Павел Мариковский - Муравей-путешественник

Одному неудачнику рыжий муравей успевает вцепиться в самое чувствительное — в усик. Обезумев от боли, черный муравей мечется по стволу ели, падает на землю, находит в себе силы отравить рыжего муравья и сам, шатаясь, бредет куда попало.

Через десяток минут все рыжие муравьи уничтожены, а трупы их утащены, как добыча, в муравейник. Через два часа весь хлам, принесенный вместе с рыжими муравьями, сброшен на землю.

Рыжий муравей, прицепившийся к усику черного, давно погиб, но крепко держится в мертвой хватке. Он успел отравить своего противника, и черный муравей тоже обречен на смерть.

Весь этот боевой эпизод не вносит особенного возбуждения в спокойное течение жизни муравейника. На следующий день здесь все по-прежнему — как всегда, у входа стоят сторожа и, постукивая друг друга своими большими головами, будто спрашивают:

«Ты спишь?»

«Не сплю!»

А что, если повторить уже ранее сделанный эксперимент и привязать к старой сухобочине кусок выпиленного чужого гнезда муравья-древоточца? И вновь мы снаряжаемся в лес с лопатой, топором, пилой и через несколько часов приносим в брезенте кусок пня-муравейника и крепко его привязываем веревками к верхней части сухобочины.

Муравьи-чужаки напуганы. Они очень боязливы, осторожны и едва высовывают свои головы из обнаженных ходов. Муравьи-хозяева слегка возбуждены и, встречаясь, настороженно ощупывают друг друга усиками: свой или чужой?

Проходит день, другой... Никаких следов враждебных действий! На третий — четвертый день исчезают признаки настороженности. Чужаки смелеют, чаще выползают на ствол ели. Некоторые из них усиленно занимаются доением тлей и с раздувшимися брюшками спешат в свой жалкий обрубок. На пятый день из-под обрубка сыплется струйка опилок: чужаки проделали в сухобочине отверстие, и теперь два гнезда — большое целое и маленькое осколочное — соединились вместе.

Еще проходит несколько дней, и теперь уже не различить, где чужаки, где хозяева. Между ними состоялось объединение. Вот сколь неожидан исход эксперимента! Два муравейника одного вида в одной местности, а какие различные характеры!

Многие считают, что муравьи не имеют никаких сигналов для объяснения друг с другом, а их совместные действия якобы обусловлены простым подражанием. Но разве можно результаты наблюдений над несколькими видами муравьев переносить на весь разноликий мир муравьев?

Как черный древоточец, так и рыжий лесной муравей, с жизнью которых я подробно познакомился, — каждый имеет свои сигналы и широко использует их в своей общественной жизни. Я уверен, что подробное и тщательное наблюдение за муравьями, с применением хороших увеличительных приборов, позволит глубже проникнуть в мир языка муравьев и открыть удивительнейшие вещи.

У черного муравья-древоточца существует много жестов, с помощью которых друг другу передаются просьбы, приказания, сообщения. Значение многих жестов еще не удалось разгадать: это очень трудная задача, так как требует целых месяцев напряженных и безотрывных наблюдений. Вот почему в этом очерке я собираюсь рассказать только о некоторых из них.

Муравей-солдат только что насытился мягкой, нежной гусеницей еловой пяденицы и тщательно чистит свои усики и ноги. К нему подбегает муравей-рабочий. По запаху муравей-рабочий узнает, что поглощенная еда была вкусной. Повернув голову набок и слегка раскрыв челюсти, он просит отрыгнуть капельку лакомства. Этот жест значит:

«Дай кушать!»

Солдат упрям и не желает накормить рабочего. Тогда подбегает другой рабочий. Раскрыв челюсти и повернув голову кверху ротовыми частями, он подсовывает ее под голову насытившегося солдата. Накормить голодного теперь не стоит никакого усилия, и нужно только раскрыть челюсти и отрыгнуть еду: она сама капнет вниз, в рот просителя. Этот жест можно перевести следующими словами:

«Очень прошу дать кушать!»

Но и этому рабочему отказано в просьбе. Тогда к солдату приближается другой солдат, с еще более крупной головой. Раскрыв челюсти, он свирепо ударяет ими о челюсти упрямца. Этот жест переводится так:

«Немедленно дай кушать!»

Решительное требование действует. Сытый солдат делится капелькой пищи с голодным.

В муравейник подбросили большую, жирную личинку дровосека, или принесли ворох еловых хвоиночек с гнезда рыжего муравья, или просто выдохнули на муравейник изо рта воздух. Большеголовый солдат приподнимается на ногах, раскрывает челюсти и с размаху ударяет ими о дерево. Иногда, если запах особенно силен или явно подозрителен, следует несколько ударов один за другим. Сигнал означает:

«Внимание, слышу враждебный запах!»

У входа в муравейник дежурят несколько больших солдат-сторожей. Им доверена охрана муравейника от непрошенных посетителей. Беспрестанно муравьи-сторожа постукивают друг друга головами. Удары наносятся вперед или вбок головой, в зависимости от положения соседа.

«Будь бдителен!» — означает этот жест.

На муравейник совершено нападение врагов. Муравейнику грозит опасность. Маленькие муравьи-рабочие встревожены и тормошат медлительных солдат. Подбегая к ним и мелко вибрируя головой, они постукивают ею солдат. Это значит:

«Тревога!.. Муравейник в опасности!»

В это время все насторожены, возбуждены и бдительны и, встречаясь друг с другом, слегка подскакивая вперед и вверх, ударяются челюстями. Сигнал этот надо понимать, как вопрос:

«Кто ты — свой или чужой?»

Вблизи муравейника обнаружена большая гусеница. Смелый солдат напал на нее, рванул кожу челюстями и полил на рану кислотой. От боли гусеница извивается и быстро мчится в сторону вместе с сидящим на ней верхом солдатом. На помощь охотнику присоединяются еще двое муравьев. Один из них мчится к гнезду и всем встречным наносит короткие удары. Он как бы объясняет: «Немедленно туда, на помощь!»

И встречные муравьи бегут или сразу к гусенице, или вслед за зовущим, и на месте сражения вскоре появляется солидный отряд атакующих хищников.

По дороге бежит муравей-разведчик. Где-то здесь недалеко его жилище — старый еловый пень. На пути разведчика подбрасывается большой солдат из заведомо другого муравейника. Два муравья, сталкиваясь, грозно раздвигают челюсти. Разведчик подгибает под себя брюшко, приподнимается почти вертикально и, заняв такую странную позу, направляет на солдата самый кончик брюшка с муравьиной кислотою.

«Берегись!» — говорит этот жест.