Переломный момент - Ирина Николаевна Мясникова

Эти самые хуи своим присутствием баловали как бы культурную столицу не так уж и часто, но уж если приезжали, то в городе творилось неописуемое. Как бы культурная столица весьма устарела и своим масштабом никак не соответствовала московскому размаху. Ей бы предпраздничные пробки пережить, а тут вот, на тебе. Чего, спрашивается, им в своей Москве не сидится, ну, или где там они от народа обычно прячутся?

Петя высадил Леру у требуемого дома, а сам потащился по односторонней Рубинштейна дальше. Тут Лера и оценила все достоинства коммунальных служб родного города. Какая там культурная столица? Обычный Зажопинск с минимальным бюджетом. Весь тротуар знаменитой на всю страну улицы Рубинштейна оказался завален смёрзшимся снегом, между снежных колдобин вилась узкая обледеневшая тропинка. Мысленно проклиная на чём свет стоит как бы губернатора и как бы городские власти, а вместе с ними и Игошина, Лера с трудом доковыляла до нужного двора, там долго звонила в переговорное устройство, наконец, разобралась, как открыть калитку в чугунных воротах, потом уже звонила в переговорное устройство нужного офиса и без происшествий зашла в дверь, за которой должен был бы с нетерпением её ожидать важный и нужный Игошину человечек. За дверью оказался небольшой пост охраны со стойкой, где красовался бугай в чёрной униформе и бронежилете, увешанный рациями и ещё какими-то устрашающими приспособами. Этот бугай с индифферентной рожей сразу пожелал забрать у Леры папку с документами, видимо, её внешность, повышающая статус Игошина, не произвела должного впечатления даже на охранника важного и нужного человечка. Весь вид его говорил, мол, и не таких видали. Тут раздражённая и злая Лера заявила, что ей велено передать документы лично в руки.

– Тогда ждите, – сказал охранник и уставился в монитор на стойке.

Лера огляделась по сторонам. Присесть оказалось некуда. Интересно, сколько ей ещё придётся тут так простоять? Может быть, стоит дать заднюю и отдать документы бугаю?

– Вы не подскажете, сколько мне ещё ждать? – спросила она его и демонстративно посмотрела на часы.

Бугай пожал плечами.

Лера подошла к стойке и опёрлась на неё локтем. Так было полегче стоять на шпильках. Ведь парадно-выходные сапоги предназначались исключительно для транспортировки их обладательницы на автомобиле и прохода от машины до ресторана желательно по ковровой дорожке.

– Отойдите, – строго сказал бугай. – Не положено.

Лера отошла к стенке, но прислоняться к ней не рискнула, у неё, в конце концов, слишком дорогая шуба, чтобы в ней, где попало, стенки обтирать. Она достала из сумки телефон и попыталась соединиться с Игошиным. Соединение полностью отсутствовало, интернет тоже.

– У вас тут связи нет, – сообщила Лера бугаю.

– Нет, – согласился бугай.

– Я тогда выйду позвонить.

– Пожалуйста. – Он нажал какую-то кнопку, и входная дверь зажужжала.

Лера выкатилась на улицу и позвонила Игошину.

– Я могу отдать документы охраннику? – спросила она начальника, как только тот ответил на звонок.

– Нежелательно, – сказал Игошин.

– Тогда позвони этому важному хрену, которому они срочно нужны, пусть оторвёт жопу, выйдет к посту охраны и заберёт их у меня.

– А что за тон у тебя, солнышко? – поинтересовался Игошин.

– Обычный тон для человека, который не нанимался стоять в предбаннике неизвестно сколько, пока к нему соизволят выйти. Если в течение десяти минут не появится, оставляю охраннику и ухожу, – рыкнула Лера и нажала отбой.

Она вернулась на пост охраны, где ничего не изменилось, и задумалась, смогла бы она так рычать на начальника, если бы не имела с ним никаких таких отношений? А с другой стороны, стала бы она работать на начальника, который использует её в качестве курьера? В её обязанности такое никак не входит. И в очередной раз Лера решила нынче же вечером приступить к поиску новой работы. Вот пусть этот гад повертится без неё, может, тогда станет решительнее. Поймёт, что она незаменима во всех отношениях.

Вскоре в предбаннике появился невзрачный низенький мужичонка с рыбьими глазами.

– Вы от Игошина? – спросил он, окидывая Леру оценивающим взглядом.

Можно подумать, что в помещении был ещё кто-то кроме Леры и охранника. Действительно, трудно спутать.

– Я, – подтвердила Лера и протянула ему папку с документами. От взгляда рыбоглазого ей стало не по себе, даже затошнило слегка.

Он взял папку и сказал:

– Свободны.

Лера захотела дать ему по башке, благо рост и шпильки ей позволяли, однако не стала этого делать, ввиду наличия у данного прыща такого здоровенного бугая в охранниках.

– Вот спасибо, – сказала она, собрав весь сарказм, какой только оказался у неё организме на тот момент. – Дверь откройте, – велела она бугаю.

Дверь зажужжала, и с гордо поднятой головой «Элвис покинул здание». На улице за это время произошли изменения, видимо, дали потепление и сверху посыпала мокрая гадость. Чертыхаясь, Лера выбралась со двора на Рубинштейна и попыталась вызвать такси. Ха, ха, ха и ещё раз ха! Свободных машин поблизости не оказалось и в ближайшее время они не планировали там появляться. Лера поняла, что ей ничего не остаётся, как тащиться в сторону метро, и она опять поковыляла на шпильках по обледенелому тротуару. Но власти города замыслили против Леры недоброе не только, когда перестали убирать улицы от снега. Специально для тех, кто успешно миновал обледенелые колдобины, были устроены засады в виде мраморных вставок в гранитной облицовке тротуара. Очень красиво и очень скользко. Вот на этакой мраморной красотище Лера и разлеглась разглядывать собственное небо Аустерлица. Небо, в свою очередь, чихать хотело на Леру и её проблемы, вернее не чихать, а плевать, потому что мокрый снег напоминал именно плевки.

– Хватит валяться, женщина, вставай, а то отморозишь себе всё, будешь в штаны писать, – не унимался небритый мужик, разглядывая её сверху.

Лера на всякий случай прижала сумку к себе покрепче.

– Эй, пацан, иди сюда, помочь надо, видишь, женщине плохо, – позвал он кого-то.

– Мне очень плохо, – согласилась Лера.

Над ней склонилось второе лицо, весьма румяное, гораздо моложе и симпатичней первого. Оба товарища бесцеремонно подхватили её подмышки и поставили на ноги. Лера взвыла от пронзительной боли и чуть опять не грохнулась обратно. Она повисла на небритом мужике и поджала одну ногу. Румяный молодец благополучно растворился в набирающей силу метели.

– Ну что за молодёжь пошла, – проворчал небритый ему вслед. – Погоди, женщина, постарайся меня не уронить. Да не нужна мне твоя сумка, не волнуйся! – Он полез в карман куртки и достал телефон.

– Степаныч, ну ты где? – поинтересовался он у кого-то, ответившего на его звонок. – Ага, понял. Я тут с одной женщиной застрял, стою в