Александра Флид - Семь портретов

С самого юного возраста Артур сам обеспечивал себя, и сейчас его уязвляла зависимость от собственной жены. Это проступило очень ясно и четко, и Рита даже удивилась тому, что не поняла этого раньше.

– Это не плохо, милый, – пытаясь придвинуться ближе к нему, заверила его она. – Я тебя не осуждаю. Напротив, я даже думаю, что это хорошо. Желать того, чтобы твой любимый не представлял без тебя своей жизни – это просто эгоизм. Я хочу, чтобы ты мог жить без меня, и при этом оставался полноценным и счастливым. Чтобы ты уважал себя даже тогда, когда меня нет рядом. Я вовсе не хочу, чтобы ты зависел от наших отношений, Артур. Но послушай, разве я добилась всего этого сама? Ты ведь всегда был со мной.

– Этого явно мало, – убирая, наконец, свою руку и проводя ею по волосам, вздохнул он.

– А что еще нужно? Ты дал мне первую идею, был моим критиком – разве этого мало? Ты нашел мне помощницу, поскольку сама я никогда бы не справилась с этим. И еще, ты знаешь все о том, как проходит моя работа, в то время как для меня твои фотографии до сих пор остаются загадками. Да и сейчас происходит то же самое. Если ты откажешься, я все пойму, но на самом деле мне придется очень тяжело. Нужно как-то бороться с новыми веяниями и идеями. Ты не представляешь, скольких клиентов я потеряла из-за появившихся в последнее время постановочных фотооткрыток. Это дешевле и быстрее, а моя работа слишком хлопотная. А уж если уйдет Анна… Конечно, я ни к чему тебя не принуждаю, но мне действительно нужна твоя помощь.

Он обнял ее за плечи, и Рита пожалела о том, что не может разглядеть его лицо как следует – в комнате было очень темно.

– Так это нужно тебе? – спросил он, почти прижимаясь губами к ее уху.

Поежившись от теплого дыхания, она кивнула:

– Ну, конечно. Думаешь, я обманывала, когда говорила о том, как прекрасно было бы попробовать работать вместе?

– В таком случае… в таком случае я с удовольствием приму твое предложение, – коротко рассмеялся он. – Любовь моя, это такое облегчение.

– Облегчение? Это слишком слабое слово, которое неспособно выразить все, что я чувствую. Я подумала, будто ты решил, что я хочу воспользоваться тобой, а потому и отказался. Как будто я попросила слишком многого и перешла черту.

– Какую еще черту? – не понял он.

– Не знаю, – честно призналась она.

Собственные противоречивые мысли показались ей жалкими.

– А что еще ты думала? – поглаживая ее спину и прижимаясь крепче, спросил он.

– Думала, что я тебе наскучила. Твое раздражение… знаешь, когда Антон только начал меня ненавидеть, это было заметно по тому, как он искал во мне недостатки. Пустые замечания, упреки, постоянные поправки… ему не нравилось почти все, что я делала. И я подумала, что такой момент настал и с тобой. Ведь ты же и сам понимаешь, что Робби здесь не при чем? Твои слова о том, что я равняю тебя с ним – просто бесполезная и неубедительная попытка замаскировать разочарование и досаду. Я была уверенна в том, что ты считаешь, будто прогадал, женившись на мне. А ведь я знала, что лишь получив желаемое, ты охладеешь ко мне.

Она редко плакала, но сейчас слезы сами покатились по щекам, обжигая лицо и заставляя ее пылать от стыда.

– Перестань сравнивать меня с этим человеком, и не думай, что я тебя предам, – сказал он через некоторое время. – Ты все ждешь, что я потеряю к тебе интерес, и от этого у тебя появляются сомнения. Хватит мучать себя, Рита.

– Поэтому я и уложила тебя в гостиной. Если уж я тебе опротивела, то зачем…

– Все, довольно. – Артур потер лоб ладонью. – Опротивела, подумать только, что за слово.

– Самое подходящее. – Она все еще всхлипывала.

– И ты не позволила мне объясниться, просто отстранилась и выгнала из своей спальни. Из нашей спальни.

– А о чем еще говорить? Я больше не хочу слышать такие слова. Никогда.

– Что еще за слова?

– Как-то мне довелось услышать, что со мной противно находиться в одной комнате. Я заставила себя не думать и не вспоминать об этом, но сегодня во время нашей прогулки это само вспыхнуло в памяти.

– Любовь моя, я тоже помню эти слова, ты ведь рассказывала о них еще прошлым летом, но мне и в голову не могло прийти, что ты однажды припишешь их еще и мне. А что же сейчас? Ты больше не думаешь о том, что я пресытился тобой?

