Ярослава Пулинович - Земля Эльзы

Эльза. Но ведь это неправда. Вы меня совсем не знаете.

Изабелла. Я хорошо знаю эту жизнь! Я с вами по-хорошему хотела, но вы, хохлы, по-хорошему не понимаете! Фашисты! Что стоишь? Пошла вон, фашистка! Фашистка!

Эльза разворачивается и уходит, почти бежит, низко опустив голову, как бежала когда-то по этой же самой улице от других, таких же.

Вечер. Поздняя осень. Накрапывает дождь. Эльза в пальто и шапке стоит у дома Василия Игнатьевича и смотрит в темные окна. Долго. Дождь все идет и идет, а она не уходит. На плечо Эльзе ложится чья-то рука. Эльза оборачивается. Видит Зинаиду.

Зинаида. Пойдем, Элечка.

Эльза. Сейчас пойду.

Зинаида обнимает Эльзу.

Зинаида. Хорошая моя! Красотулька моя! Все у тебя будет хорошо. Наша доля бабская такая – терпеть. А пойдем ко мне в гости? Чаю напьемся, Малахова поглядим. А хочешь самогонки дерябнем с тобой? Ты сама знаешь, какой у моего Вани самогон!

Эльза. Не хочется, Зина.

Зинаида. Не хочется, а надо!

Эльза. Мне еще в магазин успеть. Порошок стиральный закончился.

Зинаида. Ну, пошли, пошли, нам как раз по пути…

Эльза и Зинаида идут по дороге.

Зинаида. Ну вот что ты расклеилась? Прямо душа разрывается смотреть на тебя. Мы же еще с тобой женщины ого-го-го! Ну, немолодые, ну и что? Это Таечка у нас бабулька уже, все болит у нее, а мы еще с тобой посмотри-ка – бегаем себе помаленечку! Ты на хор-то, Элечка, приходи, мне без тебя грустно. Ты же у нас лучше всех поешь!

Эльза. Нашла певицу…

Зинаида. А вот и неправда! Вот ты, когда про рябину затягиваешь, мне, Элечка, прямо плакать хочется. Это я не в качестве комплимента, это так и есть… А давай споем?

Эльза. Да ну тебя!

Зинаида. А давай, давай. Если хочется, надо петь, надо тосковать. Пусть все думают, что мы с тобой – две бабки напились. «Что стоишь, качаясь…»

Зинаида затягивает «Тонкую рябину», Эльза подхватывает. Они медленно идут по дороге и поют себе тихонько немного дребезжащими старческими голосами. Хлюпает грязь под ногами. Две маленькие старушечьи фигурки исчезают в дождливой мгле.

Утро. Эльза заходит в магазин. Марина, сидя на том же месте, смотрит все тот же сериал.

Эльза. Мариночка, две пачки порошка для автомата. Не успела вчера купить. А у Дашки воду отключили, они мне целую гору белья принесли.

Марина. Эльза Александровна, а я вас жду. Я же два раза в неделю в Ивантеевском санатории вахтершей дежурю.

Эльза. А-а-а. Не знала.

Марина. Он там. Его вчера привезли.

Эльза. Как он?

Марина. Ходит. Только с палочкой еще. Говорит, на поправку пошел, а раньше лежал совсем как инвалид. Мы с ним две минуты, не больше, он даже черкнуть не успел. Эта стерва от него ни на шаг. Он просит вам передать, что любит вас. Что вернется скоро. У него там телефона нет, сказал, что эта отобрала. Просит написать ему, и он вам напишет. А я передам.

Эльза. А еще? Еще что сказал?

Марина. Сказал, что это… Что жалеет, что не научил своего сына бить женщин, потому что некоторых бы стоило.

Эльза. Когда ты идешь на дежурство?

Марина. Послезавтра.

Эльза. Мариночка, я завтра тебе передам. Я ему еще гостинцев соберу. Ты там незаметно сможешь?

Марина. Гостинцев не надо, их там кормят на убой.

Эльза. Хорошо. Тогда только письмо. Ты с десяти здесь?

Марина. Ну да.

Эльза. Завтра прямо с утра занесу.

Марина. Они там ищут ему сиделку, чтобы немолодая и смогла составить компанию пенсионеру. Эта невестка евоная так медсестре сказала… А, он, Эльза Александровна, просил вам передать, что он вас любит.

Эльза. Мариночка, ласточка моя, спасибо! Все, побежала писать письмо!

Марина. Подождите, порошок же еще!

Эльза. А! Да.

Эльза покупает порошок, выходит из магазина.

Вечер. Эльза сидит за столом в очках. Перечитывает только что написанное письмо.

