Соломон Лурье - Путешествие Демокрита

— Это мне нравится, — сказала Эпиакса. — Видно, по заслугам оценили в Вавилоне вашу мудрость. Вот что я хочу предложить вам: оставайтесь в Киликии, вы будете окружены почетом и богатством, у нас есть высокая башня для наблюдений за небесными светилами, вы можете без помех отдаваться своим занятиям наукой.

— Это невозможно, госпожа, — отвечал Левкипп, — придется сказать тебе все: я и есть тот самый судья Сорах, о котором ты говорила. Я бежал из Вавилона, и, когда вернется свеннесис и все выяснится, мне несдобровать.

— Прекрасно! — вскричала Эпиакса. — Свеннесис будет рад, что заполучил первого мудреца Вавилона.

— Но он не захочет ссориться с владыкой Персии.

— Не беспокойся, свеннесис не из трусливых, а кроме того, он всегда исполняет мои желания. И на этот раз будет так, как я захочу.

Левкипп и Демокрит с улыбкой переглянулись.

— Чему вы смеетесь? — спросила Эпиакса.

Левкипп отвечал, указывая на Демокрита:

— Моему ученику Демокриту принадлежит изречение: «Есть люди, которые управляют государствами, но ими управляет женщина».

— Что ж, твой ученик Демокрит, несмотря на свою молодость, хорошо знает, что такое женщина! — засмеялась Эпиакса. — Ну как, Левкипп, останешься у меня?

— А что, если меня не соблазнят твои обещания и я решу продолжать путь в Грецию?

— Тогда оставайтесь в темнице, ждите возвращения свеннесиса и не рассчитывайте на мою помощь.

— Отпустишь ли ты, по крайней мере, моих друзей?

— В этом не сомневайся, Левкипп: если ты останешься, остальные получат фирман и беспрепятственно отправятся дальше.

— Тогда мне не остается ничего другого. Покинь меня, Демокрит, быть может, когда‑нибудь нам все же удастся снова свидеться.

Демокрит с тоской произнес:

— Дорогой учитель! Ты уже был однажды насильственно лишен родины, теперь, когда надежда вернуться уже так близка к осуществлению, несчастья снова преследуют тебя. Позволь мне разделить на этот раз твою участь.

— Зачем ты говоришь о несчастьях, Демокрит? — сказала Эпиакса. — Я не так жестока — пройдет несколько лет, и Левкипп тоже вернется на родину. И, право же, он не пожалеет о времени, проведенном здесь.

После того как Левкипп, желая скорее выручить своих друзей, объявил о своей готовности остаться в Киликии, ему было разрешено попрощаться с ними.

Диагор и Деркето все это время жили вместе с челядью свеннесиса. Их хорошо кормили, только на все их вопросы о судьбе Левкиппа и Демокрита ничего не отвечали. Необычайно радостной была их встреча, но, узнав о том, какой ценой была куплена их свобода, они очень опечалились.

Диагор прослезился и сказал:

— Твоя судьба, Демокрит, мало чем отличается от судьбы Одиссея. Он всю жизнь бродил по свету и подвергался опасностям, а вернувшись домой, увидел свой дом разоренным, а сына — преследуемым женихами матери. Так и ты потратил столько времени и труда, чтобы вернуть себе Левкиппа, а лишаешься его и должен быть благодарен судьбе, что хоть сам остался жив и находишься на свободе.

— Нет, — возразил Левкипп, — ты напрасно сравниваешь судьбу Демокрита с судьбой Одиссея. Тот ведь был ничуть не лучше финикийских торговцев: странствуя, он стремился набрать как можно больше сокровищ — золота и серебра. А Демокрит собрал множество гораздо более ценных сокровищ — знания и наблюдения над природой и жизнью людей. Какое значение имеет по сравнению с этим разлука со старым другом и учителем?

Демокрит ответил на это:

— Нет, я не верю, что мы расстаемся навсегда. В истории уже были подобные случаи, и они кончались благополучно. Вот послушайтё, друзья, что было с врачом Демокёдом из города Кротона в Италии.

