Наталья Аверкиева - Тайные знаки судьбы

— Я в тот момент о силе древних славян думал меньше всего на свете, — признался он. — Я, честно скажу, чуть не умер от страха. За спиной у меня стоял какой-то мужик с бородой и в плаще. Откуда он взялся, я так и не понял.

«Хочешь увидеть Китеж?» — спросил он.

Я понял, что нельзя упускать такой шанс. «Тогда иди за мной».

Он проплыл мимо и медленно двинулся в сторону озера.

— Это бесовская сила! — на этот раз взвизгнула я, потому что Кирилл сам не знал, какой смертельной опасности себя подвергал.

— Варька, отстань со своими мракобесиями! — махнула рукой Ярик. — Что дальше было?

— Ты же видишь, что я живой и здоровый. К чему панику разводить? А дальше я пошел за стариком. Только вот какой парадокс. Само озеро не очень большое, но шли мы очень долго и ушли далеко от берега. Да так, что берега не было видно ни с одной стороны, словно я в открытом море. Только какое-то марево впереди, какое бывает летом, когда асфальт плавится. Старик остановился и взмахнул руками. И вот тут я увидел, как сквозь марево начали проступать городские стены, и услышал звон колоколов.

Точка недоверчиво хмыкнула и откинулась на спинку, скрестив руки на груди. Кир быстро закивал, словно испугавшись, что сейчас забудет что-то очень важное.

— Они вибрировали у меня вот тут, — он приложил руку к груди. — Казалось, что я стою на колокольне, в самом центре, и через меня проходит звук. Тирли-тирли-тирли — высокие переливы, а потом низкие — бом-бом-бом. Ворота града открылись. Старик пошел вперед. И я за ним. И вот около ворот я словно бы оказался между мирами. За моей спиной шел ожесточенный бой. Мимо меня пролетали стрелы. Рядом со мной умирали люди. А я шел по какой-то расчищенной снежной глади за стариком и боялся оглянуться.

— Ты что?! — От страха я схватила его за рукав.

Поэт мягко улыбнулся, накрыв мою ледяную руку своей теплой.

— Я вошел в город. Он был полон людей-призраков. На широкой городской площади под цветным шатром выступали ряженые. Красивые румяные девки с русыми и рыжими косами чуть ли не до середины бедра ходили в сарафанах и в венках из березовых веточек и ярких лент. Нарядные мужчины в расшитых косоворотках. Они все веселились, но я как будто бы был сторонним наблюдателем в некой закрытой капсуле. Они не видели меня, проходили сквозь меня, исчезали, если я долго смотрел на них. И там… Вы знаете, там не было воздуха.

— То есть как? — прищурилась Женя.

— Вот так. Он там стоял. Так перед грозой бывает, когда вроде бы дышишь, а воздух стоит.

— Старец не просил тебя остаться? — ахнула Настя.

— Старец говорил со мной. Спрашивал, ушел ли Батый и кто помог его разбить. Я говорил, что князей нет, Россия огромная, много нового в мире и Великий Китеж считается святым.

— Удивительное взаимопонимание, ага. Учитывая, что язык постоянно менялся, — сумничала Точка.

— Я не говорил. Это все было мысленно. Он спрашивал. Я отвечал. Ну или мне так казалось, — ничуть не смутился Кирилл.

— А о чем вы еще говорили? — насела Настя.

— Я не помню. Я потом всю дорогу пытался вспомнить и записать, но не смог.

— Это потому, что ты неправильно сформулировал свою просьбу к камню, — осенило меня. — Ты же хотел просто посмотреть на город, а не побеседовать с его жителями. Вот если бы ты подумал, прежде чем загадывать желание…

— Варя! — заорали на меня все хором. Точка смеялась. По ее выражению лица можно было четко прочитать, что она не верит ни единому слову.

— А что я? Я переживаю…

— Переживай молча! — велела Настя.

Я обиделась. Кир приобнял меня за плечи.

— А потом я ничего не помню. Очнулся на берегу. На улице уже было светло. Я пошел обратно в наш кемпинг и по дороге встретил ребят. Вот и вся история.

— Кир, ты хотя бы понимаешь, какой опасности себя подвергал? — воскликнула я.

— Варя, но ты бы на моем месте поступила так же! — вторил он мне высоким смешным голосом, отчего все опять захихикали.

— Прекрасная история, а главное — невероятно правдивая. Практически Фатимские явления Девы Марии, — скептически покачала Точка головой. — Впрочем, дети любят сказки. Не будь Варя моей подругой, я бы тебе доказала на раз-два всю несостоятельность твоего рассказа. Но, так и быть, промолчу. В следующий раз придумай что-то более правдивое, а то спать тянет, — и она громко зевнула.

