Евгений Шварц - Клад

Орлов. Что? Бандиты?

Дорошенко. О бандитах давно не слышно. Но есть типы похуже бандитов. Счастье еще, что старик Иван Иванович Грозный по ту сторону Старого Русла ходит.

Орлов. А на что ему Птаха?

Дорошенко. Худой человек. Всякому зверю — первый друг. С деревьями разговаривает. Слыхали люди: стоит он у самой чащи, а оттуда тур башку выставил. Башка бородатая, ножки тонкие, рога в землю упер, слушает. Грозный говорит, а он башкой кивает — дескать, понимаю, договорились.

Мурзиков. Да ты, председательша, кажется, того…

Орлов. Меня толстым ругала, а сама суеверная…

Дорошенко. Я — суеверная? У меня, браток, за две декады до срока план по уборке выполнен. А горы — это, брат, горы! Идем. Только помяните мое слово: если попадет ваша Птаха к Ивану Ивановичу Грозному в лапы — плохо ее дело, пропало ее дело.

Занавес

Птаха (кричит). Де-ед! Где же ты? Де-ед! Идет кто-то. Ну, что мне делать? Мертвой притвориться? Говорят, медведи мертвых не едят… Или крикнуть? Говорят, медведи крику боятся. Главное, не струсь, не струсь… Чего трусить? Позор! Медведь — подумаешь! Млекопитающее — и больше ничего! Вроде коровы. Идет. (Кричит в кусты.) Пошел вон! Брысь! Вон! Вон! Вон!

Из кустов выходит человек.

Человек. Постой. Зачем сердишься?

Птаха. Я думала, ты медведь…

Человек. Я не медведь, я молодой человек. Здравствуй.

Птаха. Здравствуй.

Человек. Ты что делаешь здесь?

Птаха. Блуждаю. От своих отбилась. А ты?

Человек. Хожу. Как тебя зовут?

Птаха. Птаха. А тебя?

Человек. Али-бек богатырь.

Птаха. Почему?

Человек. Я сильный очень. Что за сумка у тебя?

Птаха. Деда сумка, Ивана Ивановича.

Али-бек. Какого Ивана Ивановича?

Птаха. Грозного.

Али-бек. Я грамотный, хорошо по-русски говорю зимой учиться поеду… Зачем обманываешь меня?

Птаха. Я не обманываю.

Али-бек. Обманываешь… Грозный по той стороне ходит. Мы знаем… Он там, а сумка здесь?

Птаха. Ну да. Я есть хотела — он бросил. Он добрый.

Али-бек. Он добрый? Земля белая… Небо черное… Листья синие… Что говоришь? Ты не здешняя, не знаешь… Он…

Птаха. Да вот он идет.

Али-бек. Уйдем.

Птаха. Куда уходить? Что за глупость!

Али-бек. Я его не люблю…

Грозный (подходит к краю пропасти). Это ты с кем же, Птаха?

Птаха. Чего спрятался, Али-бек?

Грозный. А-а! Да это Али-бек богатырь.

Али-бек. Зачем топор в руках? Говори…

Грозный. Ты что сердитый такой сегодня?

Али-бек. Умней стал.

Грозный. Умней стал — радоваться надо, а ты сердишься. (Начинает рубить дерево, растущее у края пропасти.)

Али-бек. Что делаешь?

Грозный. Дерево рублю.

Али-бек. Зачем?

Грозный. Увидишь.

Али — бек. Я тебя не люблю.

Грозный. Не любишь? Эх-хе-хе… Да-а. Встревоженный народ в горах живет, Птаха. Сегодня ничего, завтра сердит. Ну говори, чего меня не любишь? Что за темный разговор по горам пошел?

Али-бек. Я не темный, я грамотный. Я книжки читал. Я молодой человек, ты — старый.

Грозный. Ну, так что?

Али-бек. Старый казак обижал горцев…

Грозный. Ну… ты думаешь, это я обижал?

Али-бек. Идешь лесом — яблоня растет. Садовая яблоня. Яблоки с кулак, белые… в лесу… Откуда?

Грозный. Известно откуда.

Али — бек. Не руби, слушай.

Грозный. Я и так слушаю.

Али-бек. Откуда в лесу яблоня, знаешь? Сто лет назад через горы до самого Черного моря сады шли. Сто тысяч миллионов яблонь, вишен, черешен… Что осталось? Десять яблонь, две черешни… Дорога шла, мосты шли — где они?

Грозный. Могу тебе спокойно ответить: сады лесами поросли, мосты погнили, дороги обвалами позавалило.

