Майн Рид - Юные охотники

Ломти тонко нарезанного мяса, уже наполовину зажаренные, были мгновенно отброшены, в руках вместо прутьев-вертелов оказались ружья.

Но как действовать, чтобы добиться успеха?

Вряд ли удастся подкрасться к сернобыкам незаметно: они принадлежат к числу самых осторожных антилоп и редко подходят близко к какому бы то ни было укрытию — ведь за ним всегда может таиться враг. А если их вспугнуть, то они пускаются вскачь куда глаза глядят и спасаются в открытой пустыне, которая для них родной дом. Всего труднее подкрасться к ним, и охотники редко избирают этот способ. Перехватить на скаку их можно лишь на очень быстрой лошади, да и то после отчаянной гонки. И даже от самой быстрой лошади они нередко удирают, потому что в первом порыве одну — две мили они летят как ветер. Однако хорошая лошадь выносливее их, и умелый наездник может через некоторое время их догнать.

Схватив ружья, охотники тотчас подумали о лошадях. Что же делать — скорей седлать и мчаться за ориксами? Так бы они без долгих размышлений и поступили, если б не увидели, что сернобыки сами направляются им навстречу. Если сернобыки подойдут достаточно близко, не придется даже двигаться с места. Добыча сама окажется на расстоянии выстрела и избавит их от неудобств погони. Это было бы всего лучше, так как охотники изголодались, а лошади были утомлены после трудного дневного перехода.

Желанный исход казался очень вероятным — антилопы продолжали приближаться. Стоянка была хорошо скрыта за кустами. Только дым от костра выдавал ее присутствие, но антилопы могут его не заметить, а если и заметят, то, пожалуй, не испугаются. Кроме того, ручей протекал совсем рядом, и Виллем с Гендриком были уверены, что сернобыки держат путь к воде. Однако ученый Ганс поколебал их в этом убеждении, сказав, что сернобыки мало нуждаются в воде, хотя и не упустят случая напиться. Возможно, что антилопы направляются и не к ручью. Охотникам не следует на это рассчитывать.

Но, так или иначе, сернобыки несомненно приближались к стоянке. Они шли прямо на нее и были уже меньше чем в тысяче ярдов. Они подойдут раньше, чем охотники успеют оседлать лошадей, если только, испугавшись дыма, ориксы не бросятся наутек. Поэтому молодые люди оставили всякую мысль о погоне и, добравшись ползком до опушки, засели в кустах, ожидая появления антилоп.

Те все шли и шли вперед, не подозревая об опасности. Они, видимо, еще не заметили дыма, иначе непременно обнаружили бы признаки любопытства или испуга. К счастью, животные двигались по ветру, а не то острое обоняние давно предупредило бы их о близости охотничьей стоянки. Но этого не случилось, и они продолжали тем же медленным, ровным шагом приближаться к кустам, где шесть черных дул — целая батарея ружей — ждали их, чтоб дать по ним залп.

Однако ни одному из сернобыков не суждено было погибнуть от свинцовой пули. Смерть, внезапная и страшная, ждала их обоих, но не от руки человека. Она подстерегла их совсем в другом месте.

Глаза охотников, прикованные к приближавшимся антилопам, на время оторвались от львов; однако те, переменив позу, опять привлекли к себе внимание охотников. До сих пор львы сидели неподвижно, подобрав хвосты, но вдруг юноши увидели, что они разом распластались, как бы стараясь спрятаться в траве, и головы их повернулись в сторону сернобыков. Занятые созерцанием буйволов, львы заметили антилоп, лишь когда те подошли ближе, и теперь оба приготовились к нападению.

Но антилопы шли на лагерь, а не на львов, и если они почему-либо не свернут с дороги, то тем не придется ими поживиться. Сернобык легко спасается от льва, потому что лев тяжел и скоро устает на бегу; схватить добычу он может только в два — три неожиданных прыжка или же остается ни с чем. Поэтому, если львам не удастся улучшить свою позицию, добравшись до антилоп на расстояние прыжка, их шансы поужинать будут весьма слабы.

Львы это знали и теперь всеми способами старались поближе подобраться к антилопам. Охотники увидели, что лев тронулся с места и пополз наперерез антилопам, стараясь оказаться на их пути к лагерю. Благодаря ряду ухищрений — то низко приседая в траве, как кошка, которая охотится за куропаткой, то останавливаясь на мгновенье за кустами или позади термитника, чтобы кинуть быстрый взгляд на свою жертву, то проворно перебегая к следующему холму — он наконец достиг высокого термитника, стоявшего прямо на дороге, по которой шли сернобыки. Казалось, он был доволен своей позицией, потому что тут он остановился и тесно прижался к основанию холма. Из-за края высовывалась в сторону антилоп только небольшая часть его головы. Охотникам же из их засады в чаще отлично были видны вся фигура и каждое движение льва.

Но где же находилась львица? У кустов, где юноши ее впервые обнаружили, ее уже не было. Куда же она пошла? Вслед за львом? Нет. Она направилась почти в противоположную сторону. Наблюдая за действиями льва, охотники выпустили ее из виду. Теперь же, когда лев остановился, они стали искать глазами его товарку и обнаружили ее далеко на равнине. Львица продвигалась тем же способом, что и лев: то ползла по траве, то торопливо перебегала от куста к кусту, останавливаясь на момент за каждым из них, и было ясно, что цель ее — оказаться в тылу антилоп.

«Тактика» львов была теперь понятна. Лев должен был укрыться в засаде при дороге, а львица, сделав круг и очутившись позади антилоп, — гнать их навстречу льву; в случае же, если они испугаются и побегут обратно, за ними бросится лев и погонит обезумевших от страха животных назад, прямо в когти львице.

Маневр был точно рассчитан, и, хотя молодые люди рисковали лишиться добычи, их так заинтересовали действия хищников, что теперь они думали только о том, как бы досмотреть зрелище до конца.

Место для засады было выбрано очень удачно, и через несколько минут в успехе львиного предприятия не оставалось уже никаких сомнений.

Сернобыки медленно, но верно приближались к термитнику, время от времени помахивая черными пушистыми хвостами; последнее отнюдь не означало, что они чуют опасность — просто они сгоняли мух со своих боков. Львица успешно закончила свой большой обход и теперь кралась вслед за сернобыками, хотя и далеко позади них.

Когда антилопы подошли еще ближе, лев вобрал голову в плечи и почти спрятал ее под своей черной косматой гривой. Вряд ли они могли его увидеть, но и он уже не видел их и теперь мог полагаться только на свой слух, который должен был оповестить его о моменте, удобном для нападения.

Но лев не спешил; он ждал, когда обе антилопы окажутся прямо против него, не далее чем в двадцати шагах от термитника. Момент этот наступил. И вдруг два сильных, коротких удара хвостом, голова внезапно дернулась вперед, все тело вытянулось так, что стало чуть ли не в два раза длиннее, и в следующую секунду лев, как птица, взвился в воздух! Гигантским прыжком покрыв пространство, отделявшее его от ближайшего сернобыка, лев вскочил на круп обезумевшего от страха животного. Один удар мощной лапы опрокинул антилопу на землю, другой последовал почти в ту же секунду, и вот ее безжизненное тело уже лежит распростертое на траве!