Шарлотта Буше - Жажда крови

Когда Катрин замолчала, Герхард взял ее за руку. Она посмотрела на него взглядом, полным отчаяния и страха. Но вместе с тем в нем появилась решимость, и Герхард с радостью отметил это.

– Что мы должны делать? То есть что нам еще остается сделать?

Она еще раз взглянула на могилу, отвернулась и медленно пошла к выходу по посыпанной гравием дорожке.

– Как я уже говорил, пастор Фукс прочитал, что только кровный родственник заклинателя может остановить демона. Конечно, это не означает, что тебе в одиночку придется бороться с Носферату. Но мы вдвоем могли бы ему сильно навредить и даже уничтожить его.

– Возможно. Но как это будет выглядеть на практике?

– Мы вернемся в Монзинген и поселимся на старой вилле, – сказал Герхард и, заметив взгляд Катрин, с улыбкой добавил, – дом пуст, там нам ничего не угрожает. Фукс его освятил, везде поставил иконы, так что теперь он похож на церковь.

– Но ведь нас всего двое! Как мы должны бороться против всех? Разве это не безнадежно?

– Ты забываешь о пасторе. Кроме того, насколько я могу судить, твоя подруга тоже заинтересовалась этой историей и хочет посодействовать. Так что мы найдем демона и уничтожим его.

– На словах все это звучит легко. Но я всегда вспоминаю ту ночь в подвале, когда он нас почти…

– Тогда мы вели себя неосторожно и мало знали. Сегодня все по-другому.

Катрин медленно кивнула и неуверенно спросила:

– А если мы встретим Бернда? Как… я хочу сказать, что мне тогда делать? Я не думаю, что смогу его убить.

– Этого никто и не требует. Но, Катрин, об одном ты должна всегда помнить: Носферату – это создание ада. Он не живой. И люди, которых он укусил и чью кровь выпил, лишь только выглядят, как люди. Они бессмертны, это ужасное состояние, из которого их нужно освободить. Пути назад в жизнь для них уже нет.

Молодая женщина посмотрела на него и взяла его за руку. Молча они покинули кладбище, каждый погруженный в свои мысли.

Судя по всему, Герхард не ошибся в Веронике. Ее дорожная сумка была уже собрана, когда они вернулись с кладбища.

– Я взяла отпуск. Посмотрим, что вы мне предложите!

Когда они выезжали из города, над Берлином сияло утреннее солнце. Большую часть поездки спутники молчали. Когда они добрались до Рыночной площади в Каллене, маленьком городке в пяти километрах от Монзингена, Герхард предложил передохнуть.

Какое-то время они бесцельно гуляли по городу. Катрин вспоминала тот день, когда она получила ключи от дома тети Эльзы. Она до сих пор помнила холод металла в своей руке.

Да, они хотели с Берндом начать все сначала. С другой стороны, было непонятно, возможно ли это в принципе, даже чисто теоретически. А еще и этот дом. Это мрачное здание, от одного вида которого по спине ползли мурашки. Она ни за что не хотела в нем жить, и все-таки пошла на это. Потому что Бернд был от дома в восторге. Она даже предположить не могла, что ждет его в подвале…

– Катрин, что с тобой? Ты такая молчаливая, – Вероника тревожно посмотрела на подругу. – Здесь очень мило.

Она огляделась. На Рыночной площади стоял цветочный киоск с ярко-красной геранью, посередине площади журчал фонтан. Вечерело.

Неожиданно Катрин стало интересно, добралась ли эпидемия до этих мест. Есть ли здесь те, кто, сидя в темных укрытиях, ждет ночи, чтобы беспрепятственно распространять зло.

Она остановилась как вкопанная и сказала Герхарду:

– Я не могу. Я хочу отсюда уехать, сегодня же вечером.

Ее просьба не сильно его удивила.

– Но, Катрин, ты не можешь сейчас сбежать, – Вероника не могла скрыть раздражение. – Тем более что у нас набирается материал для приличного романа-ужастика.

Катрин непонимающе покачала головой и затем резко повернулась к подруге:

– Ты понятия не имеешь, о чем идет речь! Никакого романа не будет – мы все умрем!

Она отвернулась и побежала в сторону парковки. Несколько пожилых прохожих обернулись и с любопытством посмотрели ей вслед.

– Боюсь, что я вообще не понимаю Катрин, – вздохнула Вероника и растерянно развела руками.

– К сожалению, она права. Если мы не будем осторожны, то эта экскурсия может стоить нам жизни. Подумайте еще раз, действительно ли вы хотите в этом участвовать, Вероника, – ответил Герхард серьезно.

Катрин стояла у машины, крепко сжимая в руке золотое распятие. Страх завладел всеми ее мыслями.

