Женя Новиков - kniжka (сборник)

A mask

We were walking through water, such a plain and presunsetly still and oh suddenly in the sides of our way it began, no – just in a single burst longing for 9 mins. approx.., not shorter, saying – it had EMERGED the jolly beautiful things. It emerged like only the happenings could (with no comments). And after them the thrower. It was a boy and he told us he`s in search of his friend. The best one. And that it was stolen a face from him (his friend),that is used since then like a mask. A mask of a villain pretending with a help of it to be the very all good and beautiful that exist in the world.

Suddenly one of us saw that boy with a lost face. And then all of us saw him again with a knife in his hand. We saw him hitting his head with this knife and saw a villain, beautiful villain already giving back the stolen. And THEN I WOKE UP AGAIN.

Забрался тут в квартиру. Ну, ночью, как обычно. Хозяева спят. И уже думал уйти тем же путём. Ну потому что – голяк, брать вообще нечего. А потом – злость взяла и пнул ногой господина под шерстяным (без пододеяльника) одеялом. Проснулся он. Никогда не представляюсь, сразу к делу: «Есть у Вас тут что-нибудь ценное, есть?» Он говорит, так запросто, будто мой визит для него – ничуть не удивление: «Зашли бы вчера, можно было холодильник. А то – продал вот. Хотя есть ещё телик. Точно – телевизор есть.»

Где??

Да вон, на кухню идите.

Прохожу, пятясь, даром что спокойняк полный на душе, а он может быть обманчивым. Случалось как-то и дубиной получать по затылку. Случалось. На кухне и правда – телик. Конечно, не плазма, обычный жк. Что ж, берём.

– Телик, в общем, как телик. Этот.

– А что, ещё есть один?

– Есть.

– Покажете?

– Да вон, гляньте, над этим висит.

Сначала подумал, чувак рехнутый напрочь. Икона висит. Икона, как икона. Мать с ребёнком. Но, подошёл взглянуть. И, знаете, правда – что-то особенное. и даже не во взгляде матери на дитя, который (взгляд) даже не нежный никакой. А, представьте себе, Мадонна в этом, так называемом телике смеётся. Так, что зубы видать. Я тоже улыбнулся, пожелал спокойной ночи незадачливому квартиранту и на улице этой больше не показываюсь.

Мне всё равно – я ложусь на траву босиком, гляжу в голубую синеву неба, я счастлив каждый вечер.

В этом счастье я забываю, что я один и мне всё равно – насколько.

Потом появляются звёзды и блаженный холод, потом я думаю, что рассвет близко.

Думаю, отдаю себя воспоминаниям – и я снова счастлив и засыпаю в этом и, конечно, я жду рассвета, который разбудит меня снова.

Я – это неосторожный зверь на пути к тёплому морю.

Счастье – спокойствие – смерть – рассвет – вот каждый день моей жизни.

Я боюсь, что дойду до этого моря и стану бесчувственным камнем на его берегу, что перестану различать что-либо в своём счастье, что стану безразличным ко всем в своём одиночестве.

Иногда, просыпаясь ночью, я боюсь.

Я бы никогда не рискнул написать о Путине, не будь Путин упомянут в моём рассказе. Уже. То есть – в этом. Три точки назад.

Три точки назад она прокляла меня. Сиреневая ночь с луною цвета лунного камня. Как ни парадоксально, как мне кажется, но лунный камень добывается на Земле. И ведь всё, всё, чёрт побери, всё, что с нами происходит, происходит здесь, на Земле. Она послала меня на х**. А ещё – Вероника. Вероника Владимировна. Красивое, интеллигентное имя! В космосе есть созвездие где-то – Волосы Вероники. Уверен, та Вероника, в честь которой прозвали ту группу звёзд, никого не посылала на х**. А, может, вообще таких слов не знала. И ещё – двести процентов, что у неё БЫЛИ волосы. А у Вероники Владимировны их уже шестую неделю, как нет, у неё вместо волос – татуировки. На одной – злобный смеющийся фиолетовый месяц, а на другой – зелёное солнце с печальной рожицей в розовой середине (это – над правым ухом). Я не купил ей дурацких серег. Тьфу – серебряных! Я хотел, чтобы она носила только платину, как в одном из моих снов. Мне приснилось, что Путин издал указ, запрещающий носить на территории Российской Федерации металлические украшения, кроме сделанных из платины. Я в тот день проснулся, включил сразу комп и слил свои «алюминиевые» акции за половину стоимости. На полученные деньги я купил моей Веронике (моей ещё!) шесть платиновых серег. Но она их не надела. Она сказала, что ей приснилось, будто бы ей можно только с серебром контачить. Вот ведь дура. А меня с Путиным – послала.

Первый рассказ в этой книжке (записной) я хочу посвятить своей сестре Саше, которая подарила мне эту замечательную книжку.

Пару слов о ней. О КНИЖКЕ, КОНЕЧНО ЖЕ! Выполнена в тонах а ля шоколад, крем-брюле, беж, что очень приятно и радует глаз. Лист небольшой (сейчас померяю, где там моя линейка?), 137*86 мм (рабочее поле). А всего листов… много ещё листов! И скреплены они широкими металлическими кольцами, парами колец, всего одиннадцать пар. Да, ещё тут везде верблюдики такие нарисованы (sorry – напечатаны), очень мило.