Янка Купала - Над рекой Орессой

Легко ли здесь?
Руби, корчуй,
Вози, как вол,
В грязи ночуй!

Кругом комар
Затмил весь свет.
Воды и то
Хорошей нет.

А что же, вы хотели
Пуховые постели,
Бутылок батарею,
Чтоб было веселее?

Да чтобы горка сала
С блинами тут лежала?
Да чтоб, не зная муки,
Сидеть, сложивши руки?

Ты чепухи нам
Здесь не мели:
Много на свете
Свободной земли.

Земли хорошие —
Первый сорт.
Здесь же сломает
Ногу сам черт!

Позорно вы себя вели,
И вам от нас один ответ:
Чонгарцами считались вы —
Вы не чонгарцы, нет!

Для славных дел и славных дней
Взяла коммуна вас к себе.
Чтоб новой жизни ясный путь
Прокладывать в борьбе.

Но вы коммуну подвели,
Вы потеряли стыд и честь.
И наше слово таково,
Что вам не место здесь.

Да что с ними нянчиться,
Да что хороводиться?
Подобных коммунщиков
Жалеть не приходится.

Не нам с отщепенцами
Дороги прокладывать.
Пора уж рассвататься
С такою «бригадою».

Мы идем к победе славной,
      Шаг не замедляя,
Помогает нам в работе
      Вся страна родная.

Мы старалися в коммуне,
      Силы не щадили…
Разве ж мыслимо позволить,
      Чтобы нам вредили?

С лежебокой, с нерадивым
      Разговоры кратки:
«Уходи из нашей хаты,
      Собирай манатки!»

Товарищи, потише!
      Уймите пыл и жар.

Шуметь нам непристойно,
      У нас ведь не базар.

У всех у вас, я вижу,
      Желание одно:

Прогнать от нас «пятерку»
      Пора давным-давно.

Но лучше сделать поздно,
Друзья, чем никогда…

Итак, проголосуем,
      Проверим, как всегда.

Кто «за»? Повыше руки!
      Чтоб лучше сосчитать…

Кто против? Воздержался?
      Как будто не видать…

Прошло единогласно.
      И наш таков приказ,

Что пятеро чонгарцев
      Должны оставить нас.

Ты выдай им бумагу,
      Чтоб каждый мог прочесть,
Какие «коммунары»
      На белом свете есть.

А трое чонгарцев,
На радость краине,
В Полесской коммуне
Живут и поныне.

Горою с плеч свалилася
Постылая забота.
С «пятеркой» расквиталися
И снова — за работу.

И думы прояснилися
У коммунаров наших.
Коммуне укрепившейся
Разлад уже не страшен.

Кипит работа жаркая
С утра до темной ночи,
Идет вперед, старается
Вовсю народ рабочий.

Растет загон, расчищенный
От пней, корней, отростков,
И катят бревна пильщики
И пилят их на доски.

Готовят люди пахоту,
Уверены и стойки.
Деревья рубят звонкие
Под новые постройки…

Проходят дни и месяцы
За делом, за работой…
Но люди вдруг заметили,
Что нет у них чего-то.

Они переглянулися —
Земля кругом богата,
Но только жизнь налаживать
Без женщин трудновато.

Сход. На сходе, как обычно,
Председательствует Модин.
На собравшихся привычно
Он глядит и речь заводит:

«Я скажу всего два слова,
Я скажу вам без утайки:
Для коммуны нашей новой
Нам давно нужны хозяйки».

«Верно!.. Верно!..» — отвечало
Все собранье дружным хором.
«Верно!» — эхо повторяло
Над открывшимся простором.

«Ну, так что же, дело ясно,
Видно, всех забота гложет.
Голосую…» — «Мы согласны,
Возражений быть не может…»

«Значит, так теперь выходит,—
Продолжает снова Модин,—
Чтобы каждый понемногу
Собирался в путь-дорогу;

Чтобы каждый собирался
В дом родной, в село родное
Да скорей бы возвращался
С коммунаркою-женою.

Мы их примем, как родные,
Им у нас не будет хуже.
А ребята холостые
Пусть везут своих подружек».

Так на этом и решили
И пошли себе по хатам.
Нынче все довольны были —
Неженатый и женатый.

«Коль жениться так жениться!
Рассуждает громко кто-то.—
Будет радостней в светлице,
Веселей пойдет работа!

И дружней любой порою
Выйдут жены на подмогу,
Будут вместе с нами строить,—
Только дайте им дорогу!»

Шум и говор кругом.
Что же здесь такое?
То в коммуне людей
Стало больше вдвое.

Коммунарам теперь
Стало веселее,
И работа пошла
Лучше и скорее.

Новый год настает —
Девятьсот тридцатый.
А какой будет он —
Бедный иль богатый?

Дни бегут, как вода,
Снег повсюду сходит,
И весна на земле
Речь свою заводит.

Лес зеленый шумит,
Ручейки смеются.
Высоко в небесах
Жаворонки вьются.

А в коммуне — гляди!
Праздник и веселье:
Трактор много полей
Распахал, засеял.

И, гордясь, по полям
Ходят коммунары,
По-хозяйски глядят
На свои гектары.

Походили и вновь
Вышли на болото
Корчевать да пахать
Боевою ротой.

Много коммунары
Сделали в тот год:
Новые постройки
Встали средь болот.

Хаты и амбары,
Скотные дворы…
Стало жить в коммуне
Легче с той поры.

Мельницу пустили
Паровую в ход.
Рядом лесопилка
Целый день поет.

Мельница грохочет,
Мелется зерно,
Лесопилка пилит
За бревном бревно.

Был на лесопилке
Боец молодой —
Славный Борисенко,
Смелый и простой!

Подавал он бревна,
Доски убирал,
Да рукой могучей
Смерти не сдержал.

Смерть пришла нежданно,
Некуда уйти:
Доски сорвалися —
И прощай-прости!

Стукнуло беднягу,
Словно обухом…
Весь народ сбежался,
Обступил кругом.

Принесли носилки,
Унесли в барак.
Три дня и три ночи
Умирал бедняк.

Так погиб товарищ
На своем посту
За светлую долю,
За свою мечту!

Над могилой свежей
Много было слез.
Грустно речь над гробом
Модин произнес:

«Спи, наш Борисенко,
Коммунарский сын!
В племени отважном
Был ты не один.

В Армии ты Красной
Верный был солдат,
Шел вперед отважно,
Не глядел назад.

Ой, товарищ милый,
Рано ты угас,
Стойким коммунистом
Был ты среди нас.

Спи, наш Борисенко,
Спи спокойным сном,
Спи, не беспокойся
О сынке своем.

Будет он таким же,
Как его отец,—
Честный и отважный
Молодой боец.

Будет он ударник,
Будет бригадир…
Спи, всю жизнь отдавший
За счастливый мир…»

Полетели комья
На сосновый гроб,
И над гробом скоро
Вырос бугорок.

У могилы друга
Встал народ кругом,
Коммунарки горько
Плакали о нем.

Голосили бабки
Чуть не целый час:
«А куда ж ты, сокол,
Улетел от нас?»