В. Колбинцев - Длиннохвостое райское диво

Вся летняя жизнь этих птиц проходит в тенистых лесах вдоль горных речек. Поэтому территории, занятые парой, имеют лентовидную форму. За их пределы на сухие щебнистые склоны гор они почти никогда не вылетают. Границы семейных владений определить несложно: мухоловки их сами указывают. Достаточно летом продемонстрировать свое присутствие у гнезда с птенцами, а затем медленно удаляться от него вверх или вниз по ущелью, и они тут же начинают сопровождать незваного гостя до границы участка, а далее как бы передают миссию «выдворения» следующей паре птиц.

Но весной, примерно в середине мая, мухоловки ведут себя по-другому. Из-за боязни раскрыть место гнездования они стараются не обнаруживать своего присутствия. Поэтому найти строящееся гнездо — задача не из легких.

Однажды, занимаясь тщательными поисками закладки «фундамента», я встретился с сыном лесника. Он возвращался из верховьев ущелья, куда с весны на все лето загоняли небольшой табун лошадей. Я объяснил ему суть дела, и он вызвался показать мне одно гнездо райской мухоловки, которое ею с утра ремонтировалось. Мы пошли к самому выходу из ущелья на территорию пионерского лагеря. По пути он рассказал, что птицы строятся на ясене, на высоте примерно восьми метров. Такой факт меня смутил, но чего только не бывает! Ведь там, где живут люди и очень шумно, многие пернатые, гнездящиеся на деревьях, стараются забраться повыше. Любопытно было бы это отметить и в поведении мухоловки.

Но когда мы подошли к действительно ремонтировавшемуся гнезду, я с трудом сдержал смех. Это была не мухоловка, а, кто бы мог подумать,— самая обыкновенная сорока. Единственное, что мой проводник сразу же ухватил из объяснений, это то, что у птицы голова до синевы черная, а хвост — очень длинный.

В действительности же гнездо райской мухоловки нельзя перепутать ни с каким другим. Начинают «супруги» его строить незаметно. Сначала на месте раздвоения или просто пересечения веточек появляется небольшое ажурное переплетение тонких лубяных волокон. Затем оно приобретает форму небольшой чашечки, которая уже прочно прикреплена к ветке липкой паутиной. К вечеру второго дня гнездо обычно наполовину готово, а к концу третьего или четвертого — в него можно откладывать первое яйцо. Однако птицы не спешат и лишь спустя два-три или даже пять дней начинают нестись.

В основном строит гнездо самка, и делает она это в течение всего светового дня без перерыва. В полдень она приносит стройматериал по десять-пятнадцать раз в час, а утром с девяти до десяти часов — до пятидесяти раз. Самец в это время летает по участку и охраняет его от вторжения соседей, песнями предупреждая, что место занято. Любопытно — чем интенсивнее работает самка, тем чаще поет самец. Время от времени он подлетает, усаживается на ветку и, как бы проверяя качество работы, внимательно осматривает, что сделано. Затем он усаживается в гнездо и осторожно, перьями подбородка, разглаживает паутину на наружных стенках. Бывает, что прилетевшая самка прогоняет недоверчивого «контролера», который поспешно удаляется. Очень редко самец сам приносит прядь паутины или тонкий стебелек.

К концу мая мнимое легкомыслие «главы» семейства кончается. В это время в гнездах появляются яйца, и начинается самый ответственный период — насиживание, а затем выкармливание птенцов. Обычно самка откладывает три-четыре яйца, реже — два или пять. Размеры их невелики: длина в среднем двадцать, а ширина — пятнадцать миллиметров. Откладывает самка по яйцу в сутки, причем в ночное время, ближе к рассвету. Окраску яиц удачно описал Н. А. Зарудный: «...Основной фон свежих яиц бледно-розовый. Отметины вообще не особенно многочисленны и везде, даже на тупом конце яйца, оставляют основной фон ясно видимым. Они мелки и имеют вид точек красновато-коричневого цвета. Иногда на одном-двух яйцах одной и той же кладки эти отметины образуют вокруг полюса тупого конца подобие венчика...»

В июне частота пения райских мухоловок заметно снижается. Да и заниматься, на первый взгляд, никому не нужными вокальными упражнениями почти некогда — идет массовое насиживание. Семья семье рознь, но многие пары относятся к этому очень серьезно.

Наблюдая как-то из специально построенного шалаша, я убедился в том, что райские мухоловки имеют хорошо развитое чувство времени. Родители по очереди сменялись на гнезде. Когда насиживала самка, самец кормился, облетал участок и пел. Затем он садился на яйца, а она улетала. Смены в течение второй половины дня происходили через каждые 24—26 минут, и по ним можно было сверять часы. Но ближе к сумеркам у дружной четы начали случаться размолвки. Чем-то обеспокоенный самец прилетел к гнезду на десять минут раньше и уселся на ближнюю ветку, с недоумением уставившись на самку, которая и не думала освобождать место. Нарушив регламент насиживания, он вывел из себя партнершу, которая, сорвавшись с места, прогнала его. Когда же настало истинное время смены, самец не явился, а, прилетев позже, получил очередную взбучку. Как бы поняв свою вину, он осторожно опустился в гнездо, аккуратно по очереди перевернул яйца и низко свесил длинный хвост. С наступлением сумерек на яйцах непрерывно остается одна самка. Так продолжается в течение двенадцати-четырнадцати дней, пока не появятся птенцы.

В первый год изучения гнездовой жизни райских мухоловок из-за осторожности птиц во время строительства и откладки яиц мне никак не удавалось определить продолжительность насиживания. Попадались уже законченные кладки. Правда, один обнадеживающий случай был.

Совершая свой обычный маршрут по проверке гнезд, я увидел новое, с незаконченной кладкой. Казалось бы, достаточно через несколько дней его еще раз посетить и пересчитать яйца, чтобы установить точную дату начала насиживания. Но, вернувшись к гнезду, я его не узнал. На месте изящной чашечки висел небрежный шар из свежих листьев, в основании которого были заметны знакомые лубяные волокна и паутина. На камнях под гнездом лежали остатки трех яиц с уже высохшим содержимым. Я постучал по новоявленной хатке палкой с привязанным на конце зеркальцем (оно предназначено для осмотра содержимого высоко построенных гнезд), в нем отразилось изображение небольшого зверька. Это была лесная соня — любительница полакомиться птичьими яйцами и, как оказалось, способная к захвату чужого жилища.

Имеет смысл рассказать и о других врагах райских мухоловок. Частыми разорителями гнезд являются змеи. Например, в Каратау не раз встречались на деревьях в поисках очередной жертвы разноцветный и узорчатый полозы. Последний из них вообще специализируется на питании птицами, их яйцами и птенцами. Змеиный почерк «преступления» однотипен: гнездо остается целым без каких-либо следов разорения, а содержимое бесследно исчезает. Однажды, фотографируя пятидневных птенцов, я обратил внимание, что с криком мечущаяся самка взволнована чем-то еще, кроме моего присутствия. Оказалось, на одной ветке с гнездом, в полуметре от него, притаившись, висел узорчатый полоз. Его размеры были такими, что он смог бы управиться со всеми четырьмя птенцами. На этот раз полозу не повезло, и он быстро полетел в мой специальный полотняный мешочек, предназначенный для змей. К сожалению, впоследствии он сбежал, оставшись неизмеренным и непомеченным.