Диалоги - Диас Назихович Валеев

У л ь я н о в. Проститься?

Б а а л ь. Меня высылают дальше, в Сибирь. В целях профилактики, видимо. Через три часа я должна уехать… Я любила вашего старшего брата, Ульянов, с которым вы спорите. Он так и не узнал, что я любила его… Знайте об этом хоть вы! Мне почему-то этого хочется.

У л ь я н о в. Спасибо… Людмила Львовна, за доверие.

Б а а л ь. Ну зачем так торжественно? Просто Людмила. Люда. Вы любили кого-нибудь, Володя? Любите?

У л ь я н о в. Нет. Еще нет.

Б а а л ь (после паузы). Я тоже часто разговариваю с ним. Восьмого ноября исполнилось полгода, как его казнили. Всю ночь плакала, признавалась в любви… Искала вас… проститься, а здесь еще Бронский навязался…

У л ь я н о в. Да.

Б а а л ь. Я часто думаю, почему меня не схватили тоже?! Я бы хотела разделить… с Сашей его последнюю минуту… Взять его боль? Его страдание? Пошла бы не задумываясь!.. Нам нельзя любить. Избегайте этой ловушки, Ульянов, если свяжете свою жизнь с революцией. Ходить с отверстой раной? А иногда я вижу во сне, что меня повесили! Вместе с ним!.. А проснусь, нет! Все эти полгода я хожу как мертвая! (Плачет, стоит слегка склонившись к плечу Ульянова.)

У л ь я н о в. Я много думал после… его казни.

Б а а л ь. Вы думающий мальчик, Ульянов. Вы не похожи… Но что-то неуловимое есть, есть. Вот почему меня сразу потянуло к вам. Знайте, есть женщина, которая, пока жива, будет всегда помнить вашего старшего брата… Прощайте, Володя! Скоро сходка. Все сломается. Жизнь пойдет не так, как шла. Все перевернется у всех. Все решится иначе. Но я не хочу, чтобы вы повторили судьбу вашего брата! Желаю вам другой судьбы! Вернее, той же судьбы, но другой смерти! Другой!

Не выдержав, женщина резко поворачивается, стремительно уходит. Ульянов долго смотрит ей вслед.

У л ь я н о в. Выход!.. (Медленно уходит в другую сторону.)

Явочная квартира жандармского управления. В зале, из которой выходят несколько дверей, — Г а н г а р д т  в штатском платье и  Б р о н с к и й.

Г а н г а р д т (просматривая бумаги). Вы молодец, Александр Евгеньевич. Золотце мое! Действительно революционных танцевальных дел мастер.

Б р о н с к и й (вынимая из конверта жалованье и пересчитывая). Плохо у вас мастера оплачиваются, Николай Иванович.

Г а н г а р д т. Плохо, верно. Плохо.

Б р о н с к и й. Весной я дал список на двадцать девять человек. А сейчас? (Беря лист бумаги и снова швыряя на стол.) Здесь больше сотни. И это, между прочим, работа! И нелегкая!

Г а н г а р д т. Там, там (тыча пальцем в потолок)… извините меня, болван на болване! Оптимизм выживших из ума маразматиков, которые принципиально не верят в революцию, поверьте мне, дорого обойдется России. Они не допускают, что эта самая революция уже успела пустить глубокие корни в неустойчивой части общества! И что эти корешки надо выкапывать, выкапывать! А не стричь поверху. Но, боже мой, как трудно доказать этим патриотам, что для глубокой вспашки нужны средства! Средства!

Б р о н с к и й. Мне от этого, к сожалению, не легче.

Г а н г а р д т. Довели дело до того, что вся Россия в розыскном смысле крупнейший нуль! В Петербурге кое-что, в Москве, да и то. (Машет рукой.) Приехал дела сюда принимать… Наблюдательная часть в состоянии, не соответствующем элементарным требованиям розыска! Полное отсутствие секретной агентуры! А сдает дела Житков, генерал-майор, этакая старая розовая дубина в орденах! На пенсион собрался… И в чем верх идиотизма — уверен, что во вверенном ему управлении все прилично. Вот почему я не могу вам платить так, как вы того заслуживаете! Но я буду вам платить, буду! Все меняется. Я понимаю, что жалованье ваше пока ничтожно.

Б р о н с к и й. А если провал? Сколько платят выжатому лимону?

Г а н г а р д т. Какая муха вас укусила сегодня?

Б р о н с к и й. Под постоянной угрозой ареста, высылок, предания суду, разоблачения перед своими… И ради чего?

Г а н г а р д т. Я понимаю, что у вас болит душа, Александр Евгеньевич. Но поверьте, и у меня она болит не менее.

Б р о н с к и й. Меня оскорбляет не столько низкая оплата, сколько сам факт как таковой! Трудно уважать себя, когда труд оценивается столь незначительно.

Г а н г а р д т. Я подумаю. Подумаю, что можно сделать. Чаю?

Б р о н с к и й. Благодарю.

Г а н г а р д т (просматривая бумаги). Очень хорошо!.. Вы проявляете весьма ценное качество. Фотографическую точность передачи всех сведений с крайне осторожными и всегда основательными личными предположениями. Значит, весьма активен и женский пол?

Б р о н с к и й. Да.

Г а н г а р д т. Такие милые создания… Бааль Людмила Львовна. Я знавал ее отца. Окончила Кронштадтскую гимназию с золотой медалью, училась в Петербурге на высших женских курсах… Обаятельная женщина, вы не находите?

Б р о н с к и й. Не в моем вкусе.

Г а н г а р д т. Понимаю, любите этакое пикантненькое, воздушное? Вы меня иногда удивляете рыцарством своих чувств.

Б р о н с к и й. Что вы имеете в виду?

Г а н г а р д т. Несмотря на то, что Звонарская любовница Никонова…

Б р о н с к и й. Вам нет дела до всех этих отношений!

Г а н г а р д т. Почему же? Вы навели меня на мысль заняться Никоновым… Не потому ли, что захотелось сравняться с ним в достоинствах? Вернее, его уравнять?

Б р о н с к и й. Я бы не советовал вам, полковник, затрагивать некоторые темы.

Г а н г а р д т (после паузы). Извините. Значит, Никонов на собрании активности не проявлял?

Б р о н с к и й. Пьет последнюю неделю.

Г а н г а р д т. Нехорошо! Так… А что Ульянов? Мало сведений. Щедрости вам иногда не хватает, чтобы исчерпывающим образом охарактеризовать…

Б р о н с к и й. Тень казненного брата за спиной. Был дополнительный ореол. Он сразу уравнял его с теми, кто поопытней. Но и сам он штучка серьезная. Не по возрасту. Теперь его уже воспринимают как самого себя.

Г а н г а р д т. Меня интересует состав студенческого суда. Постарайтесь выяснить. Португалов, говорите, давил Шелонова именем суда?

Б р о н с к и й. Это еще ни о чем не говорит. Я сам кой-кого тряс за воротник именем суда. Все им прикрываются. Но кто в