Гафур Гулям - Стихотворения и поэмы

Столь же органичной, отвечающей всему строю его мыслей, чувств и устремлений, вырисовывается в стихах Гафура Гуляма тема Ленина, Коммунистической партии. К образу Ленина, к той роли, какую сыграли учение вождя и его деятельность в судьбе узбекского народа, Гафур Гулям обращается неоднократно на протяжении всей своей жизни. Со свойственной ему способностью представить далекое — близким и родным, личным, он находит проникновенные слова, чтобы символически оттенить неразрывную связь Ильича с простыми тружениками:

(«Моя партия»)

Это — легенда, которая могла родиться в среде тех же пастухов; поэт словно подслушал их мысли. В других стихотворениях он придерживается исторической истины, напоминает о том, что именно на узбекской земле построено и взращено по мысли Ленина, по ленинским декретам. Он не забывает и о том, что Ленин — друг всех угнетенных, которые десятилетиями с надеждой взирают на выпестованную им партию, на страну, где ленинские идеи претворены в жизнь:

(«Клятва»)

Сила стихов самого Гафура Гуляма — в том, что они словно бы впитали в себя кровь и пот многих тысяч бойцов и тружеников, для которых поэт всегда оставался родным, притом теснейшую с ними связь и свою ответственность перед ними он не переставал ощущать от первой до последней из созданных им певучих и грохочущих, пламенных и нежных строк.

В поэтическом наследии Гафура Гуляма важное место занимают поэмы. Оговоримся: отнесение к жанру поэм каждого из помещаемых здесь шести произведений этого раздела представляется отчасти условным, что подтверждает практика издания их как в оригинале, так и в русском переводе. Так, «Свадьба» и «Два Востока» не однажды публиковались под рубрикой «Стихотворения», для чего есть резон: они прежде всего лишены сюжета в обычном понимании этого термина.

Более всего признаков собственно поэмы — у первого из шести произведений Гуляма. Оно озаглавлено по имени главного героя «Кукан». Эта вещь задумана автором как своего рода антитеза дастану — классическому на Востоке произведению литературы либо фольклора с романическим или героическим сюжетом. Жанровая форма дастана, где стихи перемежаются прозой, иногда рифмованной, ритмизованной, — застывшая, с традиционными сюжетными ходами и приемами характеристики действующих лиц, стилем повествования о событиях (поединок богатырей, свидание влюбленных и т. п.), составляющих обязательные компоненты привычной фабулы. Новаторство Гафура Гуляма, который все же использует в поэме ряд особенностей фольклорного характера, заключается прежде всего в выборе жизненного материала, старой литературе категорически противопоказанного. Кукан — бедняк из бедняков, к тому же от природы робкий, нерешительный. Мало того: отец на смертном одре завещал ему: «Что невдомек, не делай наугад, Спроси у тех, кто знатен, кто богат, — у бая, у муллы…» Почитать старших — непреложный закон. Осиротевший Кукан, следуя советам «доброжелателей», обнищал вконец. Но вот в селе организуется колхоз. Соседи Кукана, более живые и смелые по натуре, быстро поняли, что только в коллективе — спасение для бедняков. Кукана тоже зовут в колхоз, иные откровенно высмеивают его за недоверчивость и пассивность. Но… «Вступив, не навлечешь ли божий гнев? Не запятнаешь ли грехом души?» Задача автора — раскрыть именно этот процесс преодоления героем самого себя, забитого и робкого перед гневом божьим и авторитетом богачей. Фольклорный элемент в поэме Гафура Гуляма явственно ощутим в описаниях того, какие злоключения переживает Кукан, слушая и исполняя советы бая, муллы; здесь юмор — лукавый, притворно-жалостливый, идущий не от дастана, а скорее от плутовской сказки. Но колебания Кукана перед вступлением в колхоз, сцена собрания дехкан, где сталкиваются защитники и враги коллектива, — эти сцены выдержаны в реалистических тонах, автор в них следует правде жизни.

Поэма состоит из двух частей — «Кукан-батрак» и «Кукан-колхозник». Такая структура сложилась в окончательном варианте произведения. Первоначально Гафур Гулям написал одну — первую — часть, в финале которой Кукан не только переломил себя и, решив идти в ногу с односельчанами, вступил в колхоз, но и преобразился духовно.

