Сергей Куринный - 400 стихов о жизни, любви и войне

В ту ночь звезда упала по ошибке,

не для тебя, а просто так.

Она упала по привычке

в обычный маленький овраг.

А в том овраге барсучок,

испуганный падением звезды,

орешек бросил и сачок,

чтоб избежать беды.

А я пришел на помощь барсучку,

вернул ему его вещички.

А он забрал мою тоску

и сделал из нее три спички.

Одной зажег он сигаретку,

вторую разделил на две.

И предложил звезде конфетку,

чтобы узнать как жить в нигде.

Я потерян. Я устал.

Мир мой беден. Смех сбежал.

Ты, мой ангел, бритвой тонкой,

крылья резал, как соломку.

Я уверен. Я предтеча.

Жизни той, что навсегда.

Ты, мой ангел, тоже вечен.

Что без крыльев, ерунда.

Я молчу. Я очень болен.

Жизнью болен, до конца.

Ты, мой ангел, будь доволен

приказаниям Отца.

Я тебя не понимаю.

Я не слышу ничего.

Но сердечко выключаю

от касания твоего.

Ты, мой ангел, жги сомненья.

Ветер их уносит прочь.

Я достигну просветления

в эту зиму, в эту ночь.

Здесь пусто и грустно, никто не протянет руки.

Мне неуютно. Я больше чем мир, он никак меня не поймет.

Я плачу, а слезы как кровь, бегут все без толку.

Куда не стучу, все двери закрыты. Молиться не буду, ты не придешь.

Не верю я в чудо, чудо это новая ложь. Что-то гложет внутри.

Что-то грядет. Я живу ради мамы, а что же потом?

Кровавые раны, а может дурдом? Земля ты не можешь меня вдаль нести.

Я слишком другой, меня не спасти.

Подари мне последний танец,

а потом уходи навсегда.

И пусть камикадзе-японец

взрывает наш порт, как будто война.

Пусть эта последняя встреча

в память запишет музыку слов.

И мы уйдем, словно Предтечи,

дорогой звездных ветров.

Разреши мне пожать твою руку,

как пожимал ее в первый раз.

Нам предстоит навечно разлука,

но мне никогда не забыть твоих глаз.

Я всегда буду помнить,

что ты самой лучшей была

и сердце мое старалась заполнить,

согревая теплом своего крыла.

Господи, я не твой герой,

и крылья мои - лишь наколка.

Я очень редко встречаюсь с тобой,

и книга твоя пылится на полке.

Господи, я не хочу умирать,

и мне страшно уходить в мир иной.

Там, наверно, в аду я буду страдать,

расплачиваясь за грехи своею душой.

Господи, я очень боюсь заболеть,

и врачам, как всегда, не верю.

Они хотят лишь деньги забрать

и не смогут восполнить сердца потерю.

Господи, я люблю тепло и уют

и не знаю свой максимум боли.

Предпочитаю иметь запасной парашют

и не сыпать на раны солью.

Господи, не заставляй меня выбирать

между совестью и всем остальным.

Я выберу совесть и буду страдать,

отдавая все деньги смертельно больным.

Привет тебе я шлю опять,

давай в любовь начнем играть.

Ты будешь маленькой Джульеттой,

красивой, в белое одетой.

А я, пожалуй, стану ядом

и провожу тебя угрюмым взглядом.

А, может, буду я клинком,

могильным красненьким венком.

И ты попросишь моей ласки,

а я тебя покрашу краской.

Той краской, что течет по венам,

и счет ведет твоим изменам.

Она считает дни молчанья,

и со Старушкой день венчания.

Ты будешь мертвою Джульеттой,

красивой, в белое одетой.

Что заставляет нас страдать

под пытками неверных глаз?

Что заставляет нас рыдать,

бросая капли слез?

Взаимность потеряв,

любовь бросается на нож.

И расставания боль узнав,

ты красным красишь рожь.