Однажды персидский царь Дарий отправился поохотиться на диких зверей. И на охоте вывихнул себе ногу. Нога сильно разболелась. Дарий обратился к прославленным и искусным в своем деле египетским врачам за помощью. Те пытались вправить больному ногу, но только повредили ее еще больше. После этого Дарий семь дней и семь ночей не сомкнул глаз от страшной боли. На восьмой день один из придворных сообщил царю, что среди царских рабов находится знаменитый греческий врач Демокед. Дарий велел привести его как можно скорее. Демокеда нашли в толпе рабов совершенно забытого, голодного, оборванного и прямо з оковах привели к царю. Запуганный Демокед долго не сознавался в том, что он врач. Он боялся больше всего, что его уже никогда не отпустят на родину. Но когда царь велел принести плети и палки, он вынужден был признаться. И пришлось ему взяться за лечение. Применив греческие лекарства, Демокед облегчил страдания Дария, а вскоре и совсем вылечил его. Царь был очень доволен новым врачом, наградил его богатой одеждой и послал к своим женам. Царские жены, узнав, что Демокед вылечил их владыку, приняли его с почетом, каждая из них зачерпнула чашкой золота из своего сундука и подарила его Демокеду. Золота было столько, что слуга, шедший за Демокедом и подбиравший золотые монеты, нечаянно падавшие мимо чашки, собрал их целую груду.

Демокед купил себе в Сузах, столице Персии, роскошный дом, пил и ел за царским столом и мог делать все, что ему вздумается, кроме одного: ему было строжайше запрещено и думать о возвращении на родину.

— Но он не остался в Персии? — спросил Диагор.

— Для того, кому родина дороже всего, все ветры попутные. Его полюбила жена Дария Атосса, и с ее помощью, обманув царя, Демокед вернулся в Грецию.

После этого все сердечно распрощались с Левкиппом, выражая надежду на скорое свидание в Греции, и отправились в путь.

Возвращались они совсем другой дорогой, делавшей крюк на север, к реке Галису. Открывшаяся перед ними местность была совсем иной, чем долина Евфрата. Восточная Киликия представляла собой ярко–зеленую, цветущую равнину, покрытую садами, тучными нивами, полями сезама, из которого делают масло, проса и шафрана — растения, из которого приготовляют и приправу к кушаньям, и желтую краску.

Эта долина была перерезана небольшими холмами, поросшими виноградом и покрытыми оливковыми рощами. С севера и запада вдалеке высились огромные вершины гор.

Дорога начала понемногу подниматься к предгорьям Тавра. Теперь вместо полей и садов путники увидели плотную стену елей и кедров. Из этих толстых и высоких стволов свеннесис построил свой отличный флот.

На остановках к повозке подбегали киликийцы и предлагали красивую материю с длинным ворсом, которую они с большим мастерством умели выделывать из козьей шерсти, искусно вытканные шерстяные накидки, .вяленое козье мясо и другие продукты, которыми путешественники охотно пополняли свои запасы.

Дорога поднималась все выше и выше. Скоро леса сменились горными лугами. И, наконец, миновав туманный, сплошь покрытый клубящимися облаками перевал, путники стали спускаться в ущелье, на дне которого шумела горная река. Они миновали узкий проход между отвесных скал — рядом бурлил поток — и очутились в Каппадокии, снова попав во владения персидского царя. На северном склоне Тавра вдалеке показался большой укрепленный город — Тиана.

Здесь Демокрит и его спутники расположились на заезжем дворе, отдохнули и отправились осматривать город и его окрестности. Побродив вдоволь по городу, они вышли к прекрасному Асмабейскому озеру, на берегу которого стоял старинный храм Зевса Асмабейского. Храм славился своими оракулами. Совершив установленные местными обычаями обряды, путники вошли в храм, и Деркето спросила оракула, что их ожидает в дальнейшем путешествии.

Ответ оракула гласил:

Обрадованные этим предсказанием, они решили окунуться в целебные воды горячего источника, которыми также славился этот храм.

В Каппадокии фирман Левкиппа снова получил свою силу. И путешественники ехали спокойно в течение десяти дней до переправы через реку Галис. Голая каменистая почва была покрыта жалкой растительностью, сухой колючей травой и низкорослым безобразным кустарником. Параллельно дороге с юга на север тянулся горный хребет, постепенно понижавшийся к северу. Дальше пошли сочные пастбища, на которых паслись тучные стада, главное богатство Каппадокии наряду с драгоценными камнями, которые добывались в горах.

На остановках местные жители предлагали еду, а также драгоценные камни: оникс и горный хрусталь. Больше всего понравилось путникам местное мелитейское вино из винограда, покрывавшего склоны гор.

Дорогу нередко пересекали стада диких ослов и диких лошадей какой‑то особенной, очень красивой породы. Так путники подъехали к переправе через реку Галис. Ни в Греции, ни в Малой Азии не было больших рек, и нашим путешественникам она показалась огромной. Мост через реку охранялся стражей, к нему можно было проехать только через каменные ворота, рядом находилась крепость. Путешественники предъявили свой фирман, их пропустили беспрепятственно. Переехав через мост, они решили сделать привал на лугу близ реки под тенью большого дерева.