Борис Соколов - Чудо Сталинграда

Я пешком отправился в Песчаное. Здесь я увидел поле боя, которое можно встретить только в этом походе. Сотни убитых русских, среди них и немецкие солдаты. Все в большинстве полураздетые, без сапог, с ужасными ранами и застывшими конечностями. Среди них русские гражданские лица, женщины. Трупы лошадей и скота с вывалившимися внутренностями. Оружие, боеприпасы, танки, орудия. Едва ли хоть один дом во всей деревне был в порядке: большинство разрушено так, что осталась лишь печка. Там и здесь еще бродят среди застывших трупов женщины…

Боевой дух русских солдат теперь не оценивают здесь высоко. Сопровождавшиеся для них большими потерями зимние бои заметно подорвали их моральное состояние. Небольшой намек на это дают многочисленные перебежчики. На нашем участке их 18-го числа было двое, 19-го числа четыре. Все азиаты, которые были кое-как обучены и брошены на передовую. Они говорят, русские остаются позади и гонят их вперед… Они считали себя только в плену свободными. Как парадоксально это ни звучит, но это, по-видимому, соответствует действительности. Русские принимают все больше мер к предотвращению перебежек, а также бегства с поля боя. Поэтому теперь введены в действие так называемые «охранные роты» (фактически – заградительные отряды. – Б.С.), имеющие одно задание: помешать силой оружия отходу собственных частей. Если дело дошло уже до этого, то законны все выводы о деморализации Красной Армии. Однако одновременно из этого факта ясно видна воля к сопротивлению до последнего и всеми средствами».

Капитан также отмечает, что в Песчаном было найдено около 50 трупов немецких солдат.

Здесь убитые гражданские лица – это в действительности военнослужащие, призванные непосредственно в части, среди которых встречались и женщины. Так, когда в феврале – марте 1945 года 1-й Украинский фронт призвал около 40 тыс. освобожденных «остарбайтеров» и пленных, среди них четверть составляли женщины. Немцы мобилизованных непосредственно в части, которые, как правило, первое время оставались в гражданской одежде, которая обычно была темного цвета, называли «воронами» или «пиджачниками» и сначала даже в плен их не брали, отпуская домой. Потери среди призванных непосредственно в части, обыкновенно не имевших никакой военной подготовки, были особенно велики.

В руководстве Красной Армии между тем наблюдалось головокружение от успехов, хотя и довольно скромных, достигнутых во время зимнего контрнаступления. 5 мая 1942 года, в самый канун германского наступления в Крыму, Генеральный штаб подготовил «Сводную ведомость о трофеях наших войск и потерях противника за период с 6 декабря 1941 года по 20 апреля 1942 года». В объяснительной записке к этой ведомости утверждалось, что она «составлена на основе донесений военных советов фронтов. В этот период Красная Армия провела целый ряд крупных наступательных операций на всех фронтах, в итоге которых, как указывается в первомайском приказе наркома обороны СССР тов. Сталина – «…Красная Армия нанесла немецко-фашистским войскам ряд жестоких поражений и вынудила их очистить значительную часть советской территории. Расчеты захватчиков использовать зиму для передышки и закрепления на своей оборонительной линии потерпели крах. В ходе наступления Красная Армия уничтожила огромное количество живой силы и техники врага, забрала у врага немалое количество техники и заставила его преждевременно израсходовать резервы из глубокого тыла, предназначенные для весенне-летних операций».

Ярким подтверждением этих слов приказа являются цифры потерь врага в живой силе, самолетах, танках, орудиях, пулеметах, автомашинах и другом военном имуществе, приведенные в сводной ведомости о трофеях наших войск и потерях противника за зимний период Отечественной войны с немецко-фашистскими захватчиками. Понятно, что эти цифры не могут претендовать на особую точность, они могут колебаться в сторону небольшого увеличения или уменьшения, тем не менее они с полным основанием могут быть взяты за исходный момент для анализа состояния немецко-фашистской армии к весне 1942 года.

1. Потери немецко-фашистских войск только убитыми составляют 786 тыс. человек. Если это количество взять как одну треть к числу раненых, это подтверждается опытом предшествующих войн и настоящей войны, то общие боевые потери противника в людях составят около 2 300 тыс. убитых и раненых. К этой цифре необходимо добавить 150 тыс. – 200 тыс. человек обмороженных, как результат неподготовленности немецкой армии к ведению кампании в условиях суровой русской зимы.

