Бернард Шоу - Профессия миссис Уоррен

Виви (смотрит на него в изумлении). Вы хотите сказать, что вы были компаньоном моей матери?

Крофтс. Да. Теперь подумайте сами, от скольких объяснений и хлопот мы избавились бы, если бы все это осталось, так сказать, в кругу семьи. Спросите вашу матушку, захочет ли она рассказать обо всех своих делах постороннему человеку?

Виви. Не вижу, в чем тут затруднение. Насколько я понимаю, дело ликвидировано и капитал положен в банк.

Крофтс (остолбенев от изумления). Ликвидировано! Ликвидировать дело, которое дает тридцать пять процентов прибыли в самый плохой год! С какой же стати? Кто это вам сказал?

Виви (меняясь в лице). Вы хотите сказать, что оно все еще… (Резко обрывает фразу и хватается за солнечные часы, чтобы не упасть. Потом быстрыми шагами идет к стулу и садится.) О каком деле вы говорите?

Крофтс. Собственно говоря, это дело не такое, чтобы оно могло считаться… ну, первоклассным, что ли, в моем кругу… в нашем кругу, если вы со временем передумаете насчет моего предложения. Не то чтобы тут была какая-нибудь тайна, – не думайте, нет. Вы, разумеется, и сами понимаете: раз в нем принимает участие ваша мать, то в этом деле нет решительно ничего сомнительного, нечестного. Я ее знаю много лет и могу сказать, что она скорее руку себе отрубит, чем возьмется за что-нибудь подозрительное. Да я вам расскажу, если хотите. Не знаю, случалось ли вам замечать, путешествуя за границей, как трудно найти действительно удобный пансион…

Виви (с отвращением, глядя в сторону). Да, продолжайте, пожалуйста.

Крофтс. Ну вот, в этом-то и вся суть. А ваша матушка – прекрасный организатор. У нас два пансиона в Брюсселе, один в Берлине, один в Вене и два в Будапеште. Разумеется, кроме нас, участвуют и другие, но в наших руках большая часть капитала, а ваша матушка незаменима как директор предприятия. Вы, я думаю, обратили внимание, что она почти все время в разъездах. Но об этом, понимаете ли, лучше не говорить в обществе. Скажи только слово «пансион», и пойдут слухи, что ты содержишь кабак. Вы же не захотите, чтобы о вашей матери ходили такие слухи, правда? Вот почему мы и молчим на этот счет. Кстати, вы ведь никому не скажете? Уж если оно хранилось в секрете столько времени, пускай и дальше так будет.

Виви. И это-то дело вы приглашаете меня вести вместе с вами?

Крофтс. О нет. Мои дела жены не касаются. Вы будете в них участвовать не больше, чем всегда участвовали.

Виви. Я участвовала? Что вы хотите сказать?

Крофтс. Только то, что вы жили на эти деньги. Этими деньгами заплачено за ваше образование и за платье, которое на вас надето. Не брезгуйте людьми дела, мисс Виви: без них где были бы ваши колледжи, ваши Ньюнхэмы и Гертоны?

Виви (встав, почти вне себя). Берегитесь! Я знаю, какое это дело.

Крофтс (едва удерживаясь от брани). Кто вам сказал?

Виви. Ваш компаньон – моя мать.

Крофтс (задыхаясь от ярости). Старая…

Виви. Так, так.

Виви быстро взглядывает на него. Слово застревает у Крофтса на языке, он стоит, задыхаясь от злобы и бешено бранясь про себя; однако, понимая, что ему следует держаться сочувственного тона, находит выход в благородном негодовании.

Крофтс. Какое неуважение к вам! Я бы вам никогда этого не сказал.

Виви. Вы, верно, сказали бы мне после свадьбы; это было бы надежное средство держать меня в руках.

Крофтс (совершенно искренне). Вот уж не собирался. Честное слово джентльмена!

Виви (смотрит на него во все глаза; однако, сознавая комизм его протеста, она успокаивается и, собравшись с силами, отвечает презрительно и сдержанно). Это не важно. Я думаю, вы понимаете, что наше знакомство должно прекратиться сегодня же, как только мы уедем отсюда.

Крофтс. Почему? Потому что я помогал вашей матери?

Виви. Моя мать была бедная женщина, и ей не оставалось другого выбора, вот почему она на это пошла. А вы были богач и джентльмен и пошли на это ради тридцати пяти процентов прибыли. По-моему, вы самый обыкновенный негодяй. Вот что я о вас думаю.

