Су Дун-по - Стихи. Мелодии. Поэмы

Стр. 151. «Мужской и женский — голоса. Все ближе, все ясней…»

Вэньчжун гун Оуян—Титул Вэньчжун гуна (мужа Просвещенного и Верного) был пожалован императором поэту Оуян Сю, наставнику и другу Су Дун-по. В цунь шаги на подъеме… бездна в сто чи легка… — Цунь равен 3,2 см, чи — 0,32 м. Возвышение человека в обществе, считает Су Дун-по, происходит медленно, тогда как падение может быть внезапным и быстрым. В душе и «уголь раскален», и «не растаял лед». — Ханьский придворный Дунфан Шо писал, что «лед и уголь, когда он раскален, не могут быть рядом». Су Дун-по, объясняя свое гневное, тревожное и в то же время печальное состояние, придает противоположный смысл этому изречению.

Стр. 153. «Там, за воротами Xан — чжоу…»

Жуньчжоу — небольшой городок в Сунской империи. Для далекого возлюбленного. — Су Дун-по написал эту песню в подарок молодой женщине, чтобы она отправила ее находящемуся в отъезде мужу. Хэн Э — фея луны, олицетворение разлученной с возлюбленным женщины.

Стр. 155. «Орхидеи у гор в свежей речке ростки увлажнили…»

…петуха вспоминать подожди… — Танский поэт Бо Цзюй-и писал, что «петух вещает рассвет», но жизнь «уходит на закат». Су Дун-по вкладывает в образ противоположный смысл.

Стр. 156. «Глубь от солнца красна. Рыбки плещутся. Теплые волны…»

Млад и стар от небес взоров радостных не оторвут. — В 1078 г. в округе Сюйчжоу была засушливая весна; поэт описывает радостную атмосферу в селах округа в день, когда выпал долгожданный дождь. «Человеку олень удивится…» — Шутливой фразой, на ходу брошенной крестьянке, поэт передает в песне свое ликование по случаю неожиданного дождя.

Стр. 158. «Все спешат нарядиться…»

Поэт описывает праздник урожая в селе.

Стр. 159. «Дождь прошел у горы Фэнхуан…»

Чжан Сянь — известный поэт-лирик XI в. Су Дун-по в его манере описывает прогулку с друзьями в лодках по озеру Сиху и встречу с неизвестной гетерой.

Стр. 161. «Бирюзовые брови. Лишь взглянет — смущенья полна…»

Стихотворение написано от имени женщины, разлучающейся с возлюбленным. «Янгуань» — название прощальной песни. Пусть в былое теченьем ладью унесет. — То есть для возлюбленной все хорошее остается в воспоминаниях о любимом.

Стр. 163. «Ты ушла. Я живу. Одинок — десять лет…»

Год имао — 1076 г., в котором исполнилось десять лет со дня смерти первой жены Су Дун-по.

Стр. 165. «Над озером кончился ливень…»

Был пьян и не помню я, как белошнурую шляпу снесло. — Иносказание: поэт не заметил в мирской суете, как лишился высокого сана. Белошнурую шляпу носили сановные лица.

Стр. 167. «В чертогах „ласточки-птенца, летящего в цветы…“»

Чертогами «ласточки-птенца, летящего в цветы» называл поэт ту часть своего жилища, где собирались его друзья и гетеры. …Сон оборвал и небесную песнь Яотая… — Яотай — дворец Повелителя Небес; под песней Яотая подразумевается сказочное сновидение.

Стр. 169. «Любитель выпить наш рыбак…»

…Чиновник злобный рядом… — Государственные чиновники часто рыскали по селам, вылавливая неплательщиков налогов, чем издавна снискали ненависть крестьян и деревенских кустарей.

Иероглиф «фу» первоначально определял прозопоэтические произведения типа од. То были оды Сыма Сян-жу, Сун Юя и многих других поэтов дотанского периода. Танские поэты Хань Юй, Лю Цзун-юань и сунские — Оуян Сю, а за ним Су Дун-по внесли в этот поэтический жанр много нового. В их произведениях форма фу в значительной мере утратила прежнюю свою специфику — возвышенность слова, нарочитую гиперболизацию образов, напыщенность, чопорность. Поэтому фу Су Дун-по трудно назвать одами. Это небольшие поэмы философского содержания, отклик поэта на политические события его времени.

Поэмы Су Дун-по не скованы обязательной рифмой, не подчиняются строгой, регулярной метрике. Эта непринужденность повествования позволяла поэту тесно сочетать романтический и реалистический сюжеты, заключать произведение философским обобщением.

Стр. 175. Осеннее солнце.

