Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1988 год

Нынешняя операция «Дипскэн» стала продолжением экспедиции 1982 года. Тогда, пользуясь гораздо менее совершенными приборами, Шайн получил более 40 отраженных сигналов сонара, которые свидетельствовали о наличии на 100-метровой глубине крупного движущегося объекта. К сожалению, контакт был кратковременным и не позволял идентифицировать непонятный предмет.

— Каждый представляет себе Несси по-своему. Сегодня для меня это всего лишь набор не поддающихся расшифровке эхо-сигналов,— говорил А. Шайн перед началом поисков.— И если в результате мы получим только похожие сигналы, это еще ничего не докажет. И все придется начинать сначала...

В октябре 1987 года сотни людей прибыли в окрестности озера Лох-Несс. Вместе с 300 журналистами из разных стран они с нетерпением ожидали начала «охоты».

Утром 9 октября огромная толпа собралась возле палаточного городка ученых. У причала заканчивались последние приготовления к эксперименту. И вот по сигналу А. Шайна взревели моторы, и катера один за другим стали отходить от пирса. Неподалеку от места старта они выстроились в линию, протянувшуюся поперек озера. Операция началась — аппаратура включена, сонары послали первые импульсы в темные глубины Лох-Несса.

Ветреная погода и сильное волнение на озере помешали использовать подводные телекамеры, которые, по замыслу ученых, должны были быть опущены более чем на 200 метров. Однако уже первые часы поисков принесли интересные результаты.

Примерно на середине озера радиосигнал отразился от неизвестного объекта, находящегося на глубине 74 метров (глубина самого озера в этом месте составляла 228 метров). Еще несколько крупных предметов неопределенных очертаний были обнаружены почти у самого дна. По мере того как флотилия приближалась к месту, где пять лет назад А. Шайн получил неопознанные эхо-сигналы, в радиопередатчиках, с помощью которых участники экспедиции переговаривались друг с другом, раздавались взволнованные голоса о новых контактах с подводными объектами.

В местах радиоконтактов экипажи катеров сбрасывали буйки, чтобы при последующем заходе проверить полученные результаты.

К сожалению, погода внесла свои коррективы в планы ученых. Окрепший ветер и волны бросали 10-метровые суденышки из стороны в сторону. О том, чтобы удерживать катера на одной линии и соблюдать дистанцию, не могло быть и речи. А без этого нельзя было быть уверенным, что вне обзора сонаров не останется что-либо интересное. Людям, которые уже в течение нескольких часов неотрывно следили за показаниями приборов, тоже требовался отдых. В этих условиях руководители операции сочли за лучшее отложить работу на завтра.

Итак, первый день поисков завершился. На вечерней пресс-конференции организаторы экспедиции выглядели весьма воодушевленными.

— Результаты зондирования ясно показали наличие под водой каких-то объектов,— сообщил Адриан Шайн.— Особенно примечателен необычно сильный контакт на глубине 74 метров. По-видимому, это действительно живое существо. У дна озера еще можно предположить естественные выступы, дающие изображение на наших экранах, но что могло отразить эхо-сигнал на меньшей глубине?

Суббота 10 октября оставила без ответа многочисленные загадки. Хотя катера без конца бороздили район, где вчера под 74-метровой толщей воды луч сонара отразился от непонятного объекта, на этот раз радиосигнал беспрепятственно доходил до дна озера. Может, при резкой бортовой качке дала о себе знать техническая неполадка? Или все же мифические рептилии существуют и тогда, естественно, их вряд ли можно встретить на том же месте?

Ответы на эти вопросы ученые не смогли получить и в последующие дни. Самые современные приборы: мощные сонары, компьютеры, теле- и видеокамеры оказались не в силах раскрыть тайну шотландского озера и на этот раз.

Несмотря на неудачу в поисках Несси, операция «Дипскэн», обошедшаяся ее организаторам в миллион фунтов стерлингов, помогла лучше изучить само озеро. За несколько дней появилась интереснейшая информация о подводных течениях, передвижении косяков рыб, температуре и плотности воды на различных глубинах. Что же касается Несси...

— Над всеми нами довлеют эти непонятные сигналы. Необходимо разгадать их природу,— заметил А. Шайн.— А вообще я склонен проявлять разумный скептицизм.

П. Сюткин

Наши коробки домов — это крепости на территории, отнятой у лесов и лугов, у степей и болот. Залив противника асфальтом, оставив ему что-то вроде резерваций — газоны, парки, скверы да ящики на балконах,— мы полагаем, что справедливо поделили мир. Но природа не смирилась.