Таким образом, издержки немецкой армии в живой силе за зимний период составляют около 2 500 тыс. человек. Эта цифра потерь, естественно, не может не потребовать от германского командования большого напряжения в деле непрерывного пополнения действующих на фронте частей соответствующим контингентом подготовленных людей, а глубокие прорывы войск Красной Армии на многих участках фронта потребовали от противника ввода в действие свежих соединений и частей, предназначавшихся для весенне-летних операций. Трудно определить, какое количество людей пришло на пополнение в действующие части за счет маршевых рот и запасных батальонов, во всяком случае это пополнение зимой шло непрерывным потоком и перемалывалось в тяжелых оборонительных боях с наступавшими частями Красной Армии. Известно лишь одно: что, несмотря на приход пополнения, около ста дивизий немецкой армии, действующих на восточном фронте, пришли к весне в 30-процентном боевом составе, а несколько десятков дивизий имеют в своем составе 50–60 процентов к штату. Говорить о боеспособности этих дивизий не приходится. Без солидного отдыха и пополнения людьми такие дивизии вряд ли смогут вести наступательные действия. К этому еще нужно присоединить то обстоятельство, что лучшая и наиболее боеспособная часть солдат и офицеров оказалась выбитой.

За период наступательных действий Красной Армии немцы перебросили из Франции и Германии 38–40 новых дивизий, которые начали прибывать на фронт и вступать в действие с января 1942 года. В боях эти дивизии понесли также огромные потери.

На 20 апреля 1942 года на Восточном фронте у немцев находилось 183 дивизии, из них пехотных – 158, танковых – 19, моторизованных – 13. Большая часть этих дивизий участвовала в изнурительных оборонительных боях и понесла большие потери. Для проведения больших наступательных операций в ближайший период времени эти дивизии вряд ли могут быть использованы, так как они нуждаются в пополнении и отдыхе.

2. Потери бронетанковых частей противника равны 4 673 танкам, из них захвачено 1 888 и уничтожено 2 785. В течение зимы для укомплектования танковых частей немцы дали около 3 500 танков. Если считать, что в 19 танковых дивизиях к началу наших наступательных операций было около 2 500 танков, то вместе с пополнением это составит 6 тыс. танков. При вычете потерь зимнего периода остается всего около 1 500 танков. Танковые дивизии как решающая сила гитлеровской военной машины к весне 1942 года оказались обескровленными, и несомненно, что лучший боевой состав танкистов этих дивизий обрел бесславную кончину на просторах советской территории. Танковые дивизии необходимо было также доукомплектовать людьми и материальной частью. К весне эта задача оказалась невыполненной. Но и доукомплектованные танковые дивизии не будут представлять той силы, которую они имели в первые месяцы войны с нами.

3. Потери немцев в артиллерийском вооружении равны 9 867 орудиям разного калибра, в том числе и противотанковые (в самой ведомости указывалось также, что советские войска за зимний период захватили 3 307 и уничтожили 1 635 минометов; уничтожили и захватили 261 бронемашину и 53 929 автомашин. – Б.С.). Это количество в переводе дает вооружение 70 немецких пехотных дивизий. Ясно, что возмещение таких потерь вместе с убылью личного состава артиллеристов требует также немалого напряжения людских и материальных ресурсов.

4. За этот период немцы потеряли сбитыми в воздушных боях и уничтоженными на аэродромах 3 475 самолетов (в ведомости отмечалось, что, кроме того, 85 самолетов было взято в качестве трофеев. – Б.С.), это дает в среднем на день 25–26 самолетов или материальную часть 14–15 современных немецких авиадивизий, т. е. двухмесячную продукцию авиапромышленности Германии.

Пополнение самолетного парка и возмещение потерь в летном составе, конечно, потребовало известного напряжения, и вряд ли немецко-фашистское командование могло восстановить свою авиацию к весенне-летним операциям на Восточном фронте в количестве, с каким они входили в войну с нами. Это тем более проблематично, что авиапромышленность в Германии и оккупированной зоне Франции находится под систематическим воздействием авиации англичан и не в состоянии поэтому развернуть производство самолетов на полную мощность.