Николай Чикер - Служба особого назначения

По своему составу ЭПРОН был своеобразной организацией. Он имел военную структуру, но комплектовался как военнослужащими, так и вольнонаемными работниками. Организация службы и внутренний распорядок в его подразделениях регламентировались уставами Красной Армии. При формировании в декабре 1923 года Экспедиция во всех отношениях была приравнена к существовавшим тогда пограничным флотилиям ОГПУ.

В соответствии с «Положением об аварийно-спасательной службе на Морских Силах РККА, о порядке комплектования и подготовки экспедиций ЭПРОНа» прохождение службы, присвоение воинских званий, правовое положение и учет военнослужащих-эпроновцев определялись действовавшими в армии и на флоте законоположениями.

ЭПРОН начинался с создания командной группы во главе с Л. Н. Захаровым (Мейером). После упразднения на Черном море Госсудоподъема пополнился его кадрами, в основной своей массе потомственными моряками, жителями черноморских городов и местечек, многие из которых ранее служили в военном флоте. Постепенно в Экспедицию стекались старые матросы, прошедшие водолазную и боцманскую подготовку еще в дореволюционное время, пришло немало военных моряков — активных участников гражданской войны.

И все же людей не хватало, особенно квалифицированных специалистов.

С открытием курсов в Балаклаве ЭПРОН становится центром подготовки водолазов для всей страны. В 1928 году с Балаклавскими курсами была слита бывшая Кронштадтская водолазная школа Наркомвоенмора, входившая в состав учебного отряда Черноморского флота, а в 1930-м — и школа Центральной водолазной базы НКПС. Курсы преобразуются в школу, а затем в Военно-морской водолазный техникум ЭПРОНа, готовивший кадры для всех ведомств страны. Первым начальником школы, а потом и техникума был уже знакомый читателю старейший водолазный специалист Феоктист Андреевич Шпакович, а комиссаром — бывший военмор, большевик Степан Яковлевич Шах.[4] В 1932 году было закончено строительство для техникума прекрасного комплекса зданий в Балаклаве.

В результате этих мер количество водолазов в Экспедиции за десять лет возросло в 45 раз.

Постепенно кадры профилирующих специальностей стабилизировались: до 70 % водолазов и боцманов составляли сверхсрочнослужащие, трудившиеся по своей специальности по десять и более лет.

Длительное время (до середины 30-х годов) ЭПРОН испытывал большие трудности в комплектовании командного и начальствующего состава. Даже в 1935 году среди этой категории эпроновцев высшее образование имело всего лишь 7,1 % специалистов, а среднее — 39,6 %. В 1934 году во всем ЭПРОНе было всего лишь четыре инженера — А. К. Михайлов, Т. И. Бобрицкий,[5] В. Ф. Кюнстлер[6] и П. Г. Авотин. Все они работали в Главном управлении.

Правда, такое положение наблюдалось не только в ЭПРОНе. Руководящих кадров, прошедших специальную подготовку, на флоте вообще не хватало. В решении этой проблемы немалую роль сыграл приказ народного комиссара обороны от 10 июля 1935 года о систематическом проведении общеобразовательных занятий со всеми красноармейцами, краснофлотцами, командирами и политработниками. Повышение общеобразовательной подготовки военных моряков позволило усилить требования к поступающим в водолазный техникум, подавляющая часть курсантов новых наборов имела уже среднее и незаконченное среднее образование.

Однако кардинально положение начало поправляться в 1935–1936 годах, когда в ЭПРОН пришло около тридцати выпускников технических институтов, в том числе корабельные инженеры Г. Г. Русецкий, А. П. Станиславский, А. Н. Танцырев, Н. П. Чикер, инженер-механики Б. В. Земсков, Б. С. Казин, В. П. Мурник, М. П. Мелешенко, М. Н. Семененко, С. Н. Федоров и Н. И. Фесенко, инженер-гидротехник П. Ф. Вишневский (Крысин). В последующие два-три года инженерный состав пополнился новой группой молодых специалистов. Все эти инженеры добровольно пришли в ЭПРОН. Основная масса их прошла курсы водолазной подготовки и была расписана по экспедициям и отрядам.

С тех пор все аварийно-спасательные и судоподъемные работы проводились под техническим руководством корабельных инженеров. Крупные подводные гидротехнические работы возглавлялись инженерами-гидротехниками. Эксплуатация, ремонт и совершенствование эпроновских судов и подводных технических средств входили в круг обязанностей инженер-механиков.