Раздумывая над своим творением, а более всего над судьбами сотен и тысяч таких, как его герой Кукан, — фигура вымышленная, но обобщившая в себе черты многих дехкан-бедняков в начальный период коллективизации узбекского села, — автор пришел к выводу, что финал поэмы — облегченный (сродни благополучной развязке фольклорных произведений), не отражающий сложности явления. В результате после первой части, за которой осталось наименование «Кукан-батрак», была создана вторая. В ней автор еще дальше уходит по пути реалистического изображения героев и событий. Он вводит в повествование себя — излюбленный им, неизменно выигрышный прием — как якобы давнего знакомца Кукана. Получив от него письмо, автор-повествователь приезжает в колхоз, где встречает своего героя, в самом деле совершенно изменившегося внешне и, главное, внутренне. Колхоз процветает, все вокруг дышит изобилием, спокойной уверенностью в завтрашнем дне. Но из долгой беседы с Куканом, из его бесхитростного повествования о пережитом перед читателем раскрывается сложный путь становления и утверждения нового в экономике и в сознании людей. Поэма Гафура Гуляма, таким образом, отвечала актуальным запросам времени; ее по замыслу и по социальной значимости следует поставить в один ряд с «Поднятой целиной» М. Шолохова и со «Страной Муравией» А. Твардовского. Она помогала тысячам колхозников, вчерашних батраков и бедняков, осознать себя, осмыслить переживаемое всею страной и каждым из них в отдельности.

Тематически близки поэме о Кукане, хотя и отдалены от нее хронологически, «Два акта» и, в известной степени, «Свадьба». Первая вещь построена по принципу контрастного сопоставления: старик Хайдар-чокки («козлобородый») рассказывает сначала о том, как у них, бедняков, в старое время «законным порядком» оттягали землю в пользу амина — местного чиновника, оказывавшего дехканам «благодеяния» (и за это пускавшего их по миру). Таков первый «акт». Вся обстановка, детали повествования выдержаны в мрачных, гнетущих тонах. Затем тот же Хайдар ведет речь, о втором «акте», в наши дни, — об утверждении за колхозниками (потомками тех, кого сделали нищими амин и духовный судья — казн) права на вечное владение землей. Вместе с рассказчиком и слушателями ликует сама природа. Поэтический талант автора, превосходное знание им народной жизни, психологии дехканина сообщают этой вещи, несложной по замыслу, покоряющую привлекательность и действенность.

«Свадьба» — по существу облеченные в стихотворную форму рассуждения автора о том, какой должна быть новая, советская семья, как следует строить отношения между супругами, какую роль в семейной жизни будет играть их совместный труд в коллективе. Повествование очень живое, насыщенное образами; в доверительных тонах автор как бы разговаривает с героем и героиней, будущими мужем и женой, накануне их свадьбы. Значимость произведения в том, что оно преподает «азы» семейной этики в условиях нового строя, основанного на принципах коллективизма и равенства женщины с мужчиной, используя доходчивую форму, заражая читателя пафосом утверждения нравственных идеалов. Проблемам того круга, какие затронуты в «Свадьбе» — необходимости искоренить старые, антигуманные воззрения на женщину и на семью, — Гафур Гулям уделял много внимания во все периоды творчества. Вспомним стихотворение «Женитьба», датированное 1928-м годом, и более позднее, уже упоминавшееся, широкое стихотворное полотно «Водителям „голубых кораблей“». Умение наставлять современников без дидактической навязчивости, в форме доброго совета, освещенного лукавым юмором, — сильная сторона и личности, и поэтического дарования Гафура Гуляма.

Еще одно произведение из раздела поэм — «Вышивка»— проникнуто сарказмом, который в арсенале художественных средств поэта занимал тоже не последнее место. С одной стороны, автор прославляет тружеников (в данном случае ремесленников-горожан), скромных и непритязательных, самозабвенно кропотливых в создании предметов, которые украшают быт человека, с другой — развенчивает праздных щеголей, паразитирующих на труде первых. Поэт считает этих бездельников живым воплощением привычки заноситься, чваниться внешностью, костюмом, показной удалью, — привычки, укорененной в сознании людей былым общественным неравенством и всесилием богатых. От такой вредной заносчивости, прочно связанной с тунеядством, поэт предостерегает молодежь своего времени, в качестве положительного примера выдвигая образ заводского рабочего, трудолюбивого паренька.