Ринат Валиуллин - Разбивая розовые очки

ты у меня тридцать второй
сказала женщина с чувством
после таких слов
энтузиазм угасает
сигарета лезет в зубы
минута на осмысление
утро
хочется надеть штаны и бежать
я еще никогда не был 32-м
даже в школьной команде по волейболу
сколько же этот рот
что еще по инерции тянет губы
расцеловал на свете торчков
сколько еще расцелует
а может не мне думать об этом
всяко где-то не за горами 33-й

пролиты люстры
их мягкий свет
намочил мои ноги
я одет в кухонный уголок
стол покусывает локти
кофе жжет мой внутренний мир
дым выпускают губы
я с ним балуюсь
сигарета
с ней не поговорить
скучает
потом она будет из пепельницы ворчать
что я ей сломал жизнь

– помоги мне с платьем
так
ты мне молнию сломаешь
– мне хочется его сорвать
и впиться в твою прелестную шею
– Италия… ты знаешь сколько оно стоит
у тебя не хватает что ли?
– не нравится
сама расстегивай
– так и есть не хватает страсти
есть моменты
когда договариваться не надо
действовать
женщины любят экспромты

полжизни мы спим
полжизни пытаемся уснуть
но нам не дают
нам не дают
и от этого не спится
среди цветов
ворочается тело в хлопковом поле
барахтаясь в желании неуемном
он знал ее
каждую косточку
каждую перегородку
складку этого живого существа
и всегда говорил:
детали – самое главное
вот, он уже откопал
грудь ребра своей жены
на ощупь определив
что ей около 3000 лет
как долго они вместе прожили
как трудно жить с археологом
даже ночью раскопки
как опасно быть археологом
мерещатся рядом останки
и те способны не дать
если болит голова
он погладил ее голову
для археолога это просто череп
с отверстиями
по которому легко определить
пол партийную принадлежность
фирму-изготовитель головного убора
лечащего стоматолога
фамилию пластического хирурга
цвет глаз?
нет, невозможно
он забыл какого у нее цвета глаза
детали самое главное

пока спит совесть
мы поднимаемся тихо чтобы пожрать
ночью вкуснее
никто не видит
можно есть из кастрюлей
не заморачиваясь с тарелками
никто не осудит
звезды заглядывают в холодильник
даже они понимают
жрать ночью
это для сильных
молча шевелятся скулы
им надоела пища
но они терпеливы
ночная тьма аппетита
заслонила кухню
то что вчера остыло
мысли муссирует челюсть
отталкиваясь от противной
жрать ночью вредно
и бессовестно
но совесть уснула
здесь на двоих не хватило бы

– до меня много было?
поддался он ревности к бывшим
– ищешь повод придраться
ты прекрасно знаешь
что были
поднимая глаза
отводила она вину ресницами
– сам не знаю
что находит порой
зачем я это спросил
какое мне дело до прошлого
– переживаешь пустое
зная что ты существуешь
разве стала бы прикасаться к другим

взахлеб он рассказывал мне
незнакомому человеку
приросшему рядом к стулу
к кружке в теплой руке
возможно она была тем самым паролем
«этот свой»
напиток
его градус приподнятый
толкал к откровению:
– какое-то время мы были так близки
практически жили в одних трусах
но что-то случилось
то ли они растянулись
так что третий смог туда проскользнуть
не пойман не вор
но я чуял все время
чье-то присутствие
возможно дистанция
которая не всегда измеряется километрами
в этот момент я подумал:
«ничто так не отдаляет как близость
ничто так не сближает как глупость»

Девушка моя спит
Ей тепло
Сегодня она переспит с одиночеством
Я встроен в Икею кухни
Работаю
Все общество это компьютер и чашка чая
Фарфоровые губы
То и дело я с ней целуюсь
И с мыслями:
Почему же мы все еще делаем то
что нам не очень-то нравится
Но то что должно сделать нас успешными
совершенными
Некогда отвечать на эти вопросы
Иначе место твое займет другой
Менее любознательный
И мы продолжаем
Делать
То что не очень нравится
Девушка моя спит
Одна.
Я пересплю с компьютером

мало ли кто кого
теперь это не имеет никакого значения
мало ли кто кого любил
пятницей плещет дождь
в мой бокал
он капает водкой со льдом
еще и еще
налил бы женщины
я бы пил до утра
как последний алкаш
может быть даже всю жизнь