Почти все эти специалисты «прижились» в ЭПРОНе, горячо полюбили свое нелегкое дело и отдались ему беззаветно. Их не могли остановить никакие трудности — ни то, что каждая спасательная или судоподъемная операция сопряжена с большим риском, что многие дни и месяцы приходилось проводить в море, далеко от своих баз, родного очага, ни то, что на них лежала огромная ответственность за безопасность людей и успех дела. Всю свою жизнь они посвятили «службе особого назначения», многие из них в последующем занимали руководящие посты в ЭПРОНе и Аварийно-спасательной службе Военно-Морского Флота и сами воспитали немало замечательных специалистов.

Этой одержимости, самоотверженности молодые эпроновцы учились у ветеранов, зачинателей судоподъемного и спасательного дела в стране — Шпаковича, Павловского, Бобрицкого, Белецкого, у первого руководителя Экспедиции Льва Николаевича Захарова, под руководством которого она за семь лет из небольшой группы энтузиастов превратилась во всесоюзную организацию, заявившую о себе на весь мир, у ее комиссара Якова Михайловича Хорошилкина, проявившего себя не только талантливым политработником, но и активным организатором оперативной деятельности ЭПРОНа. Яков Михайлович глубоко вникал в подбор и расстановку кадров, в хозяйственные вопросы, своей энергичностью и большевистской деловитостью, чуткостью и вниманием к людям снискал глубокое уважение всего коллектива Экспедиции.

Ф. С. Медведев, как и Д. В. Усов, руководил ЭПРОНом недолго, но как большой знаток вопросов производства, планирования и хозрасчета многое сделал по внедрению в его деятельность научно обоснованных плановых начал.

Глубокий след в истории ЭПРОНа оставил Фотий Иванович Крылов. Возглавляя ЭПРОН, он одновременно несколько лет был и комиссаром Экспедиции. Замечательный большевик, бывший матрос революционной Балтики, активный участник Великой Октябрьской социалистической революции, он примкнул к большевистской партии еще в 1915 году. В октябре 1917 года руководил обучением пулеметной команды Красной Гвардии в Кронштадте. Затем плавал на корабле «Верный» старшим артиллеристом, возглавлял судовой комитет. В последующее время был комиссаром отдела минерального топлива Петроградского военного порта, потом — уполномоченным по доставке угля с Донбасса для кораблей Балтфлота. В 1919 году в качестве артиллериста-наблюдателя и начальника техотдела фортов Красная Горка и Серая Лошадь участвует в ликвидации неклюдовских банд. После этого назначается заместителем комиссара Петроградского военного порта. В том же 1919 году вступает в РКП(б). В апреле 1920 года по мобилизации ЦК партии направляется на работу в водный транспорт и в торговых портах Петрограда, Архангельска и Одессы занимает различные руководящие посты.

С судоподъемом впервые познакомился на Севере в 1922 году, когда работал начальником Архангельского торгового порта и Судоподъема на Белом море. Около полутора лет был помощником, затем — начальником Судоподъема на Балтике. Несколько лет возглавлял Одесский торговый порт. В марте 1931 года назначается начальником Южного округа ЭПРОНа, а через год — начальником Главного управления Экспедиции. В 1943 году возглавил Управление судоподъемных и аварийно-спасательных работ на речных бассейнах Военно-Морского Флота (в последующем — Наркомата речфлота).

Ф. И. Крылов был прекрасным организатором судоподъемного и аварийно-спасательного дела, внес большой вклад в его развитие, в организационное и материально-техническое укрепление. Крылов не засиживался в управлении, больше бывал на местах, считал своим долгом лично возглавлять наиболее крупные и ответственные работы. Так было при спасении «Малыгина» и «А. Сибирякова», при подъеме «Садко» и в других случаях. Его уважали и любили эпроновцы, его знала вся страна. Писатели и журналисты не раз избирали его героем своих очерков и корреспонденции, о Фотии Ивановиче писали Алексей Толстой, Вячеслав Шишков, Леонид Ленч и другие известные литераторы. Вячеслав Шишков в одном из своих очерков подметил, что «Фотий Иванович очень переутомлен, силы надорваны; ему еще нет сорока, а его густые, торчком, вихры над высоким лбом — с проседью. О Крылове надо много писать, его жизнь есть путь подлинного революционера и преданного строителя социализма. Он всегда на деле, всегда там, где требуется воодушевление, натиск, последний удар воедино собранных сил».[7]

«Самое замечательное в этом… крепком духом человеке — его простота, отвращение к позе, его умение заражать энергией и волей к победе работающих с ним людей. Поразительна его неутомимость, хороша его улыбка, детским простодушием освещающая лицо»,[8] — так характеризовал Ф. И. Крылова в одном из своих очерков писатель И. Соколов-Микитов.