Галина Таланова - И за воздух хватаясь руками

Я всё же тебя позову –

И дрогнут зрачки-угольки:

Зажгут ненароком траву,

Что скошена с лёгкой руки.

* * *

С клином птиц краски сплыли на юг.

Роща чёрными машет ветвями.

Вдавит в грязь лист опавший каблук.

Разобщёнными бродим путями,

В дебри леса пугаясь попасть.

Три сосны на опушке милее.

Обожжёт вдруг воскресшая страсть? –

От пожара не станет светлее.

День звенит, натянулся струной

В ожидании скорых морозов.

Обхожу я тебя стороной –

Не к лицу цвет очков, что был ро́зов.

…Красок нет:

Только в лужах шоссе,

Да и тучи всех прошлых серее.

И куда-то торопятся все,

Бодрым шагом идут, словно греясь.

* * *

Убежать на неделю из дома

И дырявый сачок прихватить,

Чтобы бабочек пёстрых ловить:

Без иллюзий вся жизнь невесома.

Наловить –

А потом засушить

Меж страниц, что пылятся на кресле.

В зиму книжка откроется если,

Будет, будет чем взор поживить.

Разноцветные,

В нежных разводах…

Экзотичен у каждой наряд.

Ну а книгу читать – это яд.

…Жить, – не думать о тёплых погодах.

* * *

Дождит – как будто бы в апрель.

Дождит…

И вновь зацвёл шиповник.

Я потеряла смысл и цель –

Не возраст этому виновник,

А жизни быстрой круговерть –

Бежит по кругу текст неона…

Всё повторяется.

…А смерть –

Жизнь перевозчика Харона.

* * *

Ночные холода

Остались на мели:

Так много стало льда,

Что ноги повели

К надежде,

Что любовь

Далёко не уйдёт.

Мысль будоражит кровь,

Покоя не даёт.

Однако жизнь крута:

Лететь – захватит дух.

А я уже не та,

И ты не лопоух,

Чтоб слушать сердца зов,

Не применять весы.

Бег времени суров,

Вперёд идут часы,

Хоть маятник летит

То вверх, то вбок, то вниз…

А снег, как сталактит,

Как запоздалый приз,

Блестит,

Маня

С горы

Промчаться с ветерком,

Чтоб, выпустив пары,

Не думать ни о ком.

МУЖСКАЯ РЕВНОСТЬ

Подхватила страстей круговерть,

Показалось, что юность всё длится…

Лучше юное сердце иметь,

Чем рядиться в одежды провидца.

Значит, снова, как в юности, глуп.

Седина – не к лицу:

Как посмела?!

…Сорвалось слово злобное с губ,

А душа лишь любови хотела…

Порывался парить в облаках

Там,

Где птицы уже не летают,

Где отпустит безудержный страх,

Что провидцев уже не бывает.

Ослеплён словом злобным, как взрыв,

Ты стоишь – оглушён и растерян,

Истуканом бессмертным застыв,

Даже в чарах любви не уверен.

* * *

Под зиму придумать любовь,

Где счастья, конечно, не будет,

Но будто мы молоды вновь, –

И кто-то, должно быть, осудит.

Ведь красное лето прошло,

В спокойной тоске пролетело.

И чуда ждать просто смешно:

Сентябрь листья рвёт оголтело,

Швыряет к отёкшим ногам, –

Обёртки, представь, от подарков!

Так мягко ступать каблукам!

(Труд дворников – явно насмарку).

Зонт вывернут – чаша весов,

Что копит бегущую воду.

А сердце, сбив ржавый засов,

Захочет в такую погоду

Бродить по знакомым местам,

Сжимаясь от древнего страха,

Что ходит за ним по пятам,

Как верная долгу собака.

…Как странно, что всё не узнать…

Всё в юности было другое.

И мысли бы надо прогнать,

О том, что помашешь рукою –

И сетку дождя разорвёшь,

Чтоб вырваться в тёплые руки,

Хоть в кроне гнездо не совьёшь:

Листва облетела за сутки.

Хорошее время пришло:

Не нужно живительных соков.

Но что-то такое нашло,

Что больше не ведаем сроков…

* * *

Город серый в Новый год:

Не снежинки – пыль летает.

Не замедлит время ход,

Но душа опять плутает

Средь цветной толпы, грустя,

След звезды сгоревшей ищет,

Вновь шелками шелестя,

Чёлкой мокрой трав по днищу

Катерка, что в тьме воды

Тоже ищет след звезды.

* * *

Запотевает на очках стекло.

Хотя зима, но снова дождь в разгаре.

Попрятались – и зря! – земные твари:

Кто – в норку, кто – в подвальное тепло.

Мне всё равно, что молодость прошла,

Что невозможно в юность возвращенье.

