Театр. Том 2 - Пьер Корнель

Царь! Входит в порт Помпей.

Его встречать пора.

Туда отправлены Ахилла и Септимий.

Доставлен во дворец ко мне он будет ими.

Что? Ты Септимия с Ахиллой шлешь за ним?

Коль мало их с него, вослед отправься им.

Как! Встретить ты его стыдишься в день прибытья?

Честь своего венца не смею уронить я.

Ты вспомнил о венце? Так не забудь припасть

К руке, которая тебе вручила власть.

Великий человек достоин уваженья.

Тот больше не велик, кто проиграл сраженье.

Нет, хоть и сломлен был наш гость в борьбе с судьбой,

Все тот же он Помпей и благодетель твой.

Он — тень и дал не мне корону, но Авлету,

Чья тень и наградит пускай его за это.

Помпею пособит, быть может, наш отец,

Коль к статуе его с мольбой взовет беглец.

Так вот как за добро Помпею здесь воздали!

Добра я не забыл, но помню о Фарсале.

И помыкаешь тем, чья рать побеждена?

Успех — вот от чего зависит нам цена.

Навстречу пришлецу, коль хочешь, выйди тоже,

Но знай, что и в порту пойти на дно он может.

Как! Может и в порту Помпей на дно пойти?

Ужели ты его замыслил извести?

Я делаю лишь то, что небо мне внушает

И что мою, сестра, державу возвышает.

Я вижу, что тебе вливают в сердце, брат,

Потин и прочие своих советов яд.

Тираны грязные, они тебя…

Не скрою,

Царевна, что совет царю был подан мною…

Потин! Я говорю с царем. Изволь молчать,

Пока не разрешу тебе я отвечать.

Прошу я потерпеть тебя, слуга мой честный.

Мне преданность твоя и спесь ее известны,

Но все ж с царевной ты вступать не вправе в спор.

О царь! Раскаяться не поздно до сих пор.

Отринь внушения советника дурного

И добродетели былой исполнись снова,

Той добродетели, которою с пелен

По милости богов правитель наделен.

Посмела именем Помпея ты прикрыться,

Затем чтоб говорить со мною, как царица,

И добродетели взялась меня учить,

Чтоб было мне трудней расчет твой обличить.

К Помпею лишь затем полна ты состраданья,

Что у него в руках отцово завещанье.

Так иль не так, сестра?

Отвечу, не тая:

Лишь благодарностью руководилась я.

Мне было б выгодней, расчет в виду имея,

Стоять за Цезаря и позабыть Помпея.

Узнай же тайну, царь, что я хотела скрыть,

И больше не дерзай ничем меня корить.

Когда, восстав, прогнал народ Александрии

Покойного отца с престола в дни былые,

Поехал в Рим Авлет^{19} и взял с собой детей,

Чтобы разжалобить сенат бедой своей.

Почти младенцем, брат, ты был еще в то время,

А я — уже в таких годах, что перед всеми

Раскрылась в первый раз та скромная краса,

Которою меня взыскали небеса.

Пленился Цезарь мной, и быть горда могу я

Уж тем, что он питал открыто страсть такую;

Но вызов римлянам сенат в ней увидал,

И Цезарь действовать через Помпея стал.

Помпей ему помог своим влияньем в Риме,

Чем был в последний раз скреплен союз меж ними

И что, как знаешь ты, спасло в ту пору нас.

Но пыл влюбленного на этом не угас.

Не удовлетворясь тем, что по просьбе тестя

Нас поддержал Помпей — и Рим с Помпеем вместе,

Он щедрость проявил, которой меры нет,

И нам свою казну открыл за сердцем вслед.

Его любви ко мне залогом стало первым

То, что считается войны и власти нервом:

Нам Цезарь тысячу талантов^{20} дал взаймы,

И трон с их помощью себе вернули мы.

Пред смертью вспомнил царь, родитель наш, об этом,

И в завещании указано Авлетом,

Чтоб властью я с тобой владела наравне,

Как долею того, чем он обязан мне.

А ты, не ведая событий подоплеки,

В пристрастии ко мне шлешь мертвецу упреки

И думаешь, что им каприз руководил,

Когда он дочери полдолга заплатил.

Искусно басню ты измыслила, нет спора.

Мне Цезарь написал, что здесь он будет скоро,

И не успеет день, быть может, промелькнуть,

Как ты увидишь то, чего не ждал отнюдь.

Недаром говорю я как царица ныне.

Ведь обходился ты со мною как с рабыней

И, у меня отняв наследие отца,

С презреньем надо мной глумился без конца.

Я, чтобы избежать отравы иль кинжала,

Твоих советников бесстыдных ублажала.

Им даже льстила я, наследница царей!

Но мне вернут мое иль Цезарь, иль Помпей.

Тот иль другой на трон меня посадит снова,

Как бы ни строили Потин с Ахиллой ковы.