Крофтс (таращит на нее глаза; он нисколько не обижен и чувствует себя гораздо легче оттого, что дело пошло начистоту, без прежних церемоний). Ха-ха-ха! Так, так, барышня, валяйте! Мне это не повредит, а вам доставит удовольствие. Почему бы, черт возьми, мне не вложить моих денег в это дело? Я получаю проценты с капитала, как и другие; надеюсь, вы не думаете, что я сам пачкаю руки этой работой? Что вы! Не станете же вы отказываться от знакомства с герцогом Белгрэвиа, кузеном моей матери, из-за того, что часть его доходов достается ему не вполне безгрешным путем? Я думаю, вы не перестанете кланяться архиепископу Кентерберийскому из-за того, что в его доме сдаются квартиры мытарям и грешникам? Вы помните стипендию Крофтса в Ньюнхэме? Так вот, она была основана моим братом, членом парламента. Он получает двадцать два процента прибыли с фабрики, где работают шестьсот девушек, и ни одна из них не зарабатывает столько, чтобы можно было на это прожить. Как же, вы думаете, они сводят концы с концами? Спросите вашу матушку! И что же, по-вашему, я должен отказаться от тридцати пяти процентов прибыли, когда все прочие загребают сколько могут, как полагается умным людям? Как же, нашли дурака! Если вы будете выбирать своих знакомых по признаку высокой нравственности, вам лучше уехать из Англии или совсем отказаться от общества.

Виви (чувствуя угрызения совести). Вы можете еще сказать, что я сама никогда не спрашивала, откуда берутся деньги, которые я трачу. Думаю, что я нисколько не лучше вас.

Крофтс (совершенно успокоившись). Ну разумеется! И очень хорошо! Ведь вреда от этого нет, в конце концов. (Игриво поддразнивает ее.) Так, значит, вы уж не считаете меня таким негодяем, передумали теперь, а?

Виви. Я делила с вами прибыль, а сейчас поставила себя на одну доску с вами, высказав, что я о вас думаю.

Крофтс (серьезно и дружески). Ну так что же из этого? Вы увидите, что я не так уж плох: не гонюсь за всякими там умственными тонкостями, зато умею чувствовать по-человечески; к тому же мы, Крофтсы, не терпим вульгарности, это уж у нас в крови, и, я думаю, в этом мы с вами сойдемся. Поверьте мне, мисс Виви, на свете не так уж плохо жить, как каркают все эти пророки. Пока вы не идете против общества в открытую, оно не станет задавать вам щекотливые вопросы; зато с выскочками, которые лезут на рожон, разделываются в два счета. Всего лучше сохраняется в тайне то, о чем все догадываются. В том обществе, в которое я вас введу, ни одна дама, ни один джентльмен не забудутся настолько, чтобы судачить о моих делах или о делах вашей матери. Никто другой не создаст вам такого прочного положения в обществе.

Виви (с любопытством наблюдает за ним). Вам, верно, кажется, что вы со мной отлично столковались?

Крофтс. Я льщу себя надеждой, что теперь вы обо мне лучшего мнения, чем были сначала.

Виви (спокойно). Теперь я нахожу, что о вас вообще не стоит думать. Когда я думаю о том обществе, которое вас терпит, и о законах, которые вас защищают, когда я думаю, как беспомощны были бы девять девушек из десяти в руках у моей матери – продажной женщины и у вас – ее сутенера-капиталиста…

Крофтс (побагровев). Ах, мерзкая!

Виви. Это лишнее. Я и без того чувствую себя мерзко. (Поднимает щеколду калитки, намереваясь открыть ее и выйти.)

Крофтс бежит за Виви и кладет руку на верхнюю перекладину, не давая ей открыть калитку.

Крофтс (задыхаясь от ярости). Вы думаете, что я это так и стерплю от вас, чертенок вы этакий?

Виви (невозмутимо). Успокойтесь. Сейчас кто-нибудь выйдет на звонок. (Не отступая ни на шаг, ударяет по звонку тыльной стороной руки.)

Звонок резко дребезжит, и Крофтс невольно отскакивает назад. Почти в то же мгновенье на крыльце появляется Фрэнк с винтовкой.

Фрэнк (любезно и радостно). Дать вам ружье, Вив, или мне самому распорядиться?

Виви. Фрэнк, вы слышали?

Фрэнк (сбегая по ступенькам в сад). Только звонок, уверяю вас; я боялся, как бы вам не пришлось дожидаться. По-моему, я проявил тонкое понимание вашего характера, Крофтс.

Крофтс. Мне ничего не стоит отнять у вас это ружье и обломать его об вашу голову.