vasalen - Операция Снейп

Октавиус не возражал. Посему я быстренько выудил из благополучно доставленного чемодана пижаму, сбегал умыться и через десять минут уже лежал в постели. Здорово, что она с пологом. Можно читать, не мешая соседям. Сперва я собирался прокрутить в памяти сегодняшний день, чтоб все уложилось в голове, но понял, что не потяну, поэтому смирился, расслабился и провалился в сон.

* * *

Как оказалось, у директора собрался малый педсовет, то есть все деканы. Я прибыл последним, из чего можно заключить, что новость касается только меня. У Альбуса всегда так. Он сперва все обсудит с окружающими, сделает предназначенную только мне информацию достоянием гласности, и только после этого посвятит в неё меня. Терпеть не могу этого безобразия. Даже поднятое Поттером настроение испортилось.

- Северус, нам следует обсудить, что делать с Ричардом Мелори.

- Я не понимаю, что тут обсуждать, Альбус. Вы же сами сказали, что он, скорее всего, будет моим учеником. Могу только поаплодировать вашей прозорливости. Сам я до сортировки наивно полагал, что ему самое место в Равенкло. Филиус, мои соболезнования, у мальчика должно быть весьма неплохие мозги.

- Именно об этом и следует поговорить, Северус. У мальчика были прекрасные задатки для Равенкло, но он попросился в Слизерин, а поскольку и слизеринские качества у него имеются, сортировочная шляпа отправила его к тебе.

- Иными словами, что ты рассказал ему о его родителях? - это вмешалась Минерва. Удивительно, до чего некоторые наивны. Даже если на секунду предположить, что я действительно рассказал мальчишке о его родителях, неужели она надеялась, что я стану объяснять свои действия? Пока, впрочем, я намерен быть вежливым.

- Я ничего ему не рассказывал, Минерва. У меня не было для этого ни повода, ни желания. Ни времени, честно говоря.

- Ни времени?! Может, ты еще скажешь, что не пил с ним чай в поезде? К чему тебя, кстати, никто не обязывал. С каких это пор, Северус, ты пьёшь чай в компании будущих первокурсников? Я уже не говорю о том, что студенты тебя как огня боятся. Чем ты его подкупил?

- Странно. Я думал, плодить доносчиков прерогатива моего факультета. Что касается вашего второго вопроса, Минерва, я хотел бы знать, с каких пор я обязан оправдываться перед вами в том, что ко мне в кои-то веки кто-то отнёсся по-человечески.

Я и не заметил, как здорово на неё разозлился. А ведь сам считал совсем недавно, что это чаепитие и все сопутствующие обстоятельства - результат чьей-то тонкой игры. Кстати ,чьей,- об этом стоит подумать. Наверное, это рефлекс, защищать с пеной у рта любого слизеринца, а парень теперь слизеринец. Но, в самом деле, вольно же ей делать из меня монстра, с которым никто уже и чаю добровольно попить не захочет!

- На моём факультете нет доносчиков, Северус!

Один - ноль в мою пользу. Она задета.

- Просто студенты были удивлены, когда, проходя мимо купе, видели это.

- И немедленно понеслись докладывать о вопиющем безобразии своему декану. Как о самом странном происшествии за всю историю их учёбы. Между прочим, Минерва, именно ваши ученики вынудили парня покинуть ученическое купе. Он не мог читать спокойно и попросился ко мне, чтоб ему не мешали.

- Если он наябедничал на моих студентов, то это еще не значит, что он сказал правду.

- Мелори ни на кого не ябедничал. Более того, не сказал мне, как именно звали студентов, которые наговорили ему обо мне гадостей…

- Северус!

Мерлин великий! Какой возмущенный тон, прямо как будто она не в курсе, что её студенты вслед за Поттером иначе чем «сальноволосый ублюдок» меня за глаза не называют. Дожмём.

- Я без большого труда это выяснил, поскольку, как вы, надеюсь, помните, владею некоторыми навыками легилименции.

Я солгал. Лазить в голову Мелори я в поезде не стал. Это был блеф, но она купилась.

- Терви вовсе не…

- Замечательно, Минерва, вот вы и проговорились, теперь я точно знаю, что это был Терви со второго курса. Надо думать, что и домашнего эссе по зельям я от него вовремя не дождусь. Этого следовало ожидать. Хотя, теперь это забота Слагхорна.

- Северус, Минерва, это всё, несомненно, очень интересно, но, думаю, нам лучше вернуться к Дику Мелори.

- Что вы от меня хотите, Альбус? Чтоб я велел ему убираться в Равенкло?! Так проведите повторную сортировку, если это допустимо.

- Я не об этом. Я хочу напомнить тебе, кто он такой и почему мы отпрыска древней знатной чистокровной семьи отправили к магглам. Тебе прекрасно известно, что хотя он последний представитель рода Мелори, но всяческих родственников и свойственников у него полно. И как минимум десяток их сейчас на твоём факультете. Что ты собираешься делать, если мальчик сам узнает о своих родителях?

