, кажется, Волдеморта, это только забавляло. Его безгубый рот раздвинулся в усмешке, похожей на оскал. Однако решил преподать Вике урок хорошего тона.

— Когда я говорю, ты молчишь и слушаешь, — сказал он. — Когда я спрашиваю, ты отвечаешь, Виктория Кленова.

— Я не…

Волдеморт ленивым движением погладил палочку, лежащую на столе, обхватил ее длинными, паучьими пальцами и едва заметно шевельнул ею.

Внезапно Вика почувствовала, как ее горло что-то сжало, так, что не могла свободно вздохнуть, не то что говорить. Ее руки потянулись к шее, стремясь сорвать с нее удавку, которой не было.

— Ты поняла?

— Д… — прохрипела девушка, задыхаясь.

Она закивала головой, не в силах произнести даже короткое «да». В тот же миг невидимый обруч с ее горла исчез. Вика жадно втянула в себя воздух. Беллатрикс за ее спиной торжествовала. Происходящее сейчас напоминало какой-нибудь триллер Стивена Кинга. До того Кленовой стало страшно.

— Ты раньше знала о магии?

Вика отрицательно потрясла головой, прядь ее черных волос упала ей на лицо. Выходит, то, что она сейчас испытала — это магия? Но, несомненно, темная…

Лысый маньяк задумчиво крутил в руке свою магическую палочку. Теперь Вика поняла ее предназначение. Ею причиняют страдания людям…

— Ты абсолютно здорова? — продолжил допрос он.

Вика в замешательстве моргнула.

— Я… — Вспомнив о последствиях, она быстро кивнула.

К чему все эти вопросы?

— Конечно, лучше всего было, если бы ты была чистокровной… — сказал Волдеморт, пронзая брюнетку взглядом красных глаз. — Но именно ты должна стать матерью моего будущего наследника.

Мысли Виктории расползлись, как муравьи при виде божьей коровки, кто куда. Какая мать?! Какой наследник?! Если б не свежее воспоминание об удушье, Вика бы закричала бы от ярости о нарушении прав человека. А так она только вжалась в стул, желая исчезнуть от этих безумцев.

В дверь осторожно постучали. Беллатрикс, вопросительно посмотрев на своего господина и получив кивок, открыла дверь.

— В чем дело, Северус? — спросил Волдеморт стоявшего на пороге.

Около Виктории послышался легкий шелест материи. Она немного скосила глаза и увидела высокого мужчину специфической, на взгляд девушки, внешности: у него были черные волосы средней длины и довольно — таки выдающийся нос на желтоватом лице. Его нельзя было назвать даже привлекательным, зато мужчина со столь звучным именем обладал низким и приятным для слуха Вики голосом.

— У меня сообщение от Миллера, мой Лорд, — сказал он, произнеся обычное обращение с какой-то особенной интонацией. Нет, Вика его не понимала, как Волдеморта — легко, она улавливала знакомые английские слова, машинально. — Он говорит, что клан вампиров в Уэльсе требует вашего присутствия на переговорах.

На лице Волдеморта ничего не отразилось, только глаза сузились.

— Беллатрикс, подготовь девушку. — Женщина склонила голову и подошла к Виктории. — Северус, к обряду все готово?

— Да, милорд, — ответил брюнет, бросив мимолетный взгляд на Викторию, когда Белла грубовато сдернула ее со стула.

Вика на секунду встретилась с темными, бесстрастными глазами Пожирателя смерти. К какому обряду было все готово? У нее еле двигались ноги, пока ее тюремщица вела из кабинета по коридору обратно в спальню.

Оттуда Беллатрикс ушла не сразу. Она заставила Вику залезть в ванну, полную горячей пахучей воды, ежесекундно угрожающе касаясь Викиной шеи волшебной палочкой.

— из-за тебя я стала служанкой, — бормотала она, без стыда разглядывая стройную фигуру Виктории, которой до безрассудства хотелось убить Беллатрикс. — Мерзкая грязнокровка, ты мне заплатишь…

Беллатрикс злобно отдернула намокший рукав мантии, и девушка увидела кое-что на левой руке Пожирательницы: на белой коже темным пятном выделялась татуировка в виде черепа, изо рта которого высовывалась змея. Вика удивленно наморщила лоб. Она определенно уже когда-то такое видела…

— Чего смотришь? — прошипела женщина на манер гадюки, плеснув ей в лицо воды.