Али-бек. Почему?

Грозный. Сам знаешь… Царь Николай Первый Кавказ покорил, все разорил. Которые горцы дальше в горы убегли, которые в Турцию подались, все бросили. Лет шестьдесят только лес тут рос да зверь бродил.

Али-бек. Живая была земля. Ты ее дикой сделал, зверю отдал.

Грозный. Не я, а в старые времена это было.

Али-бек. Я думал, все старые казаки и русские — враги, давно они убиты, убежали, поумирали. Я думал, все новые казаки и русские — друзья.

Грозный. Правильно.

Али-бек. Товарищи.

Грозный. Спокойно, спокойно.

Али-бек. По-русски занимался, старался… Говорю, как русский. Книги читаю. Учиться зимой поеду.

Грозный. Ну, так за что ты на нас сердишься?

Али-бек. Ни на кого, только на тебя я сердит. Все мы из мертвой земли опять живую делаем, а ты нет. Ты вредный старик, старый казак, заговорщик.

Грозный. Чего болтаешь? Спокойно отвечай. С кем у меня заговор?

Али-бек. Со зверями.

Грозный. Эх, ты, а еще грамотный.

Али-бек. А почему скот пропадает?

Грозный. Медведь режет.

Али-бек. А кровь где, кости где?

Грозный. Не знаю. (Оглядывает дерево.) Ну, кажись, готово. Поберегитесь, товарищи, маленько. (Наваливается на дерево плечом.)

Подрубленное дерево трещит, накреняется, валится сначала медленно, а потом все быстрей, быстрей. Падает верхушкой на ту сторону Старого Русла.

Али-бек. Зачем дерево повалил?

Грозный. Мост сделал. (Идет по дереву спокойно, как по земле.)

Али-бек бежит ему навстречу. Встречаются над пропастью.

Али-бек. Не пущу. Нет.

Птаха. Что вы? Ненормальные? Как же вы разойдетесь?

Али-бек. Здесь наш скот пасется, бывшего аула, колхоза «Красный кабардинец»…

Птаха. Повернитесь. Стали, как бараны.

Грозный. Спокойно, Птаха. Не бойся. Он сейчас меня пустит.

Али-бек. Не пущу. Нет.

Грозный. Зачем не пустишь?

Али-бек. Дорошенко про тебя мне все сказала.

Грозный. Она?… Вот откуда ветер тучи пригнал…

Али-бек. Она большой человек, муллу переспорила, богачей услала; в станице первая, в ауле почетный гость. Она все видит.

Грозный. Пусти, Али-бек.

Али-бек. Знаешь, за что меня богатырь Али-бек прозвали?

Грозный. Знаю… За силу.

Али-бек. Возьму тебя на руки, вниз брошу.

Грозный. Птаха, назад!

Птаха побежала по дереву к ним. Зашаталась. Села.

Птаха (грозит кулаком Али-беку). Нельзя вниз бросать.

Али-бек. Ложись на дерево.

Грозный. Глаза закрой. Поворачивайся, глупый, идем ей поможем.

Птаха. Я не боюсь… Это интересно… Това… товарищи…

Грозный. Бери ее за плечи. Тихонько… Держи…

Птаха. Пожалуйста, оставь. Ерунда! (Встает. Довольно уверенно уходит обратно.)

Грозный и Али-бек за ней.

Я этого старика давно знаю… Это кремень-старик. Вот. Ты, не знаю отчего, поглупел, и больше ничего. Идем, товарищ Грозный.

Али-бек. Девочка, ты прохожая, ты ничего в горах не понимаешь. Что в городе верно, в горах глупо… Не ходи с ним. Я могу тебя в кош проводить, будешь с пастухами, стариками сидеть, своих ждать…

Грозный. Иди, коли хочешь, он человек верный.

Птаха. Нет, дед, я тебя давно знаю, с тобой пойду.

Али-бек. Я у стариков отпрошусь. Я за вами следом. Мне жалко ее.

Грозный. Хочешь — так, а лучше помоги, поищи, где ее товарищи. Мы пойдем на Атаманово гульбище, а ты правее, на Абаго. Может, ты раньше встретишь, скажешь им, что, мол, жива Птаха.

Птаха. Скажешь — мне стыдно, что я им работу срываю.

Грозный. Скажешь, куда ушли. Прощай! Идем, Птаха.

Уходят.

Али-бек (один). Вернись, девочка. Не знаешь, с кем ушла. Разве он тебе товарищ. Пропала девочка! Беги назад, пока еще не поздно. Это вредный старик. Старый казак. Заговорщик…

Занавес