Людмила Улицкая - Мой внук Вениамин

СОНЕЧКА. Я вчера видела объявление на детском садике – требуется...

ЭСФИРЬ. Ну и что?

СОНЕЧКА. Может, все-таки зайти?

ЭСФИРЬ. Не знаю, не знаю, как хочешь... Зачем тебе это? Чего тебе не хватает, скажи мне?

СОНЕЧКА. Да мне как-то неловко не работать. И скучно даже.

ЭСФИРЬ. Что значит скучно? Все есть – смотри телевизор, играй на пианино, книги читай, кинотеатр рядом... На прошлой неделе ходили в Большой. Забыла сказать, завтра опять пойдем, в Театр Сатиры, как ты хотела. Можно хорошую эстраду посмотреть. Даже можно в консерваторию.

СОНЕЧКА. А может, Елизавету Яковлевну пригласим?

ЭСФИРЬ. Никуда она не пойдет. Она и раньше редко ходила, а после смерти Анастасии Николаевны даже ноги не высовывает на улицу. Ты подумай, десять лет я ей твердила – иди на пенсию. Она одна, пенсию давно выработала, приличную. Нет, и всё! Ты Лизу не знаешь, это она к чужим мягкая. А когда я ей говорю что-нибудь важное, она делается как стена. Я ей десять лет твердила и слышала только одно – нет! Представь, умерла Анастасия Николаевна – Лиза сразу ушла на пенсию. Сколько месяцев, как она умерла?

СОНЕЧКА. Вскоре после свадьбы, я помню.

ЭСФИРЬ. Ну вот! Умерла Анастасия... Между прочим, я бы никогда не подумала на нее, что она на такое способна! Подарила тебе бриллиантовое кольцо! Хотя, с другой стороны, а кому ей было оставлять? Так вот, Лиза ее похоронила и тут же вышла на пенсию. И сидит теперь как проклятая над ее бумажками и разбирает эти каракули. И я не понимаю, что она может в них найти. И никакими силами ее нельзя от них отодрать! Хорошо! Ты позвони и пригласи ее в театр. Ты увидишь, она ни за что не пойдет. А раньше она мне говорила, что она без работы скучает!

СОНЕЧКА. Да и я про то же говорю – я тоже без работы скучаю. Я бы пошла.

ЭСФИРЬ. Ну хорошо, хорошо... Вот приедет Лёва, обсудите этот вопрос.

СОНЕЧКА. Когда он приедет... Сколько времени прошло, а он все не едет.

ЭСФИРЬ. Времени прошло! Три месяца – это не время! Знаешь, когда мой муж Вениамин был на фронте, от него девять месяцев не было писем. Девять! И ничего! Отвоевал и пришел целый-невредимый, только два ранения имел, и еще Лёву родили! А ты говоришь – время! Это еще не время! Можешь не сомневаться – в свое время придет!

У Елизаветы Яковлевны. Она сидит за письменным столом. Входит Эсфирь Львовна.

ЭСФИРЬ. Ну, и что я тебе так срочно понадобилась?

ЕЛИЗАВЕТА. А, Фирочка, я тебя жду, жду, уже начала беспокоиться.

ЭСФИРЬ. Чего тебе беспокоиться. Я искала лимоны Сонечке. У нее ангина. Так что у тебя за срочность?

ЕЛИЗАВЕТА. Никакой особенной срочности. Просто я хотела с тобой поговорить. Узнать, что ты решила... Как дальше...

ЭСФИРЬ. А что я должна решать? У Сонечки ангина... Живем – и всё!

ЕЛИЗАВЕТА. Но согласись, Фира, положение странное: три месяца как они поженились, Сонечка здесь, он в Новосибирске и не собирается возвращаться.

ЭСФИРЬ. А почему ты думаешь, что он не собирается? Я уверена, что он на майские приедет. Я звонила Сафонову, он сказал мне, что Лёва скоро вернется.

ЕЛИЗАВЕТА. Сказал, что вернется?

ЭСФИРЬ. Ну, в этом роде.

ЕЛИЗАВЕТА. А если не вернется?

ЭСФИРЬ. Ты думаешь, ты самая умная? Я ночь не сплю и только об этом думаю. Конечно, я всё решила. Если он не приедет на майские, я полечу в Новосибирск и привезу его сама. Он очень храбрый, когда меня нет. А когда я приеду и скажу: «Всё! Генук! Собирай вещи и едем домой! Тебя ждет жена!» – тут он уже будет не такой храбрый.

ЕЛИЗАВЕТА. А если он не поедет?

ЭСФИРЬ. Поедет как миленький!

ЕЛИЗАВЕТА. Он взрослый человек, Фира, и хочет решать свои проблемы сам, без мамы.

ЭСФИРЬ. Без мамы? Очень он много стоит без мамы! Что бы он был без мамы? Я дала ему образование! Он окончил у меня музыкальную школу! Я столько потратила на его учителей! Помнишь, когда он готовился в институт? Он, конечно, способный мальчик, но какие учителя с ним занимались! Профессора! Сплошь одни профессора! И один старый профессор, забыла, как его зовут, жал мне руку и говорил, какая у него светлая голова! Но что бы он был без меня – это еще вопрос!

ЕЛ И ЗА В ЕТА. Ну, хорошо, хорошо! Ты помогла своему сыну встать на ноги. Но ведь это делают все. Даже кошки! А когда ребенок становится взрослым, он уже все решает сам. Представь на минутку, что Лёва хочет жениться на другой женщине.

ЭСФИРЬ (смеется). Что ты несешь? Лёва женат на Сонечке! Что может быть ему лучше? На какой еще другой женщине? (Пауза). Лиза! Что ты знаешь? Немедленно выкладывай! Ну! Он опять с кем-то спутался? Говори же!

