rakugan - Дело Лонгботтомов

— Нет, почему же... — медленно ответил Лонгботтом.

— Фрэнк, не слушай его, он специально тебя заговаривает, чтобы...

— Алиса!!!

— Тебе не кажется, Фрэнк, что Ордену стоило бы купить мой, скажем так, нейтралитет, не дожидаясь, пока я предложу свои услуги Краучу?

Белла боялась даже дышать. Ситуация балансировала на грани абсурда.

— Повторю еще раз. В обмен на небольшой фрагмент достаточно смутной информации — как видишь, я хорошо себе представляю твой товар, — ты можешь получить от меня массу полезных сведений. Например, я могу тебе подробно рассказать о том, какие именно ресурсы Крауч уже получил и что еще может получить. Поделиться частью собственных ресурсов. Плюс мой нейтралитет в будущем. Ты же понимаешь, как я сейчас сильно подставляюсь, чем я рискую, если детали нашего соглашения когда-нибудь всплывут. Как видишь, я совершенно честен с тобой.

Руди помолчал.

— Фрэнк, я не могу дать тебе гарантий. Я никак не могу заставить тебя поверить, что в случае заключения сделки ты и твоя семья останетесь в живых. Кроме моего слова — ничего. Если ты готов ему поверить...

— Почему ты думаешь, что мне что-то известно о местонахождении Темного Лорда?

"Сдвинулось!" — подумала Белла.

— У меня есть определенные источники. Через третьи-четвертые руки. Точно всю цепочку я и сам сейчас предпочитаю не знать. В моей ситуации это было бы лишнее.

— Хорошо. У меня есть время на размышление?

— Три минуты.

Тишина стала такой напряженной, словно в любую минуту комната могла взорваться. Даже Алиса молчала.

Потом, видимо, что-то произошло — возможно, Фрэнк кивнул или как-то иначе дал понять, что согласен, потому что послышались шорохи, словно все, наконец, позволили себе расслабиться и сдвинуться с места. Послышался уже совсем другой, спокойный, "рабочий" голос Руди:

— Вот и чудесно. Смотри, давай сделаем так... Я тебе скажу, какая у меня приблизительно есть информация, а ты скажешь, что об этом думаешь. Хорошо?

— Ладно, только подожди, я еще вот что хотел спросить...

Белла, наконец, смогла перевести дух и устало оперлась о дверной косяк. Кажется, получилось...

Внутри говорили уже тише, она почти ничего не слышала, потом вдруг послышался голос Фрэнка:

— ...да нет, очень вряд ли он строит диктатуру под сына. Сомневаюсь. Я же его знаю, младшего Барти то есть. Ничего из себя не представляет, так, ни рыба ни мясо. Не чета отцу. Там ничего ждать не стоит...

Дальше опять заговорили тише, да и она уже не особенно прислушивалась. Скорей бы закончили, и уйти отсюда.

Как вдруг в комнате стало странно тихо. Заскрипела открываемая дверь.

Сердце у Беллы бешено заколотилось.

***

— Барти!

Это Фрэнк.

И высокий, напряженный голос:

— Так я, значит, ничего не стою, да, Фрэнк? По сравнению с папой? Так вот ты какого мнения? А я-то считал тебя другом. А я-то уговаривал не причинять тебе вреда. Думал, что...

Фрэнк, видимо, ничего не понял из этой тирады, потому что кричал, наперебой с Алисой:

— Барти, уходи! Уходи, быстро!

— Никуда я не пойду!

Стало вдруг совсем тихо.

— Барти, — голос Фрэнка звучал совсем непонимающе. — Ты что... с ними?

Следующий вопрос был явно адресован Руди:

— Он под Imperio?

— Да, — быстро ответил Руди.

— Нет!

— Барти, — Белла с удивлением услышала, что ее муж говорит таким мягким и размеренным голосом, каким обычно обращаются к маленьким детям или душевнобольным, — пожалуйста, выйди. Мы потом с тобой поговорим.

— Не пойду никуда! Вы уже тут обо мне поговорили! Друзья, называется. Оба...

— Барти, что ты несешь?! Как ты сюда попал? Не может быть, чтобы ты был с ними, да этого просто не может быть!

Это уже Алиса.

Белла, прижавшись ухом к щели в двери, старательно отфильтровывала ее голос, сосредоточиваясь на обрывках разговора мужчин.

— Какая же ты сука.

— Я? — искренне удивился Руди.

— Зачем ты пацана втравил?

— Если хочешь знать, он сам втравился, и уже давно. А сейчас мне все испортил.

— На хрена ты его втянул в это все?

— Да черт с ним. Фрэнк, давай договорим.

— Вот только не держи меня за идиота, ладно? Я же отлично понимаю, что теперь в этом нет смысла. Мы с Алисой в любом случае уже не жильцы. Ты не можешь себе позволить засветить Барти. Он как источник значит гораздо больше, чем любая моя информация.

— Знал бы ты, с какой радостью я бы его тоже сейчас прикончил...

— Ну, это уж ваши проблемы, разбирайтесь сами.

