Научи меня всему (СИ) - "Cold February"

— Хотя злится она, по-моему, сейчас больше на твоего отца за то, что он так легко все воспринял.

— «Легко»? — саркастично переспрашивает Сигюн.

— По ее меркам, — ухмыляется Брунгильда. — Тор ведь даже пытался облегчить ваш приговор, который сам же по случайности вам и вынес. Не срослось, увы…

— Старейшины были непреклонны?

— Старейшины были возмущены столь вопиющей наглостью младшего царевича, вышедшей за всевозможные рамки. Да и тебя сочли не особо разумной и достойной трона Асгарда, раз ты спуталась с собственным дядей, к тому же бывшим преступником и неоднократным узурпатором престола.

— Выдержки из цитат? — смеется Сигюн.

— Мое любимое, — игриво подергивает бровями Брунгильда.

***

— Благодарю, дорогой Ньорд, за то, что согласился принять нас у себя и взять ответственность за проведение саммита.

— Пустяки, — с добродушной улыбкой обращается к Локи царь Ванахейма. — Признаться, мы в Совете давно гадали, когда же ты наконец примешь свой законный трон.

Локи одаривает его сдержанной полуулыбкой. Гадали они, как же…

— Ну, на этом мое присутствие считаю излишним.

Ньорд кивает молчаливому все это время Тору и выходит из залы, отведенной главам двух миров для переговоров. Локи вальяжно осматривает непримечательный интерьер, останавливаясь на мгновение на живописном виде из окна, и жестом предлагает брату начать диалог.

— Мидгард, — лаконично осведомляет тот.

Локи вопросительно изгибает брови. И это все? Ну хорошо…

— Согласен. Отличная альтернатива для проведения Совета Девяти. Волнений и препираний вызвать не должна.

— Альвхейм и Ванахейм уже выступили в поддержку этого решения.

— Уведомил их в обход меня? — оскорбленно хмурится Локи. Немыслимо!

— А разве я должен тебе отчитываться? — с раздражением складывает руки на груди Тор.

— О, Ваше Высочество, конечно, нет, — шипит Локи. — Только смею заметить, что междумировой политикой вашего мира до недавнего времени занимался не кто иной, как я!

— И ты же стал причиной ее раскола!

Локи поджимает губы. Они с Тором возвращаются в такое ненавистное состояние враждебного нейтралитета, которое, как он думал, они похоронили вместе с Рагнарёком. Столько задвинутых в дальний угол гордости и амбиций — и все в пустую! Всего один его промах (который Локи даже не планировал!) — и все вернулось к исходной точке.

— Это иронично, тебе так не кажется? — с невеселым смешком озвучивает он свои мысли.

— Да. В этом вся суть того, что ты делаешь, — не улавливая нового русла беседы, продолжает старую тему Тор. — За что бы ты не брался, Локи, все рано или поздно тобой же и разрушается.

— Очень мило, что ты так высоко ценишь мои способности, — саркастично цедит сквозь зубы он. — Но вообще-то я имел ввиду наши братские узы.

— О чем ты?

— Мы снова вернулись к началу! — усмехается Локи.

Тор с такой же невеселой усмешкой кивает, все еще хмуро сверля брата взглядом. У них обоих в головах проносится их диалог на Сакааре. Такой же пессимистичный и губительный. Только сейчас они стали по совершенно разные стороны баррикад. Они оба сидят на троне. Правят мирами, с самых своих истоков не знающими дружественных отношений. Между царем Асгарда и царем Йотунхейма залегает давящая тишина. Локи не выдерживает.

— Так и будешь играть в молчанку? Может, скажешь уже что-нибудь?

— Мне нечего сказать тебе, Локи.

— Ага. По тебе оно и видно… — он расставляет руки, как бы очерчивая фигуру брата. — Ну если не хочешь ты, скажу я. С Сигюн все хорошо.

Сигюн — точка их преткновения.

— Ей нравится Йотунхейм и нравится ее новый статус.

— Она была рождена, чтобы стать царицей, — Тор невесело хмыкает. — Это неудивительно.

— Я говорю о статусе моей жены, — растягивая губы в непринужденной улыбке, поправляет Локи.

Тора невольно передергивает. И его брат раздраженно закатывает глаза — нервы сдают.