ЕЛИЗАВЕТА. Я ничего не знаю, я только предполагаю.

ЭСФИРЬ. Не морочь голову! Говори!

ЕЛИЗАВЕТА. Да что мне говорить... (Наливает капли в рюмочку, пододвигает сестре.) Вот выпей, пожалуйста!

ЭСФИРЬ (отодвигает капли). Говори!

Елизавета Яковлевна выпивает капли сама.

Говори! Ну! Я же вижу, что ты что-то знаешь!

ЕЛИЗАВЕТА. Я получила от Лёвы письмо.

ЭСФИРЬ. Давай его сюда!

ЕЛИЗАВЕТА. Нет, лучше я тебе расскажу.

ЭСФИРЬ. Давай письмо! Где письмо, Лиза!

ЕЛИЗАВЕТА (бросает письмо на стол). На, читай!

ЭСФИРЬ (берет письмо, роется в сумочке, ищет очки, не находит; далеко отнеся от себя руку с письмом, пытается читать.Не видит). Ладно, читай ты! Только ни слова не пропускай – я все равно проверю! Ну!

ЕЛИЗАВЕТА (читает). «Дорогая тетя Лиза! Мне очень неловко, что я обращаюсь к тебе за помощью, но я перебрал все варианты и решил, что это все-таки лучший. Я, конечно, целиком и полностью виноват в этой дурацкой истории с женитьбой, и в результате больше всех пострадала Соня, которая здесь вообще ни при чем. Дело в том, что я женился. Жена у меня самая умная, самая талантливая и самая образованная из всех известных мне женщин. И красивая, между прочим. Она заведует лабораторией, где я сейчас работаю. У нее десятилетний сын от первого брака...»

ЭСФИРЬ. Какой лабораторией? Какой сын? Что ты несешь?

ЕЛ ИЗАВ ETA. «...Мы с ним очень подружились, чудесный парень. Скоро у нас будет второй ребенок. В связи с этим мне надо срочно оформить развод с Соней, мне бы хотелось зарегистрировать брак до рождения ребенка, чтобы потом его не усыновлять. Галя, моя жена, ничего не знает об этой нелепой истории, и я бы не хотел, чтобы она знала. Кроме всего прочего, в институте сейчас сдают жилой дом, и если бы наши документы были в порядке, нам бы дали четырехкомнатную квартиру. Пока мы живем в Галиной двухкомнатной, вместе с ее мамой. Она женщина на редкость славная, необыкновенно деликатная, хотя совсем простая, деревенская. Нам тесновато, но ничего. Просьба моя сводится вот к чему: подготовь маму к новому повороту событий, а то я боюсь, как бы с ней чего не случилось от таких неожиданных известий. Соне я напишу отдельное письмо. Я слышал, что есть такая форма, когда брак признают недействительным, а в данном случае так оно и есть. Тогда и суд не нужен. Если она согласится прислать мне такое заявление, вся проблема будет исчерпана. Если нет, мне придется для этого приехать самому. Напиши мне, пожалуйста, где мне искать Соню – у мамы или в Бобруйске. Если она в Бобруйске, пришли мне, пожалуйста, ее адрес. Спасибо тебе заранее за все, что тебе предстоит из-за меня перетерпеть. Твой Лёва». (Долгая пауза.) Вот.

ЭСФИРЬ. Какой негодяй! И это мой сын! А она его ждет! Сонечка ему нехороша! Да он ее ногтя не стоит! Он думает, что я приму эту его так называемую жену? Пусть не рассчитывает! Как ты думаешь, сколько ей лет? Если у нее уже взрослый сын и она заведует лабораторией? Опять его какая-то старуха обработала! Что ты молчишь?

ЕЛИЗАВЕТА. Надо выслать ему бумагу, которую он просит.

ЭСФИРЬ. Что? Бумагу ему выслать? Да я сама поеду в Новосибирск и устрою ей такое, что она меня на всю жизнь запомнит! Отхватила себе такого мальчика! Я не для нее его растила. Ты знаешь, чего он мне стоил! Сколько он болел! Туберкулез – это не шутка! А дизентерия? Это шуточки, я тебя спрашиваю? А носоглотка? Какая у него была носоглотка!

ЕЛИЗАВЕТА. Фира, при чем тут носоглотка? У него же будет ребенок.

ЭСФИРЬ. Что ребенок? Что ты вообще в этом понимаешь? Ты – сухая ветка! Что ты мне тычешь этого ребенка? Это вообще не его ребенок! Когда это она успела? Значит, так: я еду в Новосибирск!

ЕЛИЗАВЕТА. Фира! Надо все сказать Сонечке!

ЭСФИРЬ. Да, Сонечка! Это правильно! Я поеду в Новосибирск с Сонечкой! И той я скажу: «Посмотри, вот Левина жена! Это что, красиво – отбирать мужа у чужой жены?» Бессовестная! Я ни перед чем не остановлюсь! Я пойду в этот – в профком, в райком, к черту, к дьяволу! Потому что мне важнее всего справедливость.

ЕЛИЗАВЕТА (встает из-за стола). Фира! Я молчала всю жизнь. А теперь ты помолчи и послушай, что я тебе скажу: ты – самая большая эгоистка на свете!

ЭСФИРЬ. Я – эгоистка?! Да я всю жизнь...

ЕЛИЗАВЕТА. Помолчи! Ты – самая большая эгоистка, какую я в жизни видела. Ты хочешь, чтобы все было по-твоему, ты ни с кем не считаешься. Ты всех вокруг делаешь несчастными: и покойного Вениамина, и Лёву, и теперь вот ты Сонечкину жизнь всю переворошила.