- Буду решать по обстановке, Альбус. Или вы можете предложить что-то другое? Я вас с удовольствием выслушаю.

Что за идиотизм, в самом-то деле? Он наверняка уже узнал о своих родителях. К слову сказать, в этом парне истеричности и помешанности на семье и родителях, как у того же Поттера, нет совсем. По крайней мере, мне так показалось. А я ведь могу и ошибаться. Ох, как могу. Это случается редко, зато по-крупному. Если я ошибся сейчас, то парень съедет с катушек на почве родни навсегда.

- Что ж, думаю, можно расходиться, - заявил вдруг наш дражайший директор. - Северус, задержись на минутку. Есть еще кое-что, что тебе следует знать.

Замечательно. Просто чудесно. Это действительно что-то новенькое или я просто что-то пропустил?

- Садись, Северус. Хочешь лимонную дольку?

- Вы же знаете, что нет, Альбус.

- Вдруг что-то изменилось?

- Боюсь, если в мире есть что-то незыблемое, то это моя нелюбовь к лимонным долькам.

- Ну, хорошо, но чаю-то ты выпьешь?

- Чаю выпью. Без молока и без сахара. Не понимаю, как можно так издеваться над этим напитком.

- Хорошо, хорошо, Северус. Не заводись.

Не заводись? Да я и не начинал.

Директор уселся в соседнее кресло и отхлебнул чай. С молоком и тремя ложками сахара. Меня внутренне передёрнуло.

- Сам-то ты как считаешь. Почему мальчик попросился в Слизерин?

- Понятия не имею, Альбус. Вы не пробовали спросить его?

- Я - нет, а вот сортировочная шляпа говорит, что он попросился в Слизерин, потому что хочет, чтоб ты был его деканом. Как тебе показалось, как он к тебе относится?

- Всячески выказывает спокойное благорасположение без раболепства и заискивания. Хотелось бы знать, что за этим стоит. Это не может быть правдой.

- Ты не веришь, что мог ему по-настоящему понравиться? Даже мысли такой не допускаешь?

- Директор, мне скоро сорок. За все те годы, что я существую, я еще никогда никому не нравился. Не вижу причин, по которым этот случай может стать исключением.

- Может, просто время пришло? Я должен тебе кое-что рассказать о Дике. В конце концов, теперь он твой студент. Ты понимаешь, что отправляя его в этот приют я преследовал вполне определённые цели. Мальчик должен был воспитываться там, где у него не только не будет ни малейшей возможности нахвататься этой заразной идеи насчет борьбы за чистоту крови и признания магглов животными. Я хотел, чтоб он научился любить магглов.

- Тогда почему вы не отправили его к семейству Уизли? Они ему, кстати, тоже каким-то боком родственники.

- Нет, Артур и Молли очень хорошие люди, но по большому счету, что они знают о магглах. Ты, и то знаешь больше, хотя выбираться в маггловский мир не любишь.

- Спасибо за комплимент, Альбус.

- Да не за что, - безмятежно откликнулся этот пацифист. - Так вот за мальчиком постоянно тщательно наблюдали. Одна из монахинь в этом приюте - сквиб. Она постоянно передавала мне сообщения о его поведении и характере. Вот тебе некоторые материалы. Они дадут тебе представление о характере и качествах твоего нового студента.

От Альбуса ко мне перекочевала весьма увесистая папка. Это только некоторые материалы? Сколько же их всего? Хороший повод откланяться, кстати. Впрочем, директор меня больше и не удерживает.

Да, немаленькая папочка. С полкило бумаги. Что такого интересного творил в своём приюте этот парень, чтоб столько об этом писать. Альбус сказал, что это только самое важное, что мне непременно следует учесть, оценивая поведение этого Мелори. Так, первым делом надо проверить всё ли в порядке на вверенном моим заботам факультете. А ничего. Всё тихо. В спальнях младшекурсников ни шороха, ни звука. У старших тоже не слишком шумно. Кое-кто завтра пойдёт на занятия с больной головой, ну, так не маленькие уже, надо соображать, что пить и в каком количестве. Всё, можно расслабиться и почитать альбусовы бумаги.

В моих комнатах как обычно холодно и сыро. Столько лет я тут живу? Семнадцать или больше? А если школьные годы приплюсовать? Почти вся жизнь прошла здесь. Всего один раз и вырвался-то, а лучше бы здесь сидел, не было бы теперь так паршиво при воспоминании о тех трёх годах вседозволенности. Сколько лет я за них плачу, а совесть всё никак не признает счет закрытым, всё кажется, будто только проценты заплатил, а основная сумма долга никуда не делась. Ненавижу оставаться в долгу. Ненавижу это унижение. Есть же люди, которые забывают свои долги. Как им это удаётся? Кто бы мне объяснил. Ну-с, что тут у нас?