rakugan - Коридор

Стоя в кромешной тьме, я постучал по ближайшей коробке.

— Привет. Мне бы досье на Дамблдора.

Никакой реакции.

— Ладно… Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор!

Опять ничего. Подумав, я прибавил:

— Пожалуйста.

Свалившаяся с самой верхотуры коробка больно стукнула меня по голове.

— Ну, спасибо…

Усевшись на дно сундука, я зажег люмос и принялся перебирать содержимое коробки. Ага, вот и папка с досье — ничего себе фолиант! Подробное изложение биографии, записи встреч и разговоров, колдографии, вырезки из газет… Один только раздел «Психологический портрет» занимал страниц десять, а рекомендации, как обращаться с объектом, растянулись на три страницы.

В самом конце перечня рекомендаций кто-то дописал зелеными чернилами: «А лучше сразу заавадить».

Чуть ниже шла реплика почерком Колина Розье: «Близок локоть, да не укусишь».

И еще ниже, опять зелеными чернилами: «Ну, помечтать-то можно?».

Я долго перечитывал эти строчки. Странно было видеть слова, написанные давно умершими и пропавшими без вести людьми. Еще удивительнее казалось, что когда-то Лорд и его подчиненные обменивались заметками на полях досье, будто школьники, играющие в «морской бой», и писали иронические комментарии друг другу. Иная жизнь, иные времена…

Даже на беглый просмотр досье потребовалось около часа. Я изъял из него все, что касалось нашей организации, в том числе те самые странички с пометками Лорда, а остальное трансфигурировал в блокнот и спрятал в карман. Пусть Рита сама разбирается, что оттуда взять.

Как же теперь выйти отсюда, чтобы меня не разорвало в клочья? Оглядевшись, я заметил валяющийся на полу обломок мела, поднял его и написал на ближайшей коробке первое, что пришло в голову (хорошего, надо сказать, ничего не пришло, по дороге я слишком насмотрелся на граффити на стенах домов). Хотелось верить, что это именно то действие, какое нужно было совершить, а почерк у меня не слишком изменился со времен последнего визита.

Подтверждение личности, надо полагать, прошло успешно. Во всяком случае, ничего не взорвалось. Вместо этого меня опять встряхнуло, перевернуло, и через мгновение я стоял посреди комнаты, держа в руках старый шаткий стул. Оставалось вернуть его на место, тщательно засыпать пылью свои следы и уйти тем же путем, каким пришел.

***

С Ритой мы встретились пару дней спустя. Было уже начало октября, солнечно, но очень холодно. Магловская пиццерия, где Скитер назначила мне встречу, называлась «У дядюшки Люка». Рита всегда умела находить такие смешные места.

На этот раз она явилась в ядовито-зеленом плаще и шарфике ему под стать. Руки у нее мерзли даже в перчатках, и Рита грела их о чашку с кофе.

— Как дела у Марка? — спросил я из вежливости.

— Три дня назад были в порядке, — ответила она, пожав плечами. — Сейчас — не знаю. Он редко выходит на связь.

— Он в Боснии?

Рита кивнула.

— И как там?

Она посмотрела на меня, как на идиота.

— Как обычно. Война.

Я протянул ей досье на Дамблдора. Рита так поспешно отхлебнула кофе, что, кажется, обожглась. С шумом втянув воздух ртом, она отставила чашку и дернула завязки на папке. Я оглядел кафе, но прочие посетители сидели далеко и не обращали на нас внимания.

Рита быстро листала страницы.

— Не знаю, будет ли от этого какой-нибудь прок, — честно сказал я. — Но что нашел, то и принес. Ты сама уже много узнала о Дамблдоре?

— Что? — рассеянно переспросила она, жадно пробегая взглядом одну из записей. — Да нет, не очень. Помимо официальных сведений, конечно, уж их-то навалом… Но кое-какие ниточки есть. Люблю начинать с дальнего края паутины, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Давно позабытые однокурсники, бывшие соседи и прочее?

— Угу, — кивнула она, продолжая листать папку. — К близким-то друзьям господина директора нечего и подъезжать — ничего не узнаешь, только насторожишь лишний раз. А вот те, кто «мимо проходил», что называется, обычно разговорчивы, да и знать могут немало.

Она захлопнула папку и тщательно завязала тесемки.

— Спасибо. Слушай, это просто здорово! У тебя тут настоящее золотое дно.

— Рад стараться. А для меня ты что-нибудь припасла?

— Фу, Руди! Какой ты стал скучный: ты мне, я тебе… Ладно, не беспокойся. Вот.

Она положила на стол большой конверт. Внутри оказались копии газетных статей, несколько страничек. Что, и все?