Воистину, в состоянии безграничного гнева можно сотворить такое, о чем в дальнейшем человек будет жалеть всю свою жизнь. Как бы то ни было, Вика не выдержала жестокого отношения к себе. Она скрипнула зубами, а ее руки сами вцепились в прическу Беллатрикс. Та от неожиданности взвизгнула, чуть не опрокинувшись в воду.

— Я тебя ненавижу! — крикнула Вика, и, не выпуская волос, осторожно перешагнула через бортик ванны.

Она забыла о последствиях, о том, что может сделать ей женщина, когда обретет снова власть над девушкой. В ней жил гнев. Даже не имело значения, что она была мокрой и голой.

— Отпусти меня, проклятая маггла!!

Виктории не повезло с противницей, потому что Беллатрикс была выше и у нее была палочка. Когда девушка все-таки вырвала клок черных, с серебряными нитями, волос, Пожирательница смерти, взвыв, вытащила из кармана своей мантии палочку.

— Круцио!!

Все тело Виктории до последней клеточки пронзила острейшая боль. При ожогах, наверное, не бывает так мучительно больно. Глаза ее широко распахнулись, из груди исторгся безумный крик. Беллатрикс оттолкнула девушку от себя. Не удержавшись, та рухнула на плитки пола, ударившись плечом об ванну.

Но, видимо, это показалось фанатичке недостаточным. Она вторично применила на пытающейся приподняться Виктории пыточное заклятие. Тело девушки конвульсивно выгнулось на холодном полу, от пронзительного вопля зазвенела хрустальная люстра, висевшая на потолке ванной. Внезапно, как и началась, адская боль, такая, словно плоть рвется на мелкие кусочки, исчезла. Вика, рыдая, свернулась калачиком, спрятав лицо под мокрыми волосами.

Над обнаженной молодой брюнеткой наклонилась ее тюремщица и палач с искаженным от ярости лицом. Хоть она и проучила девчонку, в сердце проникла тревога: Темный Лорд ее по головке не погладит, если узнает…

А он не узнает.

— Вставай! — Беллатрикс схватила девушку за влажное плечо и потянула наверх.

Вика слабо застонала, осознав, на сопротивление у нее нет сил. Тело ей подчинялось только когда она концентрировала свою волю на каком-нибудь его участке. Ноги были как резиновые, и разъезжались в разные стороны, в голове плавал туман. Пожирательница довела Вику до кровати и заставила ее сесть, а сама поднесла палочку к ее голове. Вика дернулась, полагая, что с ней опять хотят сделать что-то плохое.

— Сиди и не рыпайся, — предупредила женщина.

Из кончика палочки заструился теплый поток воздуха, словно это был фен, а не кусок деревяшки. Вика почувствовала, что ее волосы постепенно высыхают. Потом Белла прошептала ей в самое ухо:

— Ты никому не скажешь, что здесь было. Понятно? А не то…

Она недвусмысленно показала на свою палочку. И через секунду вышла из комнаты. На Вику навалилась дикая усталость и сумасшедшая радость оттого, что осталась одна. Без одежды ей было прохладно, и она завернулась в покрывало, почти мгновенно провалившись в Царство Морфея.

Очнулась Вика от тревожных снов уже в разгар вечерних сумерек. Тело еще помнило рваную боль, поэтому она двигалась неуверенно, идя к ванной за одеждой. В ее голове мигало табло, состоящее из одного слова, таившего опасность: «обряд». То, о чем говорил лысый садист утром с носатым. А другое табло с другим словом «свобода» горело беспрестанно вот уже третий день…

Одевшись, Вика привалилась к стене напротив ванны с давно остывшей водой. Девушка принуждала себя не думать о своей мучительнице, чтобы голова оставалась ясной, и слепой гнев не заглушал ее чувства и разум.

Вернувшись в спальню, она тут же заняла свой пост у окна за портьерой. Она принялась подсчитывать время. Выходило примерно десять часов. Побег назначила после полуночи, молясь, чтобы до этого времени никто в комнату не пришел.