Не называя фамилий - Василий Петрович Минко

В а к у л а (смеется). Действительно горе…

С о л о х а. А как же не горе, сынок?.. Телевизор у меня есть, та машина, что сама стирает, — имеется… Надумала было мотоцикл с коляской купить, а кого возить буду в той коляске? Одна же одинешенька… А он хохочет…

В а к у л а. Кто «он», мама?

С о л о х а. Сейчас скажу, не перебивай. Смеется он… Назло ему взяла и полетела куда глаза глядят… Сказала на летной станции: продайте такой билет, чтоб самый дорогой был. И прилетела я, как в сказке говорится, на море-океан…

В а к у л а. Неужели во Владивосток?

С о л о х а. Именно. Побыла там день, другой… Насмотрелась на море-океан вволю. А на третий — сразу потянуло в Диканьку. Села в скоростной самолет… Чего ты так смотришь?

В а к у л а. Удивляюсь… Огромные же деньги истратили…

С о л о х а. Ох, сынок, разве в деньгах счастье?

В а к у л а. Опять заохали. Почему, мама?

С о л о х а. Потому, болтаю бог знает что, а про дело никак не начну.

В а к у л а. Так начинайте.

С о л о х а. Сейчас, не подгоняй… Так вот, прилетела я, а он смеется и говорит: не дури, Соломия…

В а к у л а. Да кто же этот он?

С о л о х а. Ох, ты его хорошо знаешь, голова колхоза из Вытребенек.

В а к у л а. Карпо Иванович? Ну, дальше?

С о л о х а. А дальше… Не смотри на меня, отвернись.

В а к у л а. Ну, отвернулся…

С о л о х а. Сватается ко мне Карпо Иванович… Вот я и прилетела к тебе посоветоваться.

В а к у л а. Чего ж тут советоваться? Вам же и полсотни еще нет, красивая… Да и он…

С о л о х а. В том-то и дело, что он. Выговор вчера схватил!

В а к у л а. План какой сорвал, что ли?

С о л о х а. По всем планам он на первом месте. Пять автомашин достал, и дешево. А на картине для Дворца культуры погорел — большие деньги вколотил…

Еще раньше в коридоре был слышен звонок. Входит  О к с а н а.

О к с а н а. Извините, мама. (Вакуле.) Там Поприщин пришел. За картинами.

В а к у л а. Пусть войдет. Это ненадолго, мама.

Входит  П о п р и щ и н. Он взлохмаченный, галстук съехал набок.

П о п р и щ и н. Добрый вечер… Прошу прощения, доброе утро… (Увидел Солоху.) Приветствую вас, многоуважаемая! К сыну в гости? Какая вы счастливая! А я… (И вдруг заплакал.)

В а к у л а. Что с вами, Аксентий Иванович?

П о п р и щ и н. Известие получил, такое известие… (Сквозь слезы.) Единственная доченька, счастье мое, и так несчастна…

О к с а н а. Успокойтесь, дорогой…

П о п р и щ и н. Прошу прощения, извините… За картинами приехал. Прошу прощения…

В а к у л а. Все готовы, там, в коридоре стоят. Одна вот.

С о л о х а (увидев картину, вдруг вскрикнула). Такая самая! Точно такая!

П о п р и щ и н (тоже вскрикнул). Ах, доченька, пташка моя… Зачем нам эти картины, зачем? Прошу прощения, глубокоуважаемые… (Убегает.)

В а к у л а. Оксана, беги за ним…

Оксана уходит.

А вы почему так закричали, мама?

С о л о х а. Да… ведь… За такую именно картину и пострадал Карпо Иванович. Купил в Киеве и вывесил в Доме культуры…

В а к у л а. Такую самую?

С о л о х а. Именно. Полторы тысячи заплатил за нее.

В а к у л а. Полторы тысячи?!!

С о л о х а. А ты чего ужаснулся?

В а к у л а. Я ведь пишу за пятьсот… (Вдруг догадался.) А как фамилия? Того, что продал Карпу Ивановичу картину? Не Чичиконян ли?

С о л о х а. А я откуда знаю?.. Может, и так…

В а к у л а. Может, вы видели его? Такой приветливый, хорошо одет… Подождите, да вы знаете его: зять этого Поприщина.