Эльза. Пишу вам, Василий Игнатьевич, а сама не нарадуюсь, что вы нашлись. Вы бы видели меня сейчас – пишу, а сама улыбаюсь. Хотя, когда узнала от Марины, что вы в санатории, надо сказать, и плакала немного. Я вся испереживалась по вам, и думала даже, что слягу. Но сейчас не про меня. Самое главное – это вы. Лечитесь, набирайтесь сил. Очень надеюсь, что совсем скоро вас увижу. Я тут все ходила и вспоминала наши встречи. Помните, я прочитала из какой-то книги отрывок стихотворения про любовь? Тогда я не поняла, мне показалось, глупость какая-то. А сейчас я не могу его вспомнить, только самую первую строчку: «Любовь богаче делом, чем словами». А дальше моя дырявая голова отказывается вспоминать. Но даже эта первая строчка кажется мне теперь очень умной. Я каждый день ее повторяю. Вот только не знаю, что это был за автор. Если вы помните – напишите мне, пожалуйста, я его прочту целиком. Потому что это все правильно он пишет про любовь. Вы столько для меня сделали, Василий Игнатьевич. Я даже не знаю, как это объяснить. Я стала другой. Раньше я думала только о доме, о делах, а сейчас мне каждый день в голову приходят такие мысли, которые я прежняя не одобрила бы. Например, раньше я часто размышляла о том, кто я – немка, русская или украинка, раз взяла Петину фамилию. И из-за этих мыслей я была нерешительная и всего боялась. А сегодня я поняла, что мне это совершенно все равно. И у меня как будто камень с души свалился. Я поняла, что даже если трижды в день мне будут кричать вслед разные ругательства о моей национальности, это меня нисколько не заденет. Потому что моя земля, она больше всех земель, вместе взятых, и она не имеет никакого отношения к вашей географии. Вот такая я стала и вот такое надумала. Но больше я ничего не думала, потому что села писать письмо вам. Я хочу написать вам, чтобы вы выздоравливали. Что я вас жду. Я люблю вас. Вот что самое главное я хотела написать. А еще я посадила розы для вас, и когда вы вернетесь, мы пересадим их в ваш двор. Жду ответа как соловей лета. Ваша Элечка.

Эльза, дочитав письмо, аккуратно складывает его в конверт. Снимает очки. Идет в комнату, достает из шкафа свое розовое платье. Придирчиво осматривает его. Затем кладет платье на гладильный стол, включает утюг, принимается отглаживать рукава и воротничок.

В дом заходит Ольга.

Ольга. Мама, ты опять гладишь свое платье…

Эльза. Но оно помялось…

Ольга подходит к матери.

Ольга. В шкафу? Где ты там увидела помятость?

Эльза. Ты не видишь, а я вижу. Такое платье должно быть идеально выглаженным. Вот, теперь хорошо. Я надену, и ты увидишь, что такое выглаженное платье.

Ольга. Не надо.

Эльза. Нет, я надену. Мне нужно проверить.

Ольга. Что проверить?

Эльза. А вдруг я располнела и не влезаю в него больше?

Ольга. Не говори ерунды.

Эльза. Это не ерунда.

Эльза переодевается за створкой шкафа, как за ширмой.

Эльза. Помоги мне застегнуть.

Ольга помогает матери застегнуть замок на спине.

Эльза (смотрит на себя в зеркало). Подожди.

Эльза надевает туфли на каблуках, возвращается к зеркалу.

Эльза. Вот так очень хорошо.

Ольга. Мама, ты сядь.

Эльза садится на диван.

Эльза. Села. Правда, хорошо?

Ольга. Мамочка, ты очень красивая.

Эльза. Спасибо, доченька.

Ольга. Мама, ты должна знать. Мне позвонил Виктор, сын Василия Игнатьевича.

Эльза. И что он тебе сказал?

Ольга. Сегодня ночью Василий Игнатьевич умер.

Эльза замирает.

Ольга. Мамочка, мне тоже очень жаль, что так вышло. Прости меня, пожалуйста.

Молчание.

Эльза. Дай мне мою шляпку. И сумочку.

Ольга. Мама, зачем?

Эльза. Завтра я все это сожгу. А сегодня я хочу так.

Ольга приносит матери ее розовую шляпку, перчатки и розовую сумочку.

Ольга. Мама, я останусь сегодня у тебя?

Эльза. Не надо, Оля. Иди.

Ольга обнимает Эльзу.

Ольга. Мамочка, я тебя люблю.

Эльза. И я тебя, доченька.

Ольга. Ничего не поделаешь.

Эльза. Я знаю. Иди…

Ольга. Ты точно ничего с собой?..