— Вот чего ты так от этого дергаешься? Ну подумаешь, сплю я с твоей дочерью… ой-ой-ой!.. — Локи болезненно кряхтит, с размаху впечатанный затылком в каменную стену. — Ну чего ты, брат, спокойнее… — он сдавленно усмехается, глядя на предельно свирепого Тора, сжимающего его горло. — Сигюн вряд ли обрадуется тому, что станет вдовой по твоей милости. Кстати… — он вдруг на секунду серьезно задумывается. — Мне называть тебя братом или тестем?

— Локи! — гневно ревет Тор, вздергивая брата за горло. — Я и так еле сдерживаю себя, чтобы не всадить в тебя секиру! Не выводи меня еще сильнее!

— Ладно-ладно! Больше не шучу по этому поводу! Отпускай давай!

Локи хлопает по мускулистому предплечью и откашливается, освободившись. Вот и пытайся с ним разрядить атмосферу… Он хмыкает, отходя от нахохлившегося брата на пару шагов и саркастично тянет губы в улыбку, говоря очевидное:

— Как бы тебе не было противно, рано или поздно тебе придется принять тот факт, что твоя дочь замужем за твоим сводным братом. Повторюсь: сводным, Тор!

— Для меня ты навсегда останешься родным по крови! Я говорил это тебе уже тысячу раз! И ваша… связь… — он отмахивается. — Умом я никогда этого до конца не приму!

— Внукам своим так же скажешь? — непринужденно интересуется Локи.

Тор ошарашенно округляет единственный глаз.

— Сигюн?..

— Нет, — строго отмахивается Локи. — Это я в перспективе. Совсем головой тронулся?! Какие дети, ей всего двадцать один!

— Единственный, кто здесь тронулся головой, это ты!

— Ну да, — соглашается он и без задней мысли растягивает губы в многозначной улыбке… — Твоя дочь умеет заставить потерять голову, — …и тут же быстро стирает ее с лица, — Тор… — он, обороняясь, выставляет руки вперед, медленно отходя назад. — Так! Спокойно… Только не горячись!..

— Я предупреждал тебя, Локи!..

— Тор!.. Тор!

***

Локи вальяжно заваливается в царские покои и лениво опирается о косяк. Он усмехается с кривой хитроватой ухмылкой. Юное тело распластано на постели. Рыжие волосы разметались по зелени простыней. Невообразимый манящий контраст. Идеальное зрелище. Он бесшумной походкой подкрадывается к неразобранному царскому ложу. На него в темноте устремляется сине-желтый взгляд.

— И ты здесь, несносное животное, — едва слышимо бурчит под нос Локи.

Ему в ответ раздается глухое фырканье. Он магией, не желая попадать под раздачу острых когтей, за шкирку вытуривает йотунхеймского зверя со своей постели. Стоит ли говорить, что тому это не нравится?

— На воротник пущу! — шипя, угрожает Локи в ответ на вздыбившуюся шерсть.

— Локи?..

Сонный вялый голос забирает него все внимание, заставляя обернуться. Сигюн, приподнявшись на локте, с глупой улыбкой тянется к нему рукой.

— Ты вернулся… Как все прошло?..

— Ванахейм не пострадал, — усмехается он.

Он с плутоватой ухмылкой забирается на кровать, нависая сверху над супругой, и тут же попадает в капкан загребущих ручек. Наклоняется и вдруг резко останавливается с предельно нахмуренным выражением лица. Он недоверчиво интересуется:

— Ты что… пьяная?

— Немножко… — с улыбкой честно отвечает Сигюн.

Она с сомнением щурится, что-то будто высматривая. Нетвердым движением ведет линию от его плеча к области под глазом.

— Это что, синяк?..

— Нет, — строго чеканит Локи, бросая ей откровенную ложь. — Твой пьяный в стельку мозг просто так воспринимает тень.

— Вы подрались с папой, да?.. — она вздыхает, но натыкается лишь на раздраженный прищур. — Что?..

— Это ты меня спрашиваешь «что»? — отчитывающе шипит он. — Не я упился вусмерть, пока тебя не было! Где ты вообще нашла здесь алкоголь?!

— Меня навещала Брунгильда, — обиженно бурчит Сигюн.

— Брунгильда… — скрипя зубами, повторяет Локи. — Конечно… и как я сразу не догадался! У кого бы еще хватило на это мозгов! Как она вообще попала в Йотунхейм?

— Папа открыл ей мост… — нехотя отвечает она. И спустя секунду помутнения рассудка и гневного фырканья над ухом дополняет, по-детски канюча: — И вообще… Я совершеннолетняя… мне теперь можно…