на выставке фотографий
я бродил среди отпечатков действительности
черно-белые и цветные
мечты
бумажные
на фотобумаге в рамках
ксерокопии жизни
меня привлекла одна
с одноименным названием
по которой летела девочка
на детских ногах
по тропе разрезавшей надвое поле
пшеничное
как и ее волосы
что плескались в улыбке
я цинично подумал:
и за мечтой приходится бегать
видимо, этот процесс и есть счастье
пока ты ее не достиг
ты талантлив
работоспособен
молод
пока она на горизонте маячит
рассветом
мечтатели встречают солнце
прагматики его закатывают

Ангел
Кажется ты забрался мне под ноготь
Лицезреешь всю мою подноготную
Но я тебе признаюсь:
Пороки мои куда порочней
Привычки куда вреднее
Недостатки противней
Видишь
Вокруг глаз скопилась усталость
Она всегда собирается именно там
Будто больше негде ей потрепаться
Кривляясь складкой гримасы
Я ее вывожу кремом за руку
Разглаживая себя и подбадривая
Но она возвращается снова
Я взобрался на вершину среднего возраста
Отсюда видно отчетливо:
Жизнь заминирована кризисами
Нужно быть осторожным
Чтобы туда не вляпаться

– женщина для тебя загадка?
скажи мне
как на духу
– есть женщины интересные
есть недоступные
есть те
с которыми спал
с которыми очень хотел
но главное чтобы загадкой
осталась именно та
с которой живу

Любовь
Мы все еще занимаемся ею
Хотя есть и другие занятия
Не понимая до сих пор что важнее
С одной стороны – обязательства
наложенные
беспредметные
треплют
С другой – удовольствия
Когда от них становится скучно
Они перетекают в разряд обязательств
Приобретают их свойства
бесцветность и бесконечность
Мы занимаемся
Но уже не любовью
Любовь прячется под кроватью
Топчется в обществе тапок
В темноте рукой нащупываю выключатель
Постелью измазаны оба
Я и любимая женщина
я все еще занимаюсь ею
так же как и она мною
как правило
как умеем:
«дорогая
у нас одно общее дело
закончим его в срок и качественно
одним большим удовольствием»

пространство твое забито
забито мной
ты говоришь что не знаешь
или достаточно плохо
меня скрытого пылью букв
это правда
я там погряз
в ворохе чистых страниц
в грязи чернил
тетрадка больна листопадом
они оторвавшись
от смысла жизни
медленно приземляются
медленной розой
вонзаются в клумбу бедер
твои ягодицы – солнце
светят так ярко
что можно топить любовью
всю зиму мое хладнокровие

морозная ночь
как и всегда
одна и та же картинка
испитое с синяками лицо той самой луны
балансирует девочка
на шаре
поднимается в воздух
танцует на полной луне
чем лучше тем выше к мечте
ей страшно и одиноко
ночь
вокруг никого
только зрители
она хочет к звездам
которые с каждым ее неловким движением ближе
в глазах мерцает право на риск
в бездне ночной – мотивация
кое-что удается
она все смелее в этом искусстве
как трудно становится звездой
люди на улице из окон поглядывают с умилением:
«эта несомненно станет
звездой своей кухни
цирка
подъезда постели района
одного любимого сердца»
зябко перебирают ноги
по холодной равнине луны
шар крутится все быстрее
движение вверх все медленней
девочка уже падала
несколько раз
поскользнувшись
на холодной наледи лжи
но вставала вновь
как часто со стороны
жизнь чужая кажется потерей времени
каждый по-своему теряет его единое
одни наблюдают
другие действуют

Даже если был вкусным ужин
если трудно вымолвить нет
если даже вы долго вместе
если хочется иногда
Даже верится в эти чувства
Даже если почти невеста
назначен день свадьбы
настаивают друзья
и где-то на горизонте дети
Даже если нет отрицательных качеств
было бы целесообразно полезно
Даже если привыкли просто
И не бросить привычку
чтобы не подобрали другие
Даже если много знакомого общего
красоты внеземной небесной
Даже если вас нежностью раньше
никогда так не трескали
Даже если готовы обманывать
самого себя дальше
говорить о любви нужно честно