Кибербезопасность в условиях электронного банкинга. Практическое пособие - Коллектив авторов

Формально процедуры сбора персональных данных строго регламентированы и гражданин защищен от их несанкционированного использования. На самом деле реальный и тотальный контроль за соблюдением законодательства в сфере персональных данных практически невозможен: у российских граждан по любому поводу требуют паспортные данные и (или) снимают копии паспортов[269]. Дальнейшая судьба этой информации гражданину зачастую не известна. Разработчики ПО в основном уделяют внимание «чудесам» производительности алгоритмов и доступности всевозможных цифровых сервисов, в то время как нежелательные и негативные последствия, похоже, никого особенно не беспокоят.

Большую проблему с точки зрения приватности, например, могут создать камеры с системой распознавания лиц, активное внедрение которых мотивируется как возможностью предоставления целого ряда сервисов без дополнительной идентификации, так и необходимостью бороться с преступностью. Но никто из граждан не подписывал с их операторами индивидуальных соглашений и не имеет возможности проверить условия хранения записей[270]. На этом фоне обращает на себя внимание тот факт, что власти Сан-Франциско ввели мораторий на использование городскими учреждениями и управлением полиции технологий распознавания лиц. Дополнительным стимулом для властей Сан-Франциско стало исследование, проведенное в 2018 г. M.I.T. Media Lab, которое показало, что программы распознавания лиц допускают более высокий процент ошибок, когда речь идет об афроамериканках или представительницах иных отдельных этнических групп[271].

Другой пример: все современные смартфоны оснащены множеством сенсоров и по умолчанию все установленные и устанавливаемые программы ориентированы на максимальный доступ к ним. Но если риски утраты конфиденциальности, связанные с такими сенсорами, как микрофон, камера или модуль GPS/ГЛОНАСС, очевидны, то какие угрозы несет доступ, например, к сенсорам движения – гироскопу и акселерометру, не всегда можно осознать. А такой доступ позволяет идентифицировать пользователя по манере его движения, считывать символы, вводимые с клавиатуры, рядом с которой лежит смартфон, и даже прослушивать разговоры без доступа к микрофону – используя гироскоп в качестве грубого датчика звуковых волн. Благодаря продвинутым техникам радиокартографирования можно, анализируя сигнал вышек сотовой связи и сетей Wi-Fi и (или) indoor-локализацию посредством фиксации смартфоном электромагнитного поля, с достаточно высокой точностью установить местонахождение любого пользователя.

Вследствие развития систем VR/AR[272] компании, производящие эти устройства, будут получать информацию буквально о каждом моргании – каждой реакции на любой стимул. В дальнейшем они фактически смогут видеть мир глазами клиента и получат возможность «убирать» людей и предметы из вашего мира: пользователи «умных очков» просто не будут их видеть. А будущий нейронный интерфейс обеспечит прямую связь между человеческим мозгом и всеми доступными электронными устройствами. В результате вся имеющаяся физическая, электронная и экономическая инфраструктура станет своего рода экзоскелетом, обеспечивающим огромные возможности его носителям.

Пользователи смартфонов и бесплатных веб-сервисов уже продемонстрировали, что готовы отказаться от некоторой степени конфиденциальности в обмен на удобство, но дальнейшее развитие технологий может привести к тому, что корпорации, предоставляющие PaaS, займут место постоянных посредников между нами и окружающим нас миром, навязывая собственные установки в отношении приемлемости того или иного поведения и контента. Предметом юридических баталий может стать само право человека видеть мир непосредственно, невооруженным глазом (ведь это может вступить в противоречие с GDPR, декларирующим в том числе право скрыть свои персональные данные, в т. ч. лица, от чужих взглядов).

На повестке дня экспоненциальное слежение. Неприкосновенность частной жизни все в большей степени будет становиться роскошью. «Цифровой помощник будет фиксировать все, что происходит в нашей виртуальной и реальной жизни… Любой человек или устройство с соответствующими полномочиями или правами (настоящими или поддельными) сможет получить доступ к этой информации.

Это означает, что любое лицо, обладающее некоторыми навыками взлома интернет-ботов, сможет сгенерировать наш профиль или повесить на нас ярлык подозреваемого, диссидента или опасного элемента»[273].

Таким образом, настоящая конфиденциальность останется только для очень богатых: они могут себе позволить проводить жизнь в защищенных от наблюдения местах, использовать надежные цифровые технологии и (или) просто заплатить за уничтожение информации о них во всех доступных базах данных и на всех возможных носителях. Любой обычный гражданин будет постоянно находиться под наблюдением, поскольку даже незначительные перемены в его типичном поведении станут важными сигналами для кредиторов и страховых компаний, работающих на основе вышеупомянутой модели Behavioral Finance. IoE позволяет им контролировать и автоматизировать среду жизни клиентов, которым, конечно, открываются новые возможности для совершения покупок, обращения за услугами и т. д. Но если поведение клиента в любой ситуации становится предсказуемым, то встает вопрос: сколько реальной личной свободы у него остается, не начинают ли люди сами действовать как роботы и наоборот – из чувства протеста (или желания обмануть алгоритмы) действовать так, чтобы прогноз не оправдался?