В поэме утверждается, что в природе все разумно, что ее светлое начало (Ян) и темное начало (Инь) не исключают друг друга, а, наоборот, взаимосвязаны и чередуются в своих проявлениях. Иными словами, поэма утверждает оптимистическое отношение к жизни, говорит о том, что, несмотря на невзгоды, жизнь прекрасна и не следует унывать, если порою приходится переносить временные трудности.

Внук наследный Великого Вана Юэ… — пятый сын императора Сунской династии Тай-цзуна (976–997) — Чжао Линь-ши. Су Дуп-по был его наставником, репетитором. В «Истории династии Сун» сообщается, что однажды в Ханчжоу принц дал поэту на прочтение стихи, посвященные солнцу; Су тут же взял кисть и написал в ответ эту поэму. Он «в деревне живет, не имея земли»… — В иероглифах, обозначающих имя принца, имеются отдельные элементы со значениями — «деревня», «земля», «стихи», «слова». Пользуясь этим, Су Дун-по иронизирует по поводу незнания наследником деревенской жизни, его малого опыта в стихосложении. Он учителю, что отстранился от дел… — То есть опальному чиновнику, ученому. Поэт имеет в виду себя. …Если даже ста всходам… — То есть всем полезным злакам. …А драконы и рыбы входят в наши дома… — Здесь «драконы и рыбы» олицетворяют наводнение. Лун-ван, или Предок-Дракон, по древним китайским верованиям, — повелитель дождей и текучих вод. …летя над домами, кричат журавли… — В «Стихах о Восточных горах» Чжоу-гуна (ум. в 1105 г. до н. э.) есть фраза: «Журавль кричит перед горой, жена вздыхает дома». …И фонарь вспыхнул ярким огнем… — Есть древнее китайское выражение: «Когда фитиль фонаря внезапно вспыхивает — радость, значит, придет». Чангэн — звезда, предвещающая добро. Долина Солнца — восточный край Поднебесной, где, по преданию, всегда на посту находился чиновник, следящий за сменой дней, месяцев и годов. Фусан — легендарная страна, названная в честь одноименного дерева, которое вырастает при восходе солнца. Если так, — не напрасно ль солнце зимнее благом считают, а летнее злом? — В летописи «Цзочжуань» есть утверждение: «Чжао Цуй — это зимнее солнце; Чжао-дунь — солнце летнее. Посему повелось, что зимнее солнце можно любить, а летнего солнца следует бояться». Это то же, что три и четыре для стада тупых обезьян! — В трактате Чжуан-цзы, древнего китайского философа, рассказывается, как один владелец стада обезьян установил им рацион пищи: утром три порции желудей, ночью — четыре. Обезьяны возмутились, сетуя на то, что голодают. Тогда хозяин стал утром давать им четыре нормы, а ночью — три. Обезьяны успокоились. Автор высмеивает предрассудки, идущие вразрез с действительностью. …И не будем замазывать известью окон… — Когда-то в Китае существовал обычай: в десятом месяце окна и двери, выходящие на северную сторону, замазывались известью, дабы преградить путь лучам осеннего солнца, которое в это время года считалось носителем зла.

Стр. 182. Хитрая мышь.

В поэме Су Дун-по развенчивает мнимое могущество властей предержащих и утверждает, что мудростью наделено каждое существо, рожденное природой. Сюжет этот, вероятно, не случаен: автор негодовал, видя, что после отставки Ван Ань-ши императорский двор окружают чванливые и высокомерные сановники вроде Ли Дина и Шу Даня, презирающие простых людей и считающие себя всесильными.

…на цилиня охотился он… — Цилинь — мифическое животное с телом лошади и головой оленя. …И гибкостью «девы, пропавшей из глаз»… — Образ заимствован из сочинений философа Сунь-цзы, который считал, что воин должен обладать темпераментом юной девы, дабы мгновенно выскочить в дверь, если настигнут враги. Все надеялись Путь отыскать, но Пути не нашли. — Древний философ Мэн-цзы писал: «Убитый горем, государь Вэнь-ван с сожалением взирал на людей, потому что хотел указать им праведный Путь, но сам не узрел его». Вы же в юности сами писали об этом трактат… — В сочинении, которое написал Су Дун-по в десятилетнем возрасте, имелись те же сравнения, что в строках о «драгоценности», «сосуде», «тигре» я «пчеле».

Стр. 187. Утес Яньюй.

В поэме стремительный водный поток олицетворяет вдохновение творца, которое дает ему силу противодействовать встающим на жизненном пути преградам. Именно в борьбе, по мысли поэта, обретаются жизнестойкость и спокойствие, столь необходимые для истинного художника, принципиального ученого. В подтексте поэма представляет собой выражение сочувствия и моральной поддержки тем ученым, поэтам и философам, которые, как и сам Су Дун-по, оказались в немилости у императора Шэнь-цзуна после утверждения Ван Ань-ши в сане главного сановника двора (цзайсяна) и были высланы из столицы как опальные чиновники.