Кир Булычев - Ночь в награду

Отец. Я лауреат. Сейчас я дам вам визитную карточку. Бася, где мой пиджак?

Бася. Дурак, какой дурак! Никому не нужна твоя визитная карточка.

Маршал. Нет, почему же, я собираю визитные карточки.

Он подходит к Басе, берет ее за подбородок и смотрит внимательно, чуть улыбаясь. Она покорна маршалу.

Отец отыскал пиджак и достал визитную карточку.

Отец. Вот, можете убедиться!

Он видит странную дуэль и замирает. Маршал отталкивает девушку. Она чуть не теряет равновесия, отступает назад. Маршал оборачивается к профессору.

Маршал. А ты что здесь делаешь? А ну, вон отсюда! Чтобы и духу твоего не было.

Отец. Вы просили мою карточку…

Маршал берет карточку, рвет и отбрасывает.

Бася. Папуля, уходи, пожалуйста. Ахмет – человек дикий.

Отец. Я не могу вас оставить.

Бася. Господь, кого ты посылаешь мне в защитники! Уходи сейчас же!

Маршал. Тебе сказали. Иди. Кольцо получишь завтра у Пеца. Всем расскажешь, как ты замечательно провел ночь – твое счастье, что я добрый.

По знаку маршала автоматчик ведет Басю наверх.

В гостиную входит господин Пец.

Ты здесь, Пец? Что так быстро? Телестанция наша?

Пец. Там некому сопротивляться. С минуты на минуту она падет, мон женераль.

Маршал. Отлично. А как казармы милиции?

Пец. Там и не было сопротивления. Подходим к президентскому дворцу.

Маршал. Отлично. Тогда мы имеем право отдохнуть. Отдохнуть в объятиях прекрасной дамы.

Пец. Я полагаю, что народ вас поймет.

Маршал удаляется к лестнице на второй этаж, следом за Басей. Пец видит отца. Раньше он его не замечал.

Егор Адамович, чего же вы не уходите? Я вам рекомендую здесь не задерживаться. У Ахмета Рустамовича очень несдержанный характер.

Отец. Какое он имел право так врываться!

Пец. Не волнуйтесь, в вашем возрасте это вредно. Он не врывался. Он произвел военный переворот. Армия давно уже с тревогой присматривалась к тому, как развиваются события в нашей стране, как разваливается экономика, как растет внешний долг и набирают силу антиобщественные элементы. И наконец сегодня ночью наступил момент, когда армия сочла необходимым взять власть в свои руки.

Отец. Ну, это неправда!

Пец. Это правда чистой воды. Я вам читал наизусть отрывки из официального коммюнике, которое будет опубликовано завтра. А перед вами его автор. Армии всегда нужны гражданские советники и друзья. Кстати, вот ваше кольцо. Оно может вам понадобиться. Кольцо как воспоминание о счастливой ночи в объятиях самой красивой женщины нашей родины.

Отец пытается надеть кольцо на средний палец – не лезет, тогда на указательный – не лезет.

Надевайте на мизинец – эти негодяи экономят на всем. Даже на мельхиоре для памятных колец. Идите, профессор.

Отец. Он не причинит вреда Басе?

Пец. Что вы имеете в виду? Какой вред? Он просто станет ее постоянным лауреатом, а она его ежедневной наградой. Рано или поздно это должно было случиться.

Отец. Но она же не любит маршала авиации!

Пец. Она вам сказала об этом?

Отец. Да.

Пец. Значит, стерпится – слюбится… Она с вами была излишне откровенной.

Отец. Мы полюбили друг друга.

Пец. В каком смысле?

Отец. В самом прямом. Вот здесь. (Показывает на диван.)

Пец. Не говорите глупостей. Я лучше вас знаю, что нужно Басе. Такие мужчины, как вы, ей не нужны.

Отец. Я с вами не спорю. Есть вещи, о которых не говорят… Но теперь я имею право заботиться о ней. Хотите, я пожертвую жизнью ради ее спасения?

Пец. Простите, ваша жизнь никому не требуется. Лучше берите кольцо и убирайтесь. И если даже Бася неудачно пошутила, забудьте об этом – в ваших же интересах.

Отец. Нет, это непорядочно. Она просила о помощи.

Пец. Послушайте меня в последний раз. Не будьте занудой. Сейчас господин новый президент нашей страны обнимает вашу недавнюю подружку. Ваше присутствие в ее жизни настолько теперь нежелательно, что лишнее слово может стоить вам головы. Вы понимаете, что ваша голова сейчас еле держится на шее?