— Ну и не верь! — тут же горячо принялась защищать Поэта Настя. — Кира, то, что с тобой произошло, это удивительно!

— А что такое Фатимские явления? — покосилась на Точку Ярик.

— Это очень известное событие, — пояснил Кирилл. — В португальском городе Фатима детям начала являться Богородица. Им сначала не верили, но потом в итоге все согласились, что событие имеет место быть. И оно, между прочим, признано католической церковью.

— Ха, если бы я была папой римским, я бы тоже признала этот факт. Ведь какой рычаг для управления, — ехидно улыбнулась Женька.

— Не, тебя не возьмут в папы. Ты женщина. — Не знаю, специально или нет, но Кир щелкнул Точку по ее больному месту.

— Стоп! Стоп! Женя, твой кофе уже остыл, а чизкейк развалился, — влезла я, пока друзья не подрались.

— Подождите, — развела всех по углам Ярик. — Я не поняла, так что, Поэт врет? И не было ничего? И при чем тут эти явления?

О боги!

— Никто не врет! — подскочила я.

— Ой, Ярик, расслабься. Иначе Варька превратит тебя в соляной столб, — продолжала ерничать Точка. — Или в лягушку.

— Ну уж нет! Врет или не врет!

— Не врет! — закричали мы с Настей.

— Врет! — фыркнула Женька.

Кир закатил глаза.

— Все-таки я погорячился, когда думал, что смогу выдержать два часа в обществе твоих подруг.

— Еще раз поставишь под сомнение… — зашипела я на Волоточину.

— То что? — набычилась она.

— То ты мне…

— Варя, — перебила меня Ярик. — Да она ему завидует.

— Я?! — чуть не пролила кофе Точка. Кирилл схватился за голову и жалобно посмотрел на Настю.

— Как же ты выживаешь среди них? — простонал тихо.

Настя пожала плечами, улыбнулась и прощебетала:

— Они миленькие, правда? Кир перекривился и хихикнул.

Потом мы просто болтали. Настя расспрашивала Кирилла о нарядах славян и охала, что вот там-то она бы точно котировалась, потому что с ее фигурой надо было жить во времена «Рафаэлло», который оказался на деле Рубенсом. Точка, как обычно, вставляла шпильки. А Ярик громко смеялась.

Кир проводил меня до дома. Мы остановились у подъезда. Он обнял меня за талию, посмотрел в глаза и тихо спросил:

— Я прощен?

— Не знаю, не знаю, — хлопнула я ресничками, глядя в волшебно-голубое небо.

Его губы коснулись моих. Я зажмурилась и с удовольствием позволила себя поцеловать.

Расставание — это как удар под дых, когда его не ждешь. Сначала все как в дыму, слепнешь и глохнешь от боли. Пытаешься собраться, устоять. А потом тебя выпрямляет ярость и заставляет дать сдачи, завалить противника на землю, уничтожить, сровнять с землей. И ты колотишь его, уже не соображая, что будет потом. И иногда бывает слишком поздно… Потом прозрение и страх от содеянного, и хочется вернуться назад, чтобы все исправить. Но как остановить время? Этого еще никто не придумал, и ты остаешься жить с болью всю жизнь.

Ну как?

Я честно перечитала ЭТО еще раз. В горле стоял колючий ком. Кирилл плохо выспался? Это он к чему такое написал? Он что, бросить меня хочет? Эта мысль ударила по сознанию, словно топор. Я вдруг испугалась. И даже вскрикнула, схватившись за сердце. Поэт меня бросил? Казалось, что сейчас я упаду в обморок. Вот просто так возьму и рухну на пол бездыханно, потому что дыхание перехватило, грудь сжало, а глаза заслезились. Кир меня не любит? Я заметалась по комнате. Что же делать? Он же еще вчера был таким хорошим. Мы целовались у подъезда, потом погуляли немного по району. Кир смеялся, веселил меня. Мне и в голову не могло прийти, что что-то не так. А может, это был его прощальный вечер? О, нет!

— Яра! Яра! ЯРА!!! ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?!! — орала я в трубку, обливаясь слезами.

— Для начала перестать рыдать. Ну или хотя бы орать. А лучше и то и другое, — сонно пробормотала она.

— Яра!!!

— Кто умер-то?

— Поэт меня бросил!!!

— И чего орать? Ну бросил и бросил… Как бросил?! Да он же вчера с тебя глаз не спускал! — У Ярославы наконец-то прорезался голос.