С о л о х а (забеспокоилась). Ну, знаю… Ну и что?

В а к у л а. Если это действительно он, нужно немедленно к прокурору!

С о л о х а. К прокурору! Ой, дай мне того, как его… валидолу!..

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

Обстановка та же. На мольберте рама с чистым полотном.

В а к у л а  сидит за столиком, на котором красуется бутылка с коньяком, рюмки, ваза с фруктами. Обхватив голову руками, поет пьяным голосом.

В а к у л а.

Что-то вроде не в рифму…

Входит радостно-возбужденная  О к с а н а.

О к с а н а. Песни поешь, миленький?

В а к у л а (угрюмо). Железо кую, любименькая.

О к с а н а (с ласковым упреком). И пьешь… Второй день пьешь…

В а к у л а. Завтра пойдет третий.

О к с а н а. Сегодня пожалуйста, но завтра… Я тебя умоляю, миленький!

В а к у л а. А что завтра?

О к с а н а. Я только что была там… Ой, налей и мне маленькую!.. (Подняла рюмку.) За завтра! Будь здоров!

В а к у л а (сразу отставил свою рюмку). Догадываюсь — дошла очередь на «Жигуленка»?

О к с а н а. Завтра получаем!

В а к у л а. Будь оно трижды проклято, твое завтра! На вот, читай! (Подает книжку.)

О к с а н а (посмотрела на книжку). Гоголь! При чем тут Гоголь?

В а к у л а. Читай эти подчеркнутые строки.

О к с а н а (читает). «У тебя есть талант, грех будет, если ты его загубишь. Остерегайся… писать модные картинки за деньги…»

В а к у л а. Слышишь? Это Гоголь предупреждает, и не кого-нибудь, а именно меня.

О к с а н а. Ну, пусть «Днепровская русалка»… А «Девушка у могилы героев» — тоже модная?

В а к у л а. А почему на нее так набросились?

О к с а н а. Нравится людям. (Обнимает его.) Ты же у меня талант!

В а к у л а. К черту! Не я талант, а Чичиконян! Двадцать пять копий купил у меня. Заработал на каждой по тысяче рублей!

О к с а н а. Но, может, мама напутала. Влюбилась на старости лет и… Успокойся, миленький.

Звонок из коридора.

В а к у л а. Ты опять заперлась? Когда я дома, дверь пусть будет открытой!

Оксана уходит и быстро возвращается.

О к с а н а. Телеграмма от мамы.

В а к у л а. Читай.

О к с а н а. «Прилечу завтра… Фамилия продавца автомашин и картин Чичикряну».

В а к у л а. Что? Может, телеграф напутал?

О к с а н а. Внизу есть приписка. (Читает.) «Проверено — Чичикряну»…

В а к у л а. Чичикряну, Чичиконян… (Выскочил из-за стола и, едва не упав, бросается к телефону, набирает номер.)

Слышен голос: «Бульбенко слушает!»

Очень хорошо, Тимош Тарасович… Это я, Вакула!

Г о л о с  Т и м о ш а. Не кричи, слышу. Что, может, мать вернулась?

В а к у л а. Телеграмму прислала. Как, бишь, фамилия того, что в Литве?

Г о л о с  Т и м о ш а. Чичикяус. Паулис Чичикяус.

В а к у л а. А тот, что в Вытребеньках, — Чичикряну.

Г о л о с  Т и м о ш а. Ясно. Круг замкнулся. Ты можешь немедленно прийти в прокуратуру?

В а к у л а. Иду, Тимош Тарасович! Иду! (Разбежался к двери и снова чуть не упал.)

О к с а н а (поддерживая его). Ты пьяный, миленький! Попадешь под автобус или троллейбус.

В а к у л а. Лишь бы не под «Жигуленка». Где мой пиджак? Найди быстро!

О к с а н а. Не пущу! Пойдешь завтра.

В а к у л а. Завтра! Опять завтра?

О к с а н а. Что ты на меня кричишь?

В а к у л а. И буду кричать. О каком завтра мы мечтали в Диканьке? Когда были студентами? Отвечай!

О к с а н а. А что же… Я своего достигла. У меня прекрасная профессия и замечательный,