Иоганн Гете - Фауст

Притворы, ведущие в царство совершенной гармонии, пройдены. Все подготовлено к появлению Елены.

Впервые напечатан в 1827 году в IV томе последнего прижизненного издания сочинений Гете под названием «Елена, классико-романтическая фантасмагория. Интермедия к «Фаусту». Елена — легендарная героиня, первая красавица в греческой мифологии, царица Спарты, похищенная троянским царевичем у ее мужа Менелая, из-за которой разыгралась Троянская война. Работа над этим актом начата еще в 1800 году; тогда же было написано начало сцены до стиха «И так как ты пришла на место старое» (без первых двух хоров). Но уже в 1801 году Гете прекращает свою работу над «Еленой» и возвращается к ней только по прошествии двадцати пяти лет. К началу 1827 года работа над третьим актом была закончена. В этом акте трагедии Гете широко пользуется античными метрами, искусно сочетая их с рифмованным стихом, принятым в новейшем стихосложении (что вполне соответствует характеру действия, в котором античный мир фантастически вторгается в мир позднего немецкого средневековья).

Самый мотив любовной связи Фауста с Еленой заимствован Гете из народного сказания о докторе Фаусте, но этот мотив здесь поднят Гете на высоту философской и культурно-исторической проблемы.

Доставили с полей унылой Фригии… — Фригия — страна в Малой Азии, столицей которой был Илион (Троя). Елена, забыв об Аиде, думает, что она только что вернулась в Спарту вместе со своим мужем Менелаем.

Напором Эвра и Нептуна милостью // Сюда, в родной залив. — Силою восточного ветра.

Прими меня радушно, дом возвышенный, // Который Тиндарей, отец мой, выстроил // Здесь, на холме Паллады. — Тиндарей — мифический царь Спарты, изгнанный своим братом Гиппокооном и возвращенный Гераклом; муж Леды и мнимый отец Елены, дочери Леды и Зевса.

В Цитеры храм отправилась с беспечностью // И там была фригийцем дерзко схвачена… — Вариант мифа о Елене, согласно которому она, побуждаемая любопытством, отправилась на остров Цитеру, чтобы полюбоваться на прибывшего туда красавца, царевича Париса, и там стала добычей дерзкого похитителя не побоявшегося напасть на нее в храме Дианы, где она приносила жертву богине (этот вариант был заимствован Гете из фундаментального труда Гедерихса).

Довольно! Муж мой, высадившись на берег, // Меня вперед со взморья выслал к городу… — Эпизод из «Ореста» Еврипида: после долгих странствий Менелай высаживается на родине в Наварии; оттуда высылает он вперед в Спарту царицу Елену, где Тиндарей и все горожане встречают ее оскорблениями, а Орест собирается ее убить; от смерти Елену спасает лишь вмешательство Афродиты. Этот вариант у Гете в дальнейшем подвергается оригинальной обработке.

Когда ж у рукавов Эврота к берегу… — Эврот — крупнейшая река в Лакедемонии, земле спартанцев.

Что предначертано, знать не ищи. — Стих Еврипида, дважды им повторенный (в «Андромахе» и в «Елене»).

Так ознаменовали мой сегодняшний // Приезд с чужбины, божества стигийские — то есть богини мести Эринии.

Ремарка: Одна из форкиад показывается на пороге между дверными косяками. — Форкиада — дочь Форкиса, морского божества, одна из горгон: в ее облике выступает здесь Мефистофель.

Хор «Головы наши хоть и кудрявы» состоит из четырех строф и четырех антистроф, расположенных попарно и разделенных эподом. Мифологические мотивы хора заимствованы из «Илиады», из «Троянок» Еврипида и «Энеиды» Вергилия.

Жив твой отец Эреб? Жива ль Ночь-матушка! — Эреб и Ночь — порождены Хаосом, подземными силами.

А как твоя сестрица Сцилла здравствует? — Сцилла была обращена Цирцеей в чудовище с шестью головами и двенадцатью лапами.

С Тирезием седым в аду заигрывай. — Тирезий — слепой фиванский жрец, одаренный Зевсом за мудрое толкование его воли долголетием, а также пророческим даром, не отнятым у него и в Аиде; в античном мире имя «Тирезий» стало нарицательным для обозначения баснословной старости.