Отец. Понимаю.

Пец. Она много пила? Впала в истерику?

Отец не хочет отвечать.

С ней это бывает. Вы еще не ушли, профессор? Я вынужден позвать автоматчика. В газетах мы выразим скорбные чувства по поводу трагической, случайной гибели во время переворота одного профессора.

Отец. Это ужасно.

Пец. Это обыкновенно. Бася завтра забудет о своих неприятностях и сохранит свой пост первой шлюхи государства, а вот горе вашей семьи будет безутешным. Уходите.

Отец. Я ухожу… ухожу. (Идет к двери. Как побитая собака. У двери останавливается.) Простите, Густав Андреевич, но вы видите, что я совершенно лоялен. Я ухожу, спокойно ухожу, не сопротивляюсь.

Пец. Что вам нужно? Только быстро!

Отец. Если вы имеете отношения с маршалом Ахметом Рустамовичем…

Пец. Имею. Но у меня десять секунд времени.

Отец. Это вопрос о месте в Военно-воздушных силах для моего Руслана. Он очень способный мальчик, но ему совершенно не подходит судьба филолога. Если бы не плоскостопие, он давно бы уже был в армии. Но, может быть, в порядке личного одолжения, я не постою за ценой, Густав Андреевич…

Пец. А вы интересный фрукт, профессор. Совершенно стандартное порождение нашего подлого времени. Вам суждены благие порывы, но не благое поведение.

Отец. Вы меня неправильно поняли. Я никогда бы не стал просить ни о чем для себя лично, я понимаю аморальность такого поведения, но просьба за Руслана – это совсем другое дело. Это попытка вымолить прощение у моей жены.

Сверху спускается автоматчик.

Пец. Обращайтесь с таким заявлением в канцелярию нового президента с восьми до трех по пятницам, ваше заявление будет благожелательно рассмотрено.

Отец. Я все понял. Мне не надо было просить.

Пец. Конечно, не надо было.

Отец. Считайте, что я ничего не говорил.

Пец. Чепуха, слово не воробей, вы наговорили тут на целую кассету. Вы мне надоели. Хотите, чтобы я приказал автоматчику вас вывести?

Отец. Нет, я сам.

Пец наливает себе вина. Хочет выпить. Отец так и не ушел, он стоит у двери.

Это ее бокал. На нем отпечатки ее губ.

Пец. Автоматчик, выведите этого типа.

Автоматчик идет к профессору, и тот отступает, глядя на бокал. Пец допивает, проходит к проигрывателю, делает звук громче.

Действие эпилога происходит перед входом в дом Баси. Лестница в несколько ступеней ведет наверх к подъезду, дверь которого сейчас приоткрыта и бросает пятно света на мостовую.

Профессор выходит из дома и, пройдя несколько шагов, останавливается в полной растерянности. Темно. Тихо. Слышны шумы ночного города, в них вторгаются чуждые звуки – отдаленный грохот танковых гусениц, потом отдельные выстрелы.

Над профессором балкон второго этажа. В окне горит свет, но штора опущена. Это окно притягивает профессора. Он отступает от дома, не отрывая взгляда от окна.

Из темноты появляется его жена. Профессор, намеревавшийся уйти, поворачивается и видит ее.

Отец. Маша, что ты здесь делаешь?

Мать. Тебя отпустили?

Отец. А меня в сущности никто и не задерживал. Какой ужас, это все произошло совершенно неожиданно!

Мать. Ты знаешь? Да? Только что объявили, что президента освободили от его обязанностей, а местонахождение его неизвестно.

Отец. Наверное, они его застрелили.

Мать. Временно обязанности президента будет исполнять маршал авиации Ахмет Рустамов. Ты его знаешь?

Отец. Рустамов. Я его только что видел.

Мать. Там?

Отец. Разумеется.

Мать. Я приехала сюда, когда они уже вошли. Я очень испугалась за тебя. Ведь они могли взревновать и убить тебя.

Отец. Все обошлось, все обошлось.

Мать. А этот телефонный звонок? Лидия сказала, что звонила эта шлюха, ты представляешь, какая наглость?

Отец. Это правда. Она очень хотела подружиться с Лидой. И с тобой хотела поговорить.

Мать. Какая наглость! Я бы растерзала ее этими руками.

Отец. Но ведь она не хотела такой жизни. Ей ее навязали.

Мать. Все проститутки говорят, что они – жертвы обстоятельств. А я тебе скажу, что тысячу раз труднее остаться порядочной женщиной и не продаваться озверевшим самцам.