– Нет. Ты ведь пришел сюда сам, я тебя не звала.

Он немного отстранился, словно пытаясь заглянуть ей в лицо.

– Говори мне, если тебе начинает казаться, будто я слишком холоден с тобой. И вообще, разговаривай со мной чаще.

– Мы ведь и так постоянно беседуем. – Она вытерла слезы и шмыгнула.

– О всяких пустяках? Или о работе? Почему ты не хочешь подпускать меня ближе? Ты готова делать что угодно, но говорить откровенно тебя просто не заставишь.

– Когда-то я сказала тебе, что считаю соблазнительной твою способность просить помощи. Кажется, ты об этом забыл.

– Я не думал, что ты это серьезно. Кроме того, тогда мы еще не были мужем и женой.

Она улеглась обратно на подушку, натягивая одеяло и пожимая плечами:

– Тебе не нужно ни о чем переживать, Артур. Я еще не нашла такого клиента, с которым можно было бы обсудить возможность перехода на фотооткрытки. Сегодня я просто предупредила тебя о том, что могу обратиться к тебе за помощью, вот и все.

Похоже, его волновало совсем другое – он забрался под одеяло и обнял ее, явно собираясь остаться до утра.

– Больше никогда не выгоняй меня из спальни, – целуя ее в висок, прошептал он. – Завтра поговорим о работе обстоятельнее, а сегодня нужно спать.

Она закрыла глаза и прижалась к его плечу, засыпая со спокойной душой.

Глава 58 Артур. Камеры и студия

Новая камера обошлась дешевле, чем он предполагал. Почти два года назад камеры стоили гораздо дороже, и теперь он был приятно удивлен изменившимися ценами. Наверное, сказалось всеобщее распространение фотографии и появление любителей, желавших делать семейные снимки самостоятельно. Во всяком случае, теперь, когда он точно знал, что открывать студию в ближайшее время не входит в их планы, Артур смог приобрести сразу две камеры. Оставшиеся деньги он отложил для покупки реквизита.

Рита с интересом наблюдала за тем, как он осваивал новые приборы, долгими часами упражняясь то на заднем дворе, то в гостиной, то в спальне. Камера со штативом давала объемное и четкое изображение, фотопластины для нее требовались большие и дорогие. Для переносной маленькой камеры, которую он легко мог уместить в футляре и носить, повесив на шею, нужны были пластины знакомого размера. С ней можно было работать в любом ритме, захватывая даже движущиеся предметы. Артур подолгу настраивал каждую камеру, изучал механизм действия, пробовал менять освещение и углы обзора. На это уходило почти все свободное время, и он не замечал, когда Рита возвращалась домой, а когда уходила в магазин. Иногда она просила его составить ей компанию (чаще всего, чтобы он принес увесистые пакеты), и только тогда Артур отвлекался от своих новых игрушек.

В одну из таких вылазок она сообщила, что, вполне возможно, скоро у него будет работа.

– Вчера поступил заказ от одной молодой вдовы. Ужасная история, Артур, ты себе и представить не можешь. Ее муж погиб полгода назад, а через месяц ее единственной дочери исполнится годик. Ты только подумай – она еще совсем малышка, и уже никогда не увидит своего отца. Мне так ее жаль, но я не могу показать этого, потому как эта женщина очень гордая.

Они шли по вечерней улице, и Рита держала его под локоть, не стесняясь и полностью погрузившись в свой рассказ. Март только сейчас начал пригревать тротуары, и она впервые обходилась без теплого шарфа, а сам он довольствовался легкой курткой.

Артур любил такие дни – во всем чувствовались перемены, и хотелось двигаться без остановки. Казалось, что совсем скоро в жизни настанет особое время, которое изменит все вокруг.

– Так вот, она спросила, не могу ли я нарисовать ее дочь на пригласительном. Думаю, может, стоит показать ей те снимки? С теми девочками в греческих тогах?

Ей так понравились те фотографии, что Артур и сам начал находить их необыкновенными. Поначалу он решился оставить их лишь как образец удачной композиции, но Рита так восхищалась ими, что он тоже стал внимательнее разглядывать собственную работу, отмечая новые детали.

– Если ты считаешь, что это пригодится, то почему бы и нет, – медленно шагая рядом с ней, ответил он.

– Да, я думаю, что ей понравится такая идея. Однако делать что-либо, не посоветовавшись при этом с тобой, мне не хочется. Видишь ли, остается очень много вопросов. Что если она не захочет приглашать фотографа к себе домой? После гриппа люди очень осторожны, а она совсем недавно потеряла мужа, и у нее маленькая дочь. К тому же, единственный ребенок. Так что, проблем еще достаточно.