Тебе ведь внучкой мамка Орионова? — Орион — дикий великан в гомеровском Аиде; в основе реплики — принятое в древней Греции насмешливое определение возраста старухи: она бы могла быть кормилицей Нестора, Приама, Тифония или других знаменитых старцев, упоминаемых в народном эпосе.

Всю жизнь ты видела // Одних самозабвенных обожателей… — Здесь, а также ниже, в диалоге Форкиады с Еленой, Гете влагает в уста Форкиады все варианты сказания о любвеобильной Елене, которые в объединенном виде не встречаются ни в одном из эпических или драматических повествований о спартанской царице.

Тобой пленился первым в годы ранние // Тезей… — Восхищенный пляской Елены в храме Дианы (пляска была необходимой составной частью древнегреческого богослужения), Тезей совместно с Парисом похитил ее. По жребию она досталась Тезею, который доверил ее своему другу, дожидаясь поры, когда десятилетняя царевна достигнет более зрелого возраста.

Когда же Крит супруг твой завоевывал… — По одному варианту мифа, Менелай был сыном царя Крита (с острова, названного по имени этого царя). После смерти отца Менелай покинул Спарту, чтобы принять наследие, уже захваченное его родичами. Во время этой его отлучки и свершилось похищение Елены.

Передают, что ты жила в двух обликах, // И в Трое и в Египте одновременно. — По одному варианту мифа, Гера (Юнона), рассерженная тем, что не она победила в состязании трех богинь (Геры, Афродиты и Афины), помешала браку Париса с Еленой, соткав из эфира живой призрак спартанской царицы; с ним-то Парис и уехал в Трою, Елена же была унесена Гермесом в Египет, во дворец Протея. Этим вариантом мифа воспользовался Еврипид, желая с его помощью оправдать и нравственно возвысить прекрасную грешницу, любимую героиню эллинов (трагедия «Елена»).

А правда, что из царства мертвых будто бы // К тебе Ахилл являлся на свидание… — Существует вариант мифа о Елене, согласно которому она, уже после смерти, вступила в брак с мертвым Ахиллом, умолившим свою мать Фетиду даровать ему и Елене хотя бы недолгое возвращение к жизни. Этот брак состоялся на заколдованном острове Левке, где Елена прижила с Ахиллом сына Эвфориона (ср. эпизод с Эвфорионом в настоящем акте «Фауста»).

С честью госпожа умрет, // Вы же — смертию позорной: я под кровельным венцом // На стропиле вас повешу, словно пойманных дроздов. — Здесь воссоздана картина расправы Одиссея со служанками его жены Пенелопы, которые потворствовали ее дерзким искателям.

…там обосновалось племя смелое, // Горсть северян, страны полночной выходцы. — Намек на основание в Греции франконского рыцарского государства (двух княжеств, Ахайи и Марса) французским крестоносцем Гийомом де Шамплитт; неприкосновенность границ этих двух княжеств была гарантирована договором от 1207 года между французским рыцарским орденом крестоносцев и Венецианской республикой.

У Аякса, помните, // Был на щите представлен змей свернувшийся, // И семеро у Фив таким же образом // Щиты снабдили знаками особыми. — Гете вместе с Гердером («Третья рощица») считал, что гербы — порождение «эпохи варварских рыцарских турниров». Щит ахейского героя Аякса был изображен на хорошо знакомой поэту античной вазе, хранившейся в веймарском герцогском дворце. Описание щитов семи фиванских героев заимствовано из трагедии Эсхила «Семеро против Фив».

А как он Деифоба изуродовал… — Деифоб, младший сын Приама Троянского, был предан Менелаем мучительной казни: по его повелению, Деифоба медленно изрубили на куски.

Или в ямочках щек, что, как персик, в пуху, // Так и манят, как персики, их укусить? // Укусила б, но — страшно сказать: укушу, — // Рот наполнится прахом могильным. — Троянки подозревают, что эти юноши — только призраки, выведенные из Аида старухой Форкиадой; быть может, они также начинают догадываться, что и сами являются только выходцами из Аида.