— Это только начало, — пояснила Рита, заметив мое разочарование. — Я решила начать с «украденных выборов» в Визенгамот шестьдесят третьего года, потому что о них должны были много писать. Но представь себе, не могла найти ни одной заметки! Такое впечатление, что Том Риддл даже на свете не жил, не говоря уж об участии в выборах.

— Откуда все это? — я кивнул на вырезки.

Рита рассмеялась.

— О, это настоящий детектив… Я неделю провела в редакционном архиве, копалась в подшивках «Пророка» за шестьдесят третий и шестьдесят четвертый год. Как же так, думаю, ни единого упоминания! Потом заметила, что некоторые статьи — на совершенно другую тему — повторяются в разных выпусках. Руди, ты понимаешь, что это значит?

— Ну, может, не хватило материала, использовали старые заметки…

Рита поморщилась.

— Бред! Так не делают в приличных изданиях, редактор костьми бы лег, а не пропустил. Дело в другом: кто-то подчищал старые выпуски. Заменял одни статьи другими, но править приходилось слишком много, да еще подгонять по количеству строк. Неудивительно, что этот «кто-то» временами ошибался и ставил то, что уже было.

— Ты узнала, кто это делал?

— Даже не пыталась. Зачем? Понятно, что без санкции главного редактора такого не провернуть. Но концов теперь не найти, да и не надо. Я проверила подшивки в библиотеке Министерства магии, в Главном магическом архиве в Дублине — нашла еще кучу расхождений с редакционной версией. Зато вычислила, какие именно номера «Пророка» были подделаны. Оставалось найти подлинники. Угадай, где я их откопала?

— Даже представить не могу.

Рита улыбнулась. Она выглядела очень довольной.

— Знаешь, полезно иметь подход к людям… В свое время, когда я только устроилась в «Пророк», был у нас один ночной сторож — скандальный тип, каждый раз поднимал ор до потолка, если кто-нибудь, уходя, забывал сдать ключи. Коллеги его терпеть не могли, а вот я с ним поладила. Поэтому я единственная знала, что он собирает все до единого выпуски. Говорил, что якобы ради кроссвордов. На самом деле, наверное, втихомолку гордился: хоть и простой сторож, зато не где-нибудь на фабрике метел, а в редакции газеты!.. О его коллекции никто не подозревал, поэтому, видно, никто к нему и не наведался. А я нашла там то, что искала.

Мерлин великий, до чего женщины любят пересказывать то, что к теме совсем не относится! Мне хотелось побыстрее перейти к делу, но Рита явно ждала похвалы, и я сказал:

— Умница, молодец.

Говорил и сам уже слышал, что взял неверный тон. У Риты изменилось лицо, но загладить ошибку она мне не позволила. Только сухо ответила:

— Можешь не стараться… Ладно, мне пора. Я тебе напишу, когда соберу еще материал. Счастливо.

Она бросила на столик магловскую мелочь в уплату за кофе и ушла так быстро, что я не успел остановить ее и извиниться.

Надо же было так облажаться! Казалось бы, в мои годы пора научиться разговаривать с женщинами. Хорошо хоть, Джек Робинсон временно отсутствовал, и я был избавлен от его ехидных комментариев.

Я аппарировал в Косой переулок и попробовал связаться с Ритой через общественный камин. Она была уже дома и ответила на вызов. Я стал извиняться, сваливая все на неудачный день и дурацкое настроение, но она только ответила иронически: «Умница, молодец», и отключила связь.

***

Настроение теперь испортилось окончательно. Чтобы развеяться, я побрел без цели по переулку, глазея на прохожих и витрины лавок. Ближе к Гринготтсу вдруг увидел знакомое имя на одной из дверных табличек. «Мадемуазель Инуи»… Хм, где же я это слышал?

Я подошел ближе. Здание было самое обычное — пять этажей, занятых сплошь конторами и офисами, сверкающая стеклянная дверь, ряд начищенных медных табличек: «Нудлс Лтд., экспортно-импортные операции», «Сайкс и Чимней, производители дымолетного пороха с 1469 года». Табличка с именем мадемуазель Инуи ничем от них не отличалась — такая же блестящая, дорогая и самоуверенная.

Ах да, точно! Мне ведь говорил о ней Люциус! Подумав, я вошел внутрь. Если все равно, чем заняться, почему бы не взглянуть на прославленную ясновидящую?

Офис мадемуазель Инуи оказался на третьем этаже. Внутри несколько волшебников средних лет ожидали своей очереди, рассевшись в мягких кожаных креслах. Помещение украшали пальма в горшке и аквариум с морскими рыбами. Собственно, это куда больше напоминало приемную частного целителя, чем контору гадалки. Впрочем, что я ожидал увидеть? Крохотную лавчонку с замызганными занавесками, из-за которых утробным голосом вещает провидица? Этого добра и в Ночном переулке хватает.