И я тебе, похоже, подошла,

Чтоб старость коротать со мной в общенье.

Не наступают что-то холода.

Любая боль, как листья, засыхает.

И серых дней проходит череда.

И кактус редким цветом расцветает.

БЫВШЕМУ

А зима никак не наступает:

Без одежды ветви тополей.

В горле ком сама судьба катает –

Серая, как стая голубей

На асфальте мокром и шершавом…

И не ждёшь, что встретится любовь.

На листке, до жилки мокром,

Ржавом,

Проступает высохшая кровь.

Он слетает с дерева последним,

Пережив, как обморок, мороз,

Опьяняясь ветром с юга, летним,

Что идёт – стеною! – на прогноз.

* * *

Говоришь,

Что не стоит любовь

Ни чернил, ни огрызка бумаги?..

На весы положить, как морковь! –

Но на это не хватит отваги…

…Снегопад…

Жёсткий серый асфальт

Снова снегом обложен, как ватой…

И звучит в одиночестве альт

Певчей птицей над крышей покатой.

Нет, не двинулась в клине на юг,

А осталась в заснеженном мире,

Понимая, что жизнь – это круг,

Возвращенье – как крест – к нежной лире.

От себя убегать – это смерть,

Как ломать о колено свой голос

И в размытые лица смотреть

Сквозь слезу;

Как выдёргивать волос,

Что седеет и вьётся не так,

Чтобы в прядь гармонично вписаться;

Как сжимать потихоньку кулак

И учиться камнями бросаться.

Я всё слышу,

Но уши зажму.

Поплыву на волнах снегопада…

…Камень бросишь мне вслед? –

Подниму.

Вот и будет господствовать правда.

* * *

Сошлись опять, пожалуй, не всерьёз,

Когда зима надумала нагрянуть,

И, припоздав, пожаловал мороз,

Хотя трава бездумно пахла, пряно,

В обманчивом разнежившись тепле,

Что было так не к месту

И не к сроку.

И дятел всё стучал в своём дупле,

Что надо жить на дереве высоком,

А не ходить слепцами по земле,

Ощупывая льдины под ногами.

Декабрь в смятенье прожили в тепле:

С открытыми ходили головами,

Как будто бы весна,

И мы – юны́,

И жизнь свою легко переиначим.

И анемичный полукруг луны,

Казалось нам,

На ощупь был горячим.

Он пристально смотрел в моё лицо –

И вырастал стремительно в размерах,

И жало обручальное кольцо,

Когда с тобой плутала

В высших сферах.

ЗИМНЕЕ

1

Перехвачено ветром дыханье.

Под пальто проскользнул холодок.

Бесшабашное с горки катанье

Деткам «новых» да будет не впрок!

Помню: в юности дух захватило:

Я неслась, огибая сугроб…

А теперь улыбаюсь без силы

И топчусь у накатанных троп.

Ноги грею прыжками на месте,

В горку санки везти не решусь.

И пугают все новые вести,

От которых сквозь слёзы смеюсь.

Будет, будет ещё ускоренье!

Будет счастье – живым через край!..

Новый век, деткам «новых» терпенье

Не гоняться за прибылью дай.

Хоть и время за роскошью гонок,

Где ни охнуть нельзя,

Ни вздохнуть.

Лёд на речке – под горкою – тонок…

…Только прорубь успела б мелькнуть…

2

Ей, душе, – подниматься по круче.

И не чуять, что ветер колюч.

Если снег откровенно липучий

Ей глаза залепил, как сургуч,

Примет участь:

Слепыми шагами

Всё ж под снегом нащупывать лёд.

Ну и пусть, что обвал или камни! –

Всё же двигаться вверх и вперёд.

Лишь назад не смотреть,

Не остаться

В суете, где потеряна цель.

…Вверх по круче душе подниматься,

Чтобы снова не сесть ей на мель.

* * *

Из осени сразу в мороз!..

Звенят льдом пленённые ветки.

И прячешь в меха мокрый нос,

И пьёшь от давленья таблетки.

Казалось, наступит зима –

И станет мир сразу белее,

Сомненья уйдут в закрома,

И станешь писать посмелее.

Спасительный снег не пошёл,

А глину сковало морозом.

Мертвеет у яблони ствол,

И сами мы как под наркозом:

Не чувствуя боли, бежим –

И греемся этим движеньем,

Как будто бы жёсткий режим –

Лишь бег от иллюзий крушенья.

ЗИМНЯЯ ВСТРЕЧА

Дождался заблудшей зимы.

Снег лёгок, как пух тополиный.

И рыхлая муть бахромы

Висит, будто белая тина,

На всём, к чему можно припасть.

И шапка моя поседела,