На фронтоне древнегреческого храма бога Диониса было высечено: «Если забудете оставить место в городе для растений, они найдут его сами».

Как чувствуют себя растения в наших городах? На этот вопрос ищет ответ этноботаника — наука, которая изучает флору, произрастающую возле человеческого жилья (а порой и прямо в нем).

Одним из пионеров этой редкой профессии был французский ученый Поль Жове. Сколько насмешек он претерпел в тридцатые годы! Пока его коллеги собирали гербарии в лесах, труднодоступных горах, оазисах, Жове инспектировал парижские пустыри и развалины, обочины дорог, пустующие здания и запущенные сады, полосы отчуждения вдоль железных дорог и покинутые полустанки. Словом, обследовал те уголки, где происходит реколонизация растениями городской территории. И сколько нового, неожиданного он обнаружил под боком у горожан! Помимо того, что Жове натолкнулся на существование закономерностей, которым подчиняется реколонизация, он разыскал растения, о существовании которых у себя на родине французы и не подозревали. Чужеземцы, занесенные случаем, не могли пустить корни там, где позиции давно завоевала местная растительность — исконные обитатели не пустили их в свои экологические ниши. А вот на пустырях у пришельцев поначалу не было конкурентов — они успевали набрать силу и становились серьезными соперниками коренной флоре.

Наблюдая за скрытым процессом возвращения растений в города, биологи лишний раз убеждаются в мощи природы. Флора вторгается в город, не признавая узаконенных пределов. Для этноботаников очевидно: исчезни вдруг наша цивилизация, растениям потребуются не сотни, а только десятки лет, чтобы укрыть зеленым одеялом наши мегаполисы.

Это противоборство Города и Природы заметнее всего в тропиках. Возьмем, к примеру, Сан-Хосе, столицу Коста-Рики,— город, расположенный в десяти градусах к северу от экватора. Искусственных зеленых насаждений немного. Зато не счесть незваных гостей из джунглей. Эти проныры растут в самых неожиданных местах: на крышах и стенах, на каменных парапетах и в водосточных желобах, на памятниках и в разбитых кузовах автомашин на свалках.

На взгляд профана, расселением непрошеных растений правит случай. Это лишь отчасти верно: как в лесу после пожара, как на лугу после покоса, так и в городе реколонизация идет строго поэтапно.

Чаще всего первыми на крышах зданий, на развалинах появляются вездесущие сине-зеленые водоросли — так сказать, отряд быстрого реагирования природы. Этим неприхотливым колонизаторам предстоит готовить почву — в буквальном смысле слова — для более капризных видов. В самой ничтожной трещине сине-зеленые водоросли создают пленочку питательных веществ. Следом селятся мхи, грибы и папоротники. Это воздушные десантники: в атмосфере непрестанно витают мириады незаметных глазу спор. Легчайшие, они переносятся атмосферными потоками на сотни и даже тысячи километров. Не беда, что спорам какого-нибудь мха пришлось пережить годы засухи. Они с гарантией прорастут.

Мхи и папоротники — это уже заметные гости в городе. Они собирают вокруг себя пыль и всяческий мусор. На крохотном пятачке близ трещины образуется «огородик» с кропотливо собранной почвой. Это склад питательных веществ для еще более крупных растений. С легким ветерком сюда могут залететь семена одуванчика или рогоза. Ветер посильнее забросит семена кустарника, а то и дерева.

Растениям нужен азот. Одни вырабатывают его самостоятельно. Другие добывают из пыли и капель тумана или дождя. Самые напористые растения — тропические — извлекают азот с помощью корней из самого надежного источника — почвы.

Сверх азота, зеленым пришельцам нужно множество других веществ. Некоторые растения приспособились растворять химическими реагентами поверхность под собой и извлекать оттуда все необходимое. Укрепившись на, казалось бы, гладчайшем стекле или на пластике, они ухитряются даже эти вещества эксплуатировать!

Каждая группа растений ведет «подрывную» работу на своем участке. Стены зданий разрушают папоротники, травы, определенные виды кустарников — так называемая трещинная флора. На тротуарах и гравиевых дорожках приживаются мхи и травы, которым не страшны каблуки прохожих. Незаасфальтированные дороги и трамвайные пути подвергаются нашествию одуванчиков, чертополоха, самых разнообразных сорняков. Береза, золотарник, лжеакации и близкие им виды могут за пять-десять лет превратить в непроходимые заросли заброшенную фабрику или полустанок.