Ты кровью красишь реки вен

и сталью режешь кожу.

Не ждешь ты больше перемен,

к себе относишься все строже.

И зря ты новое придумал,

желая мир спасти,

и быть собой раздумал

на ржавом жизненном пути.

Твой паровоз потратил уголь

и едет быстро на обрыв.

Ты хочешь выглянуть за угол,

узнать сознания срыв.

Ты хочешь с Богом говорить

и чтобы он ответ давал.

Ты хочешь Бога осудить

за то, что нас создал.

И каждый день бежит быстрей,

часы становятся минутой.

Остановись и сердце пожалей,

которое пытается сорвать все путы.

Поймана сетью завтрашних движений

и в сильных объятиях недвижима почти.

Устала я от страстных откровений,

и слов узор не хочется плести.

Я сдерживаю крик и начинаю понимать,

зачем веревкой связываешь мои руки.

Ты говоришь, что стала я, как мать,

и постарела после лет разлуки.

И воск свечи так больно на живот,

и перышко не вызывает стона.

Зря поцелуями слюнявишь алый рот,

ему не нравятся твои приемы.

Ты стал самоуверен, знаменит

и думаешь, что твоя жертва пала.

Просто пойми, что душа моя болит,

и в сердце каменная боль попала.

Я не могу тебе всего сказать,

ведь откровение больно ранит.

Если ты смог меня связать,

значит твое сознание на грани.

Я просто терпеливо подожду,

когда ты утолишь свой голод.

И лишь потом начну вражду,

тихонько в сумочке найдя свой довод.

Огни твоей души

горят в моей глуши

и топят лед моей зимы,

срывая покрывало пелены.

Огни твоей души

звучат в моей тиши

колоколами откровений,

радиостанцией стремлений.

Огни твоей души

ты прятать не спеши,

пусть разгоняют серый мрак

и прогоняют злых собак.

Я верую, Господи, в твои слова,

их говорила бабушка, пока не ушла.

Я верую, Господи, в твои дела.

Слышишь, что звонят все громче колокола?

Я верую, Господи, в твоего Сына,

ведь он за нас страдал, крича невыносимо.

Прости меня, Господи, за мои слова,

я говорил их не думая, утверждая мои права.

Прости меня, Господи, за мои дела -

в душе моей демоны, и бездна меня звала.

Прости мне, Господи, мои непростые грехи.

Я дурак, Господи, и слезы мои сухи.

Ты - маленький мой котенок

и жаркая дева желаний.

Ты - мой не рожденный ребенок

и лучик счастья в колодце страданий.

Ты - холодной воды глоточек

и жизнь для моей пустыни,

зеленой травы листочек

и эльфов волшебных святыня.

Ты - светлая моя половина

и солнце моей горькой луны.

Ты в сердца моего середину

попала с самой первой стрелы.

Листьями опавшими

застилает улицы.

С улыбками пропавшими

погибают умницы.

На веревке душно,

тяжело висеть.

Но и жить так скучно,

проще полететь.

Полететь с высотки

прямо на асфальт.

До свидания, красотки,

с сердцем как базальт.

До свидания тихонько

сам себе я прошепчу.

И как перышко легонько

вниз с обрыва улечу.

С листьями опавшими

буду наравне.

На ветру кружиться

в умирающей стране.

Что делают желтые листья

забыв о летнем тепле?

Они улетают, как птицы,

но не на юг, а к земле.

Что делают желтые листья

на холодной сухой траве?

Они лежат, умирая,

оставив деревья зиме.

Что делают желтые листья,

когда их сжигают в печи?

Они вспоминают жизни мгновенья

и теплые солнца лучи.

Что делают желтые листья,

когда отправляются в рай?

Они кружатся счастливо,

обретая свой вечный май.

Нарисуй мне ангела

иглой на спине,

видишь, я раненый

горю, как в огне.

Нарисуй мне ангела

солью вчерашних слез,

стою, как потерянный,