Герхард сказал:

– Мы переночуем здесь, в небольшом отеле на Рыночной площади, и еще раз обо всем поговорим. Согласна?

Катрин нехотя согласилась. Возможно, потому, что чувствовала себя обязанной Герхарду. И потому, что не хотела его еще раз потерять.

Они сняли три одноместных номера в ближайшем отеле и полночи просидели в номере Катрин, обсуждая ситуацию.

Герхард рассказал Веронике все, что знал о живых мертвецах. Он дал ей крестик, который пастор окропил святой водой. И сказал, что нужно заготовить осиновые колья, чтобы справиться с людьми, превратившимися в вампиров.

Глубоко за полночь Вероника отправилась в свой номер – у нее уже слипались глаза.

Катрин в этот вечер большей частью молчала. Она просто стояла у окна и смотрела на улицу. Кое-где в окнах домов горел свет, а на небе мерцала всего пара звезд. Это была теплая ночь.

– Такое ощущение, что на этот город кто-то накинул саван, – наконец она подобрала слова к своим ощущениям.

Герхард подошел вплотную к Катрин:

– Я хотел тебе кое-что сказать. Если честно, мне нужно было с этого начать. Просто, я не знаю…

Катрин прикоснулась к его губам пальцами, не дав договорить, и покачала головой:

– Не говори ничего. Просто обними меня покрепче, мне ужасно страшно.

Герхард обнял девушку, бережно прижал к груди и нежно поцеловал. Его сердце учащенно забилось. В этот короткий момент близости они искали друг в друге хоть какую-то опору. И оба чувствовали, что смогут до конца выразить свои чувства, лишь когда кошмар останется позади…

Рано утром, с восходом солнца, Герхард, Катрин и Вероника отправились в путь. Они выехали из Каллена и двигались в сторону Монзингена по совершенно пустой в это время дня дороге. Слева тянулась старая каменоломня, а справа, между дорогой и зелеными холмами, не спеша текла небольшая речушка Нете. Какой спокойный, даже пасторальный пейзаж!

Когда перед ними возник элеватор, Катрин сначала судорожно вцепилась в сиденье, а затем лихорадочно стала нащупывать висевшее на груди распятие.

Герхард свернул с шоссе и вскоре остановился у старинной виллы. Компания вылезла из машины. Не было слышно ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Тишину нарушал лишь время от времени проезжавший мимо автомобиль.

Катрин чувствовала, как невидимая ледяная рука сжимает ей сердце. Дыхание зла, аура чего-то потустороннего окружили деревню.

Дом выглядел мрачно, несмотря на свежий ремонт. Фасад был недавно отремонтирован, а сгнившие деревянные части балок заменены новыми. Даже орнамент, украшавший эркер, был очищен от грязи. И хотя ласково светило солнце, дом производил жуткое впечатление. Он как будто излучал негативную энергию.

Катрин попыталась собраться с мыслями. В этот момент она увидела, что Вероника уже поднимается на крыльцо. Дежавю – несколько месяцев назад Бернд входил в эту самую дверь. Навстречу погибели.

– Нам лучше держаться вместе, – сказал Герхард. – Дом может оказаться обитаемым, и я вовсе не имею в виду людей.

Журналистка осталась стоять на месте, скорчила гримасу и пропустила молодого врача вперед.

– Я позвоню пастору Фуксу, он должен нам рассказать, что здесь произошло за последние дни. Но для начала мы должны осмотреться.

Ночь черным непроницаемым покрывалом укрыла землю. Вечером с запада потянулись тяжелые облака, накрыв мутной пеленой рыцарский замок, возвышавшийся над деревней. Синоптики обещали грозу, но ее все не было.

В маленькой деревне никто не открывал окон. Жители попрятались по домам. Страхи, смутные предчувствия и темные истории из прошлого, связанные с замком и демонами, не давали людям покоя. Они знали, что исчезнувшие женщины никогда не вернутся, и что усилия специальной поисковой команды напрасны. И многие где-то в глубине души догадывались, что для всех будет лучше, если их так никогда и не найдут.

Этот давящий страх продолжал распространяться по маленькой деревне. Однако люди не знали о том, что виновник этих страхов собирается покинуть замок.

Во время Тридцатилетней войны в замке поселилась секта, члены которой считали себя истинными последователями Темных братьев. В семнадцатом веке здесь поселилась небольшая группа масонов, поклонявшихся дьяволу. Их черные мессы, заклинания демонов и языческие обряды с человеческими жертвоприношениями пропитали толстые стены замка злобой и ужасом. Только люди или существа, которые имели одну природу со злом, чувствовали себя там комфортно.