— Давай договорим.

— Чего ради?! Что ты мне теперь можешь предложить?

— Ну, у тебя еще есть Невилл...

— Барти! Они знают, где Невилл?

Осторожно приоткрыв дверь пошире, Белла разглядела Фрэнка в кресле. Задавая вопрос, на Барти он даже не смотрел.

— Не знаю... Я не...

— Все ясно, — Фрэнк даже не оглянулся туда. — Очередной твой чертов блеф. Ублюдок.

— Если хочешь знать, это был единственный блеф. Все остальное — правда. Я действительно собирался сохранить вам с Алисой жизнь. Если бы не...

— Теперь-то что об этом толковать?

На заднем плане Барти и Алиса кричали друг на друга. Белла поморщилась — она почти ничего не слышала из того, что ее интересовало.

— Все равно есть смысл продолжить разговор. Ты обещал кое-что рассказать, если помнишь…

— Ачто ты теперь мне станешь предлагать взамен? Ну, давай, ври, выкручивайся!

— С чего я буду выкручиваться? Я с тобой говорил и говорю честно. Жизнь я уже не могу тебе обещать. Но если согласишься продолжить разговор — получишь быструю, аккуратную и безболезненную смерть.

— Даже не смешно. Придумай что-нибудь поумнее.

— Ничего не придумывается.

— Считай, не фартит тебе сегодня.

— Это я уже и сам понял. Последний раз спрашиваю — будем дальше говорить?

— Нет, не будем. Расслабься.

— Фрэнк, мне очень жаль.

— Иди ты на х...

Окрик "Белла!" после тихого разговора прозвучал так резко, что она вздрогнула. Открыла дверь и вошла. Руди смотрел на нее так, словно собирался ударить, но вместо этого сказал:

— Барти пришел сюда под твою ответственность. Так что давай теперь выправляй то, что он испортил. Ты же у нас сильный легилимент — вот и займись.

Он кивнул на Фрэнка, а сам отошел в сторону и впервые за все время в доме Лонгботтомов закурил.

Белла огляделась. Алиса на диване тяжело дышала, но молчала. Барти стоял рядом. Выглядел одновременно взвинченным и растерянным, по лицу пошли красные пятна.

Белла подошла к Фрэнку. Тот отвернулся. Без прямого контакта, хотя бы с закрытыми глазами, будет трудно.

— Ну, помоги же хоть немного!

Руди сначала сделал вид, что не слышит, потом все же подошел и, запустив руку в длинные светлые волосы Фрэнка, с силой оттянул его голову назад и повернул так, чтобы тот смотрел Белле в глаза.

— Уе...к, б..., — сказал Фрэнк.

Руди даже не посмотрел на него. Он курил, разглядывая стену и одной рукой удерживая голову Лонгботтома в нужном положении.

Белла наклонилась и посмотрела Фрэнку в глаза.

С самого начала все пошло очень тяжело — то ли она была слишком взвинчена и не могла сосредоточиться, то ли Фрэнк так сильно сопротивлялся. Ничего не удавалось, выхватывались только мелкие обрывки ничего не значащих воспоминаний. Потом пошло легче, перед глазами неслись картинки семейной жизни: Фрэнк подбрасывает Невилла, щекочет его пятки; Алиса кормит ребенка грудью, а Фрэнк лежит рядом и, опираясь на локоть, их разглядывает... Но даже при прикосновении к этим воспоминаниям ее уже чуть ли не отбрасывало к стене, а проникнуть к тем, что касались работы, и вовсе не удавалось — сплошная серая пелена.

Промучившись минут пятнадцать, она устала так, словно мешки перетаскивала. Руки дрожали, голова жутко болела. Посмотрев на мужа, сказала:

— Не получается... Сильное сопротивление.

— Так ослабь, — огрызнулся он. — Не знаешь, как, что ли?!

Она, конечно, знала, но при Барти не хотелось бы. Оглянулась — Барти стоял, закусив губу, казалось, что он сейчас расплачется. Алиса неотрывно наблюдала за ней широко открытыми глазами.

Руди отпустил Фрэнка и отошел, чтобы его самого не задело заклятием.

Барти, видимо, понял, что сейчас будет, потому что неуверенно спросил:

— Я пойду?..

Но не успел сделать и шага, как Руди перехватил его за руку.

— Нет уж. Раз ты так чудесно и вовремя вмешался, теперь будь любезен, досмотри до конца. И не дергайся, а то я тебе руку сломаю.

Нашел время заниматься воспитанием.

"Какой бред, — подумала Белла, чувствуя, как в ней закипает злость, — какой-то дикий сон. А ведь так хорошо все шло...".

Она выпрямилась, поморщилась от сильной головной боли и, поднимая палочку, сказала:

— Crucio.

И принялась считать, про себя прикидывая, остановиться для начала на тридцати секундах или довести до сорока пяти:

— Раз. Два. Три...

***

— Стоп, стоп, стоп, — вдруг остановил ее Муди. До этого момента он слушал внимательно, не перебивая, а тут вдруг резко подался вперед над пустым столом.