Знание-сила, 2009 № 08 (986) - Журнал «Знание-сила»

и у коня, и у седока пересыхали губы, песок слепил глаза. Голодный, томимый жаждой, ты, бедный мой Беркут, уверенной походкой шел к заветным, далеким холмам. Знал ты или не знал, что там, в далекой долине, миновав синее ущелье, найдешь ты и воду, и отдых, но твои копыта упрямо ступали по зыбучему песку, и не оставалось следов от них, как и от тысяч других копыт. В песках нет дорог и нет следов».

Каково, а? Тысячу раз прав Ираклий Луарсабович — это написано блестящим пером. Пером талантливого художника.

И еще одна выдающаяся работа Кассирского, которую, пожалуй, можно отнести к числу уникальных, — книга «О врачевании», вышедшая в 1970 году. Нет, не о лечении, а именно о «врачевании», это слово ближе к доброй медицине России в давние дореволюционные годы.

Достаточно полистать эту книгу и заглянуть в оглавление, чтобы понять, что автор, как всегда, идет по стопам Гиппократа. Первый же раздел — «Врачебная деонтология, каким должен быть врач» (деонтология — «поведение», греч.) — содержит несколько глав и среди них — «О понятии «этика», «О врачебном долге», «О чуткости и внимании к больному», «О врачебной тайне», «Драма больного и его близких». Следующий раздел — «Современное понимание врачевания» — содержит главу «И слова врача лечат»; затем раздел «Проблемы клинической терапии», «Врачевание и врачебные ошибки» и «О клинической школе». Все написано так, как может быть только у Кассирского: умно, просто, ярко и — основательно.

«Книга «О врачевании» — книга размышлений и раздумий. И она особенно дорога автору, потому что писалась в течение всей сознательной жизни».

Книга эта — не учебное пособие, а — учебник жизни врача, откровенная беседа маститого ученого с воображаемыми молодыми коллегами. Она стала его завещанием — пройдет еще год после ее выхода, и его не станет. Но он был уверен: книгу непременно прочтут молодые врачи — «чудесные семена трезвого разума и благородного, доброго сердца произрастают лучше всего в молодой почве».

Но вернемся на Краснопрудную, в квартиру Кассирских. Гости в сборе. В доме был обычай: «гостю-новичку» вручался мел и предлагалось расписаться на скатерти из темно-зеленого сукна, которая ждала его, раскинувшись на рояле. А затем эта роспись обшивалась цветными нитками. Всего на скатерти собралось 59 имен, а если обобщить — это был «цвет» московской творческой интеллигенции. И подумать только, многие из гостей были его пациентами! Вот только часть этого «соцветия»: музыканты — Ростропович, Вишневская, Мравинский, Ойстрахи, отец и сын, Вирсаладзе, Стерн; композиторы — Шостакович, Хачатурян, Блантер, Строк; режиссеры — Волчек, Сац; актеры — Коонен, Прудкин, Борисова, Табаков, Якут, Марецкая, Раневская; писатели — Солженицын, Чуковский, Светлов, Маршак, Андроников; художники — Ефанов, Пименов; ученые — Семенов, Ермольева, Штернфельд.

Закончен обед, приготовленный волшебными руками Эсфири Григорьевны Кассирской, хозяйки дома, и теперь звучат рояль, виолончель, флейта. За роялем — композитор Оскар Строк, «король танго», или сын Иосифа Абрамовича Генрих, виолончель — конечно же Ростропович, вокал — конечно же Вишневская, флейта. А вот на флейте отлично играет хозяин дома. Любовь к музыке и не только к флейте он сохранил и в те годы, когда его волнистая шевелюра побелела. А скатерть и сего дня жива. Она — самая дорогая реликвия этой семьи.

Медицина по-прежнему хранит в себе фамилию «Кассирский». И вряд ли когда-либо расстанется с ней. Не только в память об Иосифе Абрамовиче. Он стал основателем рода врачей и ученых Кассирских. Его сын Генрих Иосифович — известный кардиолог, профессор-доктор, заслуженный деятель науки, руководитель отделения Центра имени Бакулева; внук Сергей — кандидат медицинских наук, внучка Татьяна окончила Медицинскую академию и ординатуру; Нина Кассирская, жена Генриха Иосифовича, — микробиолог, доцент, лауреат Государственной премии. Ну а правнуки Иосифа Абрамовича пока еще на распутье. Возможно, что в медицину они не пойдут. Совсем не обязательно быть врачом. Свет не без добрых профессий!

Одним из многих пациентов Кассирского был Маршак. Мало того, они стали близкими друзьями, виделись часто. Самуил Яковлевич любил читать Кассирскому свои стихи и переводы; шли долгие разговоры о литературе, о писателях.

Однажды Кассирский побывал на встрече Маршака с детьми. Было это в одном из лондонских парков. «Маршак весь светился добродушной улыбкой и казался помолодевшим. Дети обращались с ним, как с отцом или дедом, — вспоминал Кассирский, который приехал на конгресс гематологов и разыскал Маршака, гостившего в эти дни в Лондоне у своих друзей. — Беспорядочный сплошной гул голосов, напоминавший перекличку сотен галок, разносился по парку.

— А теперь, ребята, я прошу вас помолчать. Я вам сейчас что-то расскажу.

И стал рассказывать о врачах, об их гуманной миссии, о том, как они помогают больным людям и животным. Вспомнил доктора Айболита. Много теплого сказал о медицине и медиках, а потом вдруг перешел к моей персоне:

— Вот, ребята, будьте такими. Помните, как сказал Маяковский: «Добрый доктор — хорошо, в жизни пригодится». Давайте приветствовать нашего доктора.»

• Митио Каку. Физика невозможного. — М.: Альпина нон-фикшн, 2009.

• Дж. Силвер. Глобальное потепление без тайн. — М.: Эксмо, 2009.

• Анри Богдан. Тевтонские рыцари. — М.: Евразия, 2008.