Фанни и Александр - Бергман Ингмар

Двор живет богатой и разнообразной жизнью. Это относится и к животным, и к людям. Воробьи беснуются на каштане или пируют на кучах лошадиного навоза, бесчисленные жирные кошки проводят дни в беззаботной праздности среди мышей и крыс, дети и собаки валяются на гравии и блеклой неухоженной траве. Дворник и привратник пьянствуют за уличным сортиром возле конюшен под ядовитые реплики женщин с пивоварни.

Детям семьи Экдаль запрещено играть во дворе. Под присмотром хромой, но веселой Май они шествуют в Городской парк, где к их услугам подходящее общество и приличествующие их положению горки песка.

Ещё со времен Оскара Экдаля Первого стало традицией в час дня в Сочельник давать «Представление о Радостном Рождестве Христовом». По этой традиции на представление собирается так же много народу, как и на рождественскую заутреню в Домском соборе. Присутствуют даже епископ Эдвард Верг?рус и бургомистр Фальстрём, губернатор Пансаршерна, Ректор Магнификус Адам Боэтиус и множество других выдающихся граждан со своими семействами.

Представление идет к концу. Мария, Иосиф и дитя спят в своей хижине. Слышится небесная музыка, сцену заливает свет, и с колосников медленно опускается одетый в белое Ангел в окружении Ангелов поменьше, самых разных размеров. Это Первая Дама театра Эмили Экдаль, уже много лет исполняющая эту важную роль. Ангелочков играют её дети Аманда, Александр и Фанни и их кузина Енни. Когда Ангелы приземляются на мостик, расположенный на уровне крыши хижины, просыпается Иосиф, которого незатейливо, но достойно играет директор Театра, Оскар Экдаль. Такова традиция, и Оскар приносит себя в жертву.

Ангел:

Брось, Иосиф, страх пустой,

всегда с тобою Ангел твой,

тебе его не виден шаг,

но при тебе он на часах.

Послал тебе со мною весть

Творец всего, что в мире есть.

Марию с чадом надобно будить,

отсюда прочь скорее уводить.

Занёс уж длань злодейскую свою

Царь Ирод над младенцем в сем краю.

Иосиф:

Я все в уме запечатлел

и сделаю, как ты велел.

Господней милости хвала,

что сына моего спасла.

Все выступающие устремляются на сцену. Оркестр исполняет несколько тактов из рождественского хорала. Эмили собирает вокруг себя всех четырех детей и с улыбкой обращается к публике.

Эмили:

На этом представление кончается,

а всяко дело ведь концом венчается.

Иосиф сына Божья прочь унес,

и был спасён Иисус Христос.

В сей пьесе дан урок нам свят,

что Божьи ангелы хранят

мужей, и ясен, и малых чад.

Дева Мария, которую играет Ханна Шварц, раскрывает объятия. Вот уже три года, как она перешла на роли инженю, и популярность её велика, особенно среди пожилых джентльменов.

Ханна:

На Рождество пусть каждый дом

сияет светом и добром.

Теперь настала очередь самого старого и самого выдающегося актера театра, господина Филипа Ландаля, — ему семьдесят три года. Он шуршит шпаргалкой (чёрт, с этими короткими стихотворными репликами такая морока).

Филип:

На Рождество родители и дети

пусть веселятся в лучезарном свете.

Вперёд выходит Александр Экдаль. Ему десять лет, он бледен, худ, волосы чуть жидковаты, крупный нос, синие близорукие глаза, широкий рот, который часто растягивается в скошенной, смущенной улыбке.

Александр (откашливается):

Пускай не скроет сумрак ничего,

пускай для всех сияет Рождество1.

Занавес опускается под бойкие аплодисменты, которые, однако, быстро затихают, потому что все спешат домой к праздничному столу. Занавес опускается в последний раз, и актеры поворачиваются к правой кулисе. Оттуда появляется Густав Адольф Экдаль, излучающий доброжелательность и повышенное кровяное давление, в сопровождении четырех хорошо подкрепившихся официанток с подносами, уставленными всевозможными яствами; за официантками следуют четыре официанта с чашами горячего пунша, обжигающего вина и только что снятого с огня глинтвейна. Последней входит Альма Экдаль (рослая жена Густава Адольфа) вместе со своей восемнадцатилетней дочерью Петрой, точной копией веселой мамаши. Они с трудом тащат открытый кожаный чемодан с рождественскими подарками персоналу Театра и их семьям.

Итак, все собрались — актеры в своих костюмах, рабочие сцены, принаряженные, причесанные и немножко раскрасневшиеся от предвкушения праздника, костюмерши, кассирши, дамы из парикмахерской и конторские служащие с серьезными лицами; это довольно многочисленное сборище — тридцать четыре человека взрослых и тринадцать детей. Все разбирают бокалы, Оскар Экдаль всходит на лестницу, ведущую в хижину Марии и Иосифа, его окружают кольцом, сейчас Директор Театра произнесет рождественскую речь, его отец был острословом, душой общества, его рождественские выступления были гвоздем сезона, сын не отличается ораторскими способностями, но его ценят, и рождественская речь должна быть произнесена.

Оскар: Дорогие друзья, дорогие Сослуживцы, моя дорогая Семья! Вот уже двадцать два года я поднимаюсь сюда и произношу речи, не имея ни малейшего таланта к такого рода выступлениям...

Он, хитро улыбаясь, окидывает взглядом присутствующих, и все непринужденно улыбаются в ответ, поскольку считают его чертовски достойным человеком.

Оскар (задумчиво): ...такого рода выступлениям. Мой единственный талант, если можно вообще говорить о таланте в моём случае, состоит в том, что я люблю наш Маленький Мир, ограниченный толстыми стенами этого дома. И мне нравятся люди, которые работают в этом маленьком мире. Снаружи находится Большой Мир, и иногда Маленькому Миру удается показать Большой Мир так, что мы начинаем лучше его понимать или даем возможность приходящим сюда людям на несколько мгновений или секунд...

Он изучает бокал, который держит обеими руками. Стоит полная тишина, только в темноте чердака слабо завывает метель. Когда Оскар Экдаль вновь поднимает голову, все замечают, что он необычайно бледен, а в глазах стоят слёзы.

Оскар: ...на несколько секунд забыть жестокий внешний мир. Наш Театр мал — небольшой островок порядка, ясности, заботы и любви. Не знаю почему, но сегодня я ужасно взволнован, чувствую себя до смешного торжественно, не могу даже объяснить, что я чувствую. Надеюсь, вы не будете против, если я закончу очень коротко.

Он качает головой, поднимает бокал и смотрит на собравшихся вокруг него людей.

Оскар: Моя мать и я, моя жена и мои дети, мы желаем всем вам счастливого и радостного Рождества. Я надеюсь, мы вновь встретимся с вами после праздника, укрепившись душой и телом. Счастливого Рождества!

Густав Адольф: Счастливого Рождества, Оскар! Счастливого Рождества, Эмили!

Все пьют за здоровье семейства Экдаль и друг за друга.

Борясь с беснующейся, налетающей словно со всех сторон света снежной вьюгой, семья Экдаль пробирается через площадь. Башнями возвышаются сугробы, мимо скользят три пары саней, набитых возбужденными предстоящим празднеством людьми, в руках у них факелы, безумствуют колокольчики, из лошадиных ноздрей валит пар. Напротив Театра сверкает огнями экдальский дом. На каждом окне стоят изогнутые дугой подсвечники с зажженными свечами.

Все приготовления к торжественному рождественскому обеду у Хелены Экдаль закончены. Зажжена елка, сияют канделябры, люстры и бра, в печах гудит огонь.

На фрекен Веге и фрекен Эстер черные шелковые платья с крахмальными белыми фартучками и высокие, обшитые кружевом шапочки на искусно уложенных волосах.

Сама фру Хелена надела платье из темно-красной парчи, тяжелые украшения и королевские ордена. Волосы у нее по-прежнему темные и блестящие, чуть тронутые сединой, кожа белая и гладкая, темно-синие глаза не утратили прозрачности и зоркости, руки